Народ Иллиана всё ещё продолжает кружиться в сжатом виде вокруг планеты, которая никак не хочет становиться ему новым домом. Биосфера планеты ещё слишком слаба для того, чтобы принять миллион переселенцев.
Глава 39. Корабль, который пел
10.08.3016 г.
Мне частенько приходилось задрёмывать в пилотском кресле. Уходить с боевого поста не всегда возможно, а в невесомости и нет смысла. Вентиляторы электронных блоков поют свою песню, огоньки следящих систем образуют на панелях управления успокаивающие иероглифы – хорошо, спокойно. При этом, когда засыпаешь, иногда кажется, что гул вентиляторов образует какую-то мелодию. Когда просыпаешься, её, как правило, не помнишь. В памяти остаётся только удивление от того, что вентиляторы могут петь. Но то, что я слышал сейчас, на случайную мелодию никак не было похоже. Вентиляторы выводили пародию на мелодию одной печальной песни, которую вчера Фиу разучивал вместе с Грумгором и Птитром. Ну я им задам!
Наш корабль Аис стоял на месте нашего обычного базирования, в пещере. Половина команды отправилась на соревнования по рукопашному бою на роботах, Иллиан был с ними. Я оставался в корабле как дежурный. По этой причине я и дремал в пилотском кресле.
Я стряхнул с себя остатки сна и потянулся к коммуникатору. Мелодия пропала. Вентиляторы гудели, как ни в чём ни бывало. Я опросил по очереди весь экипаж: никто в перепрограммировании системы охлаждения не признавался. Стоунсенс почему-то не отзывался. Бий У сказала, что он со вчера недвижно стоит в боевом отсеке, который по совместимости является и его каютой. Пришлось идти к нему пешком.
Стоунсенс не реагировал ни на обращения, ни на постукивания, ни на вызовы по коммуникатору. Пока я с ним возился, вернулась с соревнований вся команда. Все столпились в кормовом боевом отсеке и принялись предлагать свои рецепты по пробуждению стоунсенса. Ничего толкового мы так и не придумали.
Пришлось немного отвлечься на Иллиана. Драки роботов его напугали, и пришлось его успокаивать, кормить и укладывать спать.
– Мягкочеловеки, а почему коммуникатор стоунсенса подключен к компьютерному разъёму кабелем? – спросил Фиу, когда я вернулся.
Мы удивлённо посмотрели на коммуникатор. Правда, подключён.
– Так легче копировать информацию из памяти Аиса в коммуникатор, – предположил я.
– А зачем ему эта информация?
Я протянул руку и посмотрел на экран коммуникатора стоунсенса (обычно он носит его, прислонив монитором к своей поверхности). На экране, позади символов моих вызовов, висели строчки какой-то программы.
– Похоже, стоунсенс влип, – сказал я и отправился за устройством, позволяющим читать мысли.
Направив устройство на стоунсенса, я понял, что этот умник пытался написать программу, а затем скачал её себе в память и запустил её там. Как это часто бывает с начинающими программистами, программа содержала ошибки, вызвавшие её "зацикливание", бесконечное повторение. Я, конечно, не мог отследить все строчки программного кода, но характерное циклическое потрескивание, которое возникает, когда пытаешься проиграть программу на звуковом устройстве, ни с чем не спутаешь. Программу при этом "срубают" специальными средствами, в крайнем случае, перезагружают компьютер. Но что делать со стоунсенсом? Как его перезагрузить?
– Может, написать какой-нибудь вирус, чтобы он срубил эту программу? – предложил Валли.
– А может, его просто на бок опрокинуть? Глядишь, и собьётся? – подал идею Фиу.
В это время Валли набил на экране коммуникатора слово "STOP" и прислонил его к стоунсенсу. Как и следовало ожидать, никакого эффекта это не дало. Пришлось организовывать довольно длинную цепочку: я читал мысли стоунсенса, а специальная программа, которую мы написали для Аиса, читала мои мысли и переводила в программный код то, что я услышал от стоунсенса. Таким образом через час мучений нам удалось декодировать работавшую внутри стоунсенса программу. Мы нашли место, где она циклила, и переписали её так, чтобы везде стояли символы остановки программы. Вот только как её теперь загрузить в стоунсенса? Решили попробовать все способы: проигрывали программу через звук, передавали по радио и демонстрировали как код на экране коммуникатора. Неизвестно, какой из этих способов сработал, но стоунсенс вдруг сказал:
– Я… Вам… Очень… Благодарен!
Не передал по коммуникатору, и не произнес через коммуникатор, а именно сказал. Это не были его слова: он говорил словами, записанными, когда их произносили мы. "Я" он записал тогда, когда я кричал: "Я вам покажу, что такое порядок на корабле!" (я узнал характерные интонации). "Вам" было произнесено голосом Фиу. "Очень" было сказано голосом Виллины, когда она на вопрос Богини, хочет ли она ей служить, ответила: "Очень!"
– Ты это как сказал? – удивился Валли.
– Перепрограммировал участки тела, – похвалился стоунсенс.
– Так ты что, можешь назначать своим участкам тела разные задания? – удивился я.
– Да. Так я и научился разговаривать символами, там, на Вентере, – гордо ответил стоунсенс, – а теперь я создал программу, которая подбирает нужное слово и произносит его, только вот она зациклила немного.
– Слушай, ты заканчивай это, программы внутри себя писать. Вдруг нас рядом не будет? Так и умрешь от голода.
– Вы мне очень помогли, – признал стоунсенс, – но вообще-то я эту программу писал на коммуникаторе, а внутрь она у меня случайно попала, когда я задумался о том, почему она не работает, и начал её внутри себя пошагово обдумывать.
– Да брось ты, Волд, это же такие возможности! – перебил меня Фиу, – Слушай, стоунсенс, а ты можешь переназначить свои участки тела так, чтобы они принимали информацию прямо из компьютерного кабеля?
– Наверно, смогу, не пробовал.
Фиу вытащил кабель из коммуникатора и воткнул его в тело стоунсенса. Разъем поначалу стукнулся о твердую поверхность, но затем углубился внутрь.
– Волд, кинь какую-нибудь музыку на этот порт, – попросил Фиу.
Я нашел в памяти Аиса мелодию, которую любил ставить во время дежурств, и кинул её стоунсенсу. Стоунсенс начал проигрывать мелодию.
– Треснуть можно, – восхитился Валли, – так ты теперь можешь игрушку себе в память скопировать и там в неё играть, сколько хочешь!
– Даже не думайте, мерзавцы! – взорвался я, – Хватит того, что вы и так от этих забав чуть не свихнулись!
– Хорошо, я только фильмы и музыку в память скопирую, – предложил стоунсенс.
– Даже не думай! Тебе что, совсем себя не жалко? Памяти ни на что другое не останется!
– А я уже скопировал, – покаялся стоунсенс, – заняло совсем немного места, всего какой-нибудь кубический сантиметр.
