Всё то же мрачное и виноватое молчание. Побитые, чувствуя вину, боялись даже пикнуть. Полковник выбрал заводилу компании и стал давить на него. Тот, несмотря на то, что стоял за всеми проделками компании, был самым слабым и трусливым.
- Гарри! - резко рявкнул полковник. Гарри дёрнулся и с испугом посмотрел на главу дисциплинарной комиссии. - когда тебе пришла в голову эта «мысль»? Отвечай!
- Это не я… - проблеял Гарри пытаясь снять с себя ответственность.
- Тогда кто? Джонни?
Джонни вскинулся и на его побитом лице, несмотря на то, что оно изрядно опухло прорисовалось возмущение. Возмущение было чистым, без примеси страха - следовательно это также не он. Но так как Джонни был слишком примитивен и простодушен, полковник начал давить на него.
- Джонни. Ты из добропорядочной семьи. Ни разу не замеченной в расистских настроениях.
Джонни побледнел от чего даже синяк на глазу вдруг стал ещё более фиолетовым. Он аж вытянулся протестуя против намечающегося захода.
- Ты знаешь, что Конгресс постановил последним решением, всемерно искоренять заразу расизма. У нас общий враг - ксены! И мы должны сплотиться против этого врага. Ты кричал вчера в коридоре, что «всем обезьянам надо знать своё место»?
Джонни побледнел ещё больше.
- Я… я не имел в виду…
Джонни явно сообразил что будет с бизнесом отца, если это выплывет. И что после этого будет с ним самим. Отец за такие «шалости» его по стенам размажет.
- Ты хочешь сказать, что не имел в виду конкретно никого из…? - продолжил «Дядя Дюк».
Судорожный кивок…
- Даже Диего? - иезуитски спросил полковник и прищурился.
- Но сэр! - вдруг вмешался Гарри, - он сам нас обзывал разными словами!
- И за это вы решили его поколотить?
- Но сэр! Он нас оскорбил!
- Да?! - мягко, с издёвкой спросил полковник. - А дай - ка я угадаю, что было перед этим: Вы все, решили его изловить и побить… И всё потому, что этот парнишка как раз и является той «обезьяной», про которую Джонни орал вчера в коридоре… Так?
Четвёрка дружно покрывается холодной испариной. И хуже всего Джонни. Он только здесь и сейчас понял, в какое дерьмо он вляпался, поддавшись на провокации своих дружков. Если сейчас, в то время как Ёс готовится к отражению агрессии ксенов, вдруг обнаружится что некто разжигал рознь среди своих… Когда за них возьмётся Комиссия по… ну совершенно не дисциплинарным делам, и совершенно не школьная… а федеральная… короче - каюк! Кампания идёт. А они, внезапно оказались тем самым «характерным примером», что неизбежно делает их «козлами отпущения».
Да уж! Какова ирония судьбы! Держали Диего за козла отпущения, а оказались на его месте сами. Причём не просто так… а на неизмеримо более высоком уровне и более серьёзно.
Примерно так думали Джонни с подельниками, пока их разглядывал полковник, внутренне насмехаясь над ними. Они даже и не подозревали, что в той самой Комиссии, расистов гораздо больше, чем где либо. Что в случае выноса этого случая на Комиссию, будет принято во внимание как раз то, что все эти балбесы - отпрыски весьма уважаемых семей в городе и штате (последнее - про Джонни). А Диего - всего лишь сын зачуханного фермера. Но не эта задача ныне стояла перед полковником. Он задался целью, и он её добьётся. А всякие обращения в федеральную Комиссию по борьбе с экстремизмом, тут только во вред.
Тем временем, можно было констатировать, что провокация сработала отменно. Эти простачки до таких высот политики не добирались. У них ныне мозги были заточены только на драки и девочек, а не на детали «Гранд Флита» местного разлива. Особенно у простачка Джонни. А раз так, думая, что спасают от серьёзной опасности свои шкурки, эти дураки разом, наперебой выложили полковнику всё, что ему нужно было. Сохраняя внешне прокурорский вид, а внутренне удивляясь он понял, что большинство из того, что наговорили осведомители, было правдой. Действительно Диего. И действительно один.
Страдальцы врали, что будто Диего привёл против них целую толпу, но по глазам было видно, что лгут. Гарри вон, чуть глаза не вывихнул кося на сторону, рассказывая «каких горилл Диего привёл» против них. К тому же ну не был тихоня Диего тем лидером, который мог бы собрать в этом сонном городке толпу таких отморозков, которых перед ним расписывали побитые хулиганы. То, что Диего побил их один - очевидно.
Ухмыльнувшись этим своим мыслям, подивившись резкому преображению тихони во Льва, полковник резко оборвал словоизвержение отчаянно оправдывающихся учеников.
В паре коротких фраз вывел всех на чистую воду, поставил их перед фактом великого позора, и с презрением выгнал за дверь. Логический капкан захлопнулся. С одной стороны, эти балбесы не могли сказать во всеуслышание, что всех четверых отмутузил один Диего и без посторонней помощи. С другой, повтор попытки избиения был перекрыт страхом, что их выставят на «экстрим - комиссию». Как экстремистов. А в условиях почти начавшейся войны… По головке не погладят.
Вообще, разводка, в которую попали подростки, была примитивной - заставить компанию самим выложить то, что было нужно полковнику. В принципе, в этой схеме «Дядя Дюк» мог вообще не называть имя Диего. Сами бы назвали.
В такую примитивную ловушку, которую построил для них полковник, мог попасть только полностью не искушённый в жизни и во взрослых интригах, подросток. А все четверо побитых именно к этой категории, - неискушённых подростков, - и относились. Даже не смотря на то, что учатся в выпускном классе.
****
Кармен застала Диего в библиотеке. И это место было самое последнее, в котором она его мыслила застать. Диего преспокойно сидел за столом, на котором громоздились две внушительные стопки книг и листал их.
Было бы ничего, если эти книжки были сборниками комиксов, но уже издали Кармен заметила, что на корешках самой большой, сплошь названия и авторы по истории мира. Удивление её было настолько велико, что мигом слетел тот самый шарм, что она так долго и искусно у себя поддерживала. Глаза расширились, челюсть отпала.
Поняв, что стоя на пороге читального зала с перекошенным лицом и отвисшей челюстью, выглядит как настоящая дура, она поспешно справилась со своим сильнейшим удивлением и привела свой вид к своему обычному.
«Распушив хвост», то есть, приняв самый обворожительный вид из самых убойных, какие у неё были, громко цокая каблуками туфелек, чтобы привлечь к себе внимание она двинулась по направлению к столу, за которым сидела её Цель.
Немногочисленные завсегдатаи читального зала привлечённые этим агрессивным цоканьем, поднимали глаза и застывали в изумлении, провожая Кармен восхищёнными взглядами.
