Достигнув уровня «приемной дантиста» в «Ятагане», Таск освободился от лямок, которыми у него на спине был прикреплен рюкзак, и осторожно опустил сына на пол, приложив палец к губам.
– Икс-Джей, – обратился Таск к компьютеру, стараясь говорить как можно более беспечным тоном, – мне кто-нибудь звонил?
– Был один звонок. Это было – так…
– Да, что это было? – беззаботно спросил Таск. Подмигнув сыну, пилот прошел через бар к стойке и начал составлять бутылки, громко стуча ими. – Шотландского виски маловато, – заметил он.
– Здесь еще кто-то дышит, – не без раздражения констатировал Икс-Джей. – И я отчетливо ощущаю запах мокрых подгузников. Это ты притащил сюда это отродье?
Маленький Джон сидел на полу, засунув в рот большой палец, и терпеливо ждал, когда ему разрешат двигаться. Сын звездного пилота превратился в партизана, Джон Туска знал цену диверсии и ждал, пока не начнется стрельба.
Таск собрался было отрицать обвинение, но потом изменил свое намерение:
– Он здесь всего на час или немного больше. Нола на приеме у врача, а нанять няньку мы не можем. И он не мокрый, он уже немного обучен, по крайней мере в последнее время. Кто звонил?
– Я ничего не скажу, – фыркнул компьютер. – Это не школа Динг-Донг. Убери этого маленького грубияна, и тогда мы поговорим о деле.
– Послушай, Икс-Джей, мой ребенок – это не «грубиян» и не «отродье». Это мой сын, личность, абсолютно такая же, как и я сам…
– Наконец-то я слышу рекомендацию, – прозвучало в ответ механическое сопение Икс-Джея.
– И изволь относиться к нему с уважением, – повысил голос Таск. – Если такое говорить о нем, у него разовьется комплекс неполноценности. Дети понимают гораздо больше, чем мы привыкли думать. И скажешь ли ты, наконец, кто мне звонил? Это был важный звонок?
– Чрезвычайно. Безотлагательный! И я признаю, что это отродье разумнее, чем ты, особенно в последнее время. Но оно ниже моего уровня, оно трогает мои кнопки, – сварливо пожаловался Икс-Джей.
– К черту твои кнопки! – Таск подошел к перилам, отделявшим мостик от обставленного пластмассово-кожаными диванами и устланного старыми коврами салона, и посмотрел вниз в кабину экипажа.
– Что ты имел в виду, говоря о своем уровне? Ведь мы партнеры: ты, я и Линк. Черт бы его побрал. Икс-Джей! Если клиент позвонил, а мы теряем время и не трогаемся с места, потому что ты…
– Не трогаемся с места? – взвился Икс-Джей. – Как же мы собираемся стартовать с этим мальцом на борту? Прошу прощения, мои дорогие, но мы не можем сделать прыжок, развивая скорость света. У ребенка, чего доброго, начнется икота. Меня еще никогда так не унижали! Сам удивляюсь, как я до сих пор терплю такое!
– Забудешь ты когда-нибудь об этом? Он был тогда совсем маленький. Нола вернется с минуты на минуту. И скажи мне, в конце концов, кто звонил, Лоусон? И сказал, наверное, что у него какое-то важное дело, с которым он управится не позднее, чем через неделю?
– Нет, это был не Лоусон. И на кой вам эта новая беременность? Черт побери, вы оба ничего не делаете, кроме…
Эта диверсия оказалась лучше, чем можно было ожидать. Маленький Джон пришел в движение. Прижимаясь к полу, так чтобы не вызвать огонь на себя, он проделал весь свой путь к дивану, ползя на животе, локтях и коленях. Потом настало затишье. Джон приподнялся, сел спиной к дивану и снова взял большой палец в рот, пока его отец озирался вокруг.
– Джон, где ты? Ах, вот ты где! Не наделай тут беспорядка.
Джон смотрел на отца глазами, не выражавшими ничего, кроме самого наивного удивления услышанным замечанием, – у маленьких детей это первая линия обороны.
– О'кэй! Славный мальчуган! Ничем его не испугаешь. А что касается новой беременности Нолы, то это не твое дело.
В нижней части дивана открылась панель, маленький Джон протянул туда ручонку, и его пухлые пальчики нащупали и схватили печенье, которое и препроводили в рот. Мальчуган начал усердно жевать под прикрытием дружественного огня.
– Можешь не говорить мне об этом, – заговорил Икс-Джей. – По-моему, для вас обоих главное – трахаться, а все остальное – трын-трава. И как только вы собираетесь кормить еще один рот, когда кредиторов можно выстроить отсюда в линию аж до Преддверия Ада. Это не говоря уже о том, что твоя медицинская страховка аннулирована…
– Аннулирована? – От удивления Таск разинул рот. – Когда? Как?
– Да не тараторь ты! Страховые компании любят, когда им платят, как это ни странно.
Таск застонал.
– Когда это случилось? В этом месяце? Я думал…
– Нет, ты не думал. Это твоя проблема. Кроме того, это случилось два месяца тому назад. Если ты думаешь, что я… – Икс-Джей запнулся на полуслове. Тон компьютера изменился. – Да, милорд. Да, весьма рад слышать вас снова, милорд. Он уже здесь, милорд, только что появился. Сию секунду, соединяю вас с ним, милорд.
– Кто это? – спросил Таск, быстро спустившись по приставной лестнице в кабину. – Какой милорд?
Он метнул через плечо беспокойный взгляд на ребенка. Маленький Джон безмятежно жевал, уставясь в никуда. От его матери не укрылось бы, что мальчик слишком уж спокоен и тих и слишком хорошо ведет себя. Наивный отец же мысленно поздравил себя с тем, что так искусен в воспитании ребенка. Он не мог понять, отчего Нола вечно жалуется, что Джон лезет, куда не надо. У Таска таких проблем пока не возникало.
Таск уселся в кресло пилота, собираясь ответить на звонок.
Маленький Джон тем временем опять влез в секретное отделение и взял два новых печенья.
– Генерал Дикстер, – сказал Икс-Джей, приглушая голос. – Прошу прощения, сэр Джон Дикстер. На экране.
– Генерал Дикс… – от волнения у Таска перехватило горло. – Так это был он… И ты не сказал мне… Сэр!
На экране возник Лорд-адмирал, великолепный в своем белом мундире, украшенном звездами, рядами блестящих медалей, золотым аксельбантом. В таком облачении Дикстер казался весьма внушительным, суровым и отчужденным. Это не был тот генерал, под началом которого Таск служил в те годы, когда они были наемниками, и в теперешнем Дикстере нельзя было узнать человека, который сидел в раскаленном трейлере посреди пустыни, потягивая ласкарианское бренди и говоря о сыне короля, родившемся в ночь огня и крови.
– Генерал! Сэр! – Таск вскочил на ноги и отдал Дикстеру честь, остро ощущая, как взмок от волнения.
– К нему полагается обращаться «милорд», слышишь, болван, – Икс-Джей произнес эти слова на низких тонах, но тем не менее вполне отчетливо.
– Я имел в виду «милорд», – пролепетал Таск.
Дикстер улыбнулся. Таск хорошо помнил эту теплую, сердечную улыбку, в которой всегда было что-то немного грустное.
