Ничего сложного в связи с «Внеполосным» не произошло. Просто при возникновении трудностей со связью процессоры корабля переключились на кодирование на низких частотах.
— Эй, на «Внеполосном»! На канале возникли проблемы. Предлагаю прервать связь.
Окно посерело, и на нем замелькали печатные самнорские буквы.
— Да. Это не просто проблемы со свя…
Глимфрель бесполезно терзал свою панель связи.
— Ноль, — сказал он. — Сигнал не обнаруживается.
Тироль оторвался от трехмерного навигационного дисплея.
— Тут куда хуже, чем проблемы связи. Наши компьютеры не могут выполнить гиперпрыжок уже больше двадцати секунд.
Они шли примерно двадцать прыжков в секунду, покрывая световой год за час. Теперь же…
Глимфрель откинулся назад, оставив панель.
— Ну вот, — сказал он. — Прибыли в Медленную Зону.
***
Медленная Зона. Равна Бергсндот оглядела мостик «Внеполосного». Где-то в глубинах сознания Медленная Зона мерещилась ей как густая тьма, освещенная в лучшем случае факелами, царство кретинов и механических арифмометров. А на самом деле мало что изменилось. Так же сияли стены и потолки. Так же сияли звезды в окнах (только теперь они долго не сдвинутся).
Изменения были более заметны на других экранах «Внеполосного». Трехмерный дисплей гиперслежения монотонно мигал, и красная надпись указывала время, прошедшее с последнего обновления изображения. Навигационные окна были полны диагностической информации от процессоров гипердвигателей. Снова и снова повторялось звуковое сообщение на трисквелине: «Предупреждение. Обнаружен переход в Медленную Зону. Немедленно выполнить обратный прыжок! Предупреждение. Обнаружен переход в Медленную Зону. Немедленно…»
— Заткните вы его! — Равна схватила седло и привязалась. У нее слегка кружилась голова, хотя это могло быть только от паники (впрочем, вполне естественной). — Ничего себе придонный люггер! Мы влетаем в Медленную Зону, а он только и может, что вопить предупреждения уже после этого!
Зеленый Стебель подобралась ближе, «переступая» ветвями по потолку.
— Даже с придонными люггерами такое случается, миледи Равна.
Фам что-то сказал кораблю, и почти все дисплеи очистились.
Синяя Раковина заметил:
— Даже сильный шторм поверхностей Зон обычно не расходится дальше нескольких световых лет. Мы же были на две сотни световых лет над границей Зоны. То, что нас настигло, — это чудовищный всплеск, такой, о котором можно прочесть только в архивах.
Слабое утешение.
— Мы знали, что может случиться что-нибудь такое, — сказал Фам. — За последние недели все шло как нельзя хуже.
Для разнообразия на этот раз он не выглядел огорченным.
— Да, — огрызнулась Равна. — Мы ожидали замедления, но не Медленности. — А теперь мы в ловушке. — Где же ближайшая обитаемая система? Десять световых лет? Пятьдесят?
Теперь видение тьмы обрело новую реальность, и звездные поля за обшивкой корабля перестали быть дружественными и утешительными. Корабль окружало бесконечное ничто, движущееся с ничтожной долей скорости света… окружало, как склеп. И вся храбрость Кьета Свенсндота и его флота — зря, и никто никогда не спасет Джефри Олсндота.
Рука Фама коснулась ее плеча — впервые за много… дней?
— Мы все еще можем пробиться к планете Стальных Когтей. Это же придонный люггер, черт возьми! Да на этой телеге субсветовой двигатель лучше всего, что я видел за свою жизнь в Кенг Хо! А в те времена я думал, что я самый свободный человек во всей Вселенной.
Десятилетия полета, почти все время в анабиозе. Таков был мир Кенг Хо, мир воспоминаний Фама. Равна судорожно выдохнула, и выдох закончился нервным смехом. Для Фама это означало, что с него спала огромная тяжесть, хотя бы временно. Он мог быть просто человеком.
— Что такого смешного? — спросил Фам.
Равна затрясла головой.
— Все мы. Не обращай внимания. — Она сделала пару медленных вдохов. — Ладно. Кажется, я могу говорить разумно. Значит, произошел всплеск Зоны. Нечто, чему обычно требуется тысячу лет — даже в бурю, — чтобы сдвинуться на один световой год, вдруг съехало на двести. Об этом через миллионы лет будут читать в архивах. Не уверена, что мне хотелось этой чести… Мы знали, что идет буря, но утонуть — этого я не ожидала.
Быть похороненной на глубине световых лет под поверхностью моря.
— Аналогия с бурей на поверхности моря не точна, — заметил Синяя Раковина. Он все еще был на дальнем конце мостика, куда отодвинулся после вопроса капитану «Ульвиры». Вид у него был по-прежнему расстроенный, хотя он все так же влезал с мелкими уточнениями. Сейчас Синяя Раковина изучал навигационный дисплей — то, что было на нем зарегистрировано как раз перед всплеском. Он вывел картинку на плоский дисплей и медленно катился по потолку в сторону остальных. Зеленый Стебель погладила его ветвями, когда он проезжал мимо.
Синяя Раковина передал дисплей в руки Равны и продолжал, будто читал лекцию:
— Даже в сильную бурю на море поверхность воды никогда не искажается так, как в больших возмущениях поверхности раздела. Последние сведения из групп новостей характеризуют эту поверхность как фрактальную с размерностью близкой к трем. Как пена или аэрозоль. — Даже он не смог избежать аналогии с бурей. Звездные поля неподвижно висели за хрустальными стенами, и самый громкий звук исходил от вентиляторов корабля. И при этом они были поглощены мальстремом. Синяя Раковина повел веткой в сторону дисплея в руках Равны:
— Мы можем снова оказаться в Крае всего через несколько часов.
— Что?
— Вот смотрите. Плоскость дисплея определена предполагаемой позицией флагманского корабля Сьяндры Кеи, отдельного корабля, с которым у нас была прямая связь, и нашей позицией. — Эти три точки образовывали узкий треугольник, где вершины Лимменд и Свенсндота приближались друг к другу. — Я отметил время потери контакта с другими. Заметим, что потеря контакта с флагманом произошла за сто пятьдесят секунд до того, как мы были поглощены. Судя по входному сигналу и его запросу на изменение протокола, я заключаю, что и мы, и одиночный корабль были поглощены примерно в одно и то же время.
Фам кивнул:
— Ага. А наиболее отдаленные точки должны были терять контакт последними. Это должно значить, что всплеск пришел со стороны, а не снизу.
— Именно так! — Синяя Раковина протянул ветку со своего насеста на потолке и похлопал по дисплею. — Эти три корабля были как зонды в стандартном способе картирования Зоны. Воспроизведение изображений с дисплеев гиперслежения это заключение, без сомнения, подтвердит.
