Похоже, что рьяная карьеристка Одри спала и видела, как бы сесть на место полковника Рисенда. Именно поэтому последний не хотел идти ни на какие нарушения приказов, помогая Глебу.
– Она и так косяка давит, что я каждый раз летаю сюда с транспортами, – сообщил Рисенд. – Но тут-то формально нельзя придраться, а вот если я дам тебе штурмовик…
– Я понимаю, дружище, – махнул рукой Глеб. – Чёрт с ней, с этой лахудрой, выкручусь. Ты лучше чаще пиши жалобу на поставщиков и посылай новые заявки. А пока давай за нас!
Когда они в очередной раз осушили бокалы, полковник спросил:
– А чем тебе не нравится малый мобиль? Да, груза немного возьмёт – а зачем тебе много? Слетал, поковырялся денёк-другой, вернулся. Пополнил запасы – полетел снова.
Глеб пожал плечами:
– Если откровенно, не люблю работать наскоками. Я бы предпочёл спокойно расположиться на месте, взять с собой побольше оборудования, чтобы всё под рукой. Да и не мешает покомфортнее там обосноваться.
– Комфорт, значит, любишь? – ухмыльнулся Рисенд. – Эх, гражданские! В армии вы не служили…
– Почему же, служили! – парировал Царегородцев. – На Земле, да в таких условиях, что тебе, вояка ты галактический, и не снились! Ты когда-нибудь срал в дощатом не отапливаемом домике при морозе в тридцать градусов ниже точки замерзания воды, а?
– Чего?! – удивился полковник. – Да я на Са-Уларе знаешь, где бывал!..
– Ну, вот про Са-Улар и рассуждай, а не «про армию Содружества», где чуть не везде комфорт, как в отеле. Что, не так?!
– Всё правильно, – согласился полковник. – У нас-то, на наших планетах, мы хорошую школу прошли, верно?.. А давай за наши планеты? За Землю и за Са-Улар!
Разумеется, Глеб не стал возражать, и они выпили.
Царегородцев прожевал бутерброд с икрой рыбы фриск с Са-Улара и пожал плечами:
– Само собой, я обойдусь малым мобилем, особенно теперь, когда станет посвободнее. Правда, надвигается сезон тайфунов, времени маловато. Думаю, недели две, не больше, чтобы хоть чуть-чуть повозиться в «городах».
Рисенд покивал:
– Да уж, эти бури, мать их!.. Даже с орбиты зрелище впечатляющее, а попадать в неё на поверхности… Я тебя, если что, вытащу в любом случае – связь с орбитой есть всегда, но – смотри, аккуратнее!
– Само собой! – улыбнулся Глеб. – Давай теперь за торжество науки!
Науку полковник уважал особо, и они выпили снова.
* * *
С прибытием новых колонистов население выросло более чем на треть, и в поселении началась новая жизнь – шумная, плодотворная, весёлая. Женщин хватало, и хотя по-прежнему не на всех, но у наряда полицейских, выставлявшегося от руководства орбитальной группировки, особых хлопот не возникало. Многие молодые и не очень колонисты, не собиравшиеся заводить семью, охотнее пользовались возможностями виртуальной техники, чем вступали в конфликты с коллегами из-за женщин.
Расставив новых людей по соответствующим участкам, организовав работу по повышению квалификации там, где требовалось, Глеб, наконец, обрёл долгожданную относительную свободу. Оставалось немного времени до начала песчаных тайфунов, а после того, как бури закончатся, будет почти месяц до сезона полосовых ливней. А потом всё снова успокоится на полгода.
Для осуществления первой задуманной экспедиции в «город» Глебу надо было найти хотя бы одного реального помощника – больше на начальной стадии исследований и не требовалось.
Сезар не подходил по всем статьям. Во-первых, колумбиец являлся заместителем Координатора и должен был оставаться во главе колонии при отсутствии начальника. Во-вторых, Глеб и не хотел брать с собой Домингеса: провести несколько дней в обществе этого болтуна казалось выше всяких сил.
Казалось, после пополнения населения колонии найти помощника не составит труда. Но, несмотря на более чем сотню новых жителей, поисковая система картотеки персонала по введённому запросу о навыках в области археологии выдала всего одно личное дело – того смуглого молодого землянина, с которым Глеб успел переброситься парой слов при встрече последнего транспорта. Звали парнишку Шовкат Абдукадыров, и на Земле, будучи студентом Самаркандского университета, он принимал участие в нескольких археологических экспедициях. Не бог весть какой опыт для изысканий на планете, отстоящей на четыре сотни световых лет от Солнечной системы, но лучше, чем ничего. Тем более что Шовкат произвёл впечатление приятного парня, а основной его специализацией, полученной в Содружестве, значились курсы оператора ТФС. Полностью готовых тяжёлых формирующих систем в наличии у колонии имелось пока, две и с двойным комплектом персонала на каждую – сказывались недоработки планирования. Поэтому, недолго думая, Координатор вызвал к себе Абдукадырова и предложил сопровождать его в первой вылазке в заброшенный «город».
– Глеб Никитович! – Шовкат расцвёл улыбкой. – Да… с огромной радостью! Я думал, что мне тут сидеть и ждать, пока следующую тэфээску смонтируют.
Царегородцев усмехнулся:
– Ну, положим, я бы тебе работу нашёл, никто сидеть и ждать бы не позволил.
Шовкат всплеснул руками, продолжая широко улыбаться:
– Нет-нет, я не то имел в виду! Просто это здорово… Ну, покинутый город, археология в ином мире, что вы!
Несмотря на то, что официальным языком общения на всех объектах Содружества был орханский, Шовкат, находясь с Координатором с глазу на глаз, всегда разговаривал по-русски. Говорил он отлично, что для молодого человека, родившегося в бывшей союзной республике после развала СССР, не являлось характерным. Но Глеб знал причину такого владения языком: как начальник колонии, он знакомился с личными делами каждого поселенца, а у выходцев с Земли первым делом смотрел все уровни информации, включая и сугубо личные, доступные только Координатору.
Русский язык Абдукадыров хорошо выучил благодаря несчастью: как и у многих, попадавших под вербовку представителями Содружества на неофициальных планетах, у молодого узбека имелся в судьбе трагический след. Во время одной из попыток исламистского переворота у Шовката погибли родители, преподаватели Самаркандского университета. Маленького мальчика успел вывезти в Россию друг отца, профессор МГУ, работавший в Средней Азии. Путч успешно подавили войска СНГ, но Шовкат прожил в новой семье десять лет, окончил знаменитый московский вуз и вернулся в Самарканд молодым кандидатом наук, преподавать историю.
Шовкат попал в последнюю волну вербовок, так как Пакт Полного Невмешательства подписали буквально через месяц после того, как он оказался в учебном центре на Ольвизе. Парень очень радовался тому, что успел – ещё бы, теперь отдельные представители землян оказались почти лишены возможности сделать карьеру в межзвёздном государстве, включавшем три основные планеты идентичных, вышедших в дальний космос, и с десяток новых и старых колоний. А до тех пор, пока земляне не смогут вырваться хотя бы в пределы своей Солнечной системы, Содружество не сможет предложить Земле присоединиться к нему.
