Хэм больше не находил следов Пат — камни самый ненадежный союзник следопыта, — но продолжал упрямо двигаться к горной гряде. Он старался как можно точнее воспроизвести в памяти все, что слышал когда-то о том, по каким признакам можно распознать вход в ущелье. Наконец он припомнил, как Берлингейм упоминал о двух остроконечных скалах, отдаленно напоминавших пирамиды, они, словно стражи, высились по обе стороны от узкой щели каньона.
Внимательно оглядев неприступные склоны хребта, Хэм увидел далеко справа нечто, напоминавшее разинутую пасть: из нижней «челюсти» торчали вверх два гигантских клыка, а верхняя представляла собой нависавший над ними карниз. С трудом преодолевая подвижные каменные россыпи, Хэм отправился вдоль хребта к странному изваянию, временами сползая вниз вместе с осколками скал.
Наконец он оказался в непосредственной близости от левого клыка и, заглянув за него, увидел в сумраке «пасти» хрупкую фигурку. Пат, тоже сменившая комбинезон на привычные для Фрэшленда легкую рубашку и шорты, рассматривала узкую щель, змеившуюся от подошвы горы к карнизу. Затем она вышла на свет и снова оглядела горную громаду: высоко над карнизом угадывалось продолжение щели, и мрак за ней скрывал ужасную Дорогу Безумца.
Пат в раздумье опустила голову, словно сомневаясь в правильности своего решения, но потом, нахмурив брови, двинулась к каньону. Хэм выскочил из-за каменной пирамиды и нырнул в узкую щель, куда только что проскользнула девушка. Мрак внутри горы почти лишил его зрения, и, не заметив шедшую впереди него Патрицию, он громко завопил:
— Куда вы делись, Пат? Отзовитесь!
От неожиданности девушка подпрыгнула на месте и тихо ахнула. Повернув голову на звук, Хэм наконец разглядел ее силуэт и смущенно извинился за причиненное неудобство. Постепенно глаза привыкли к сумраку ущелья, и Хэм смог разглядеть широко распахнутые серые глаза и улыбающиеся губы.
— Вот это сюрприз так сюрприз, — со знакомой иронией проговорила девушка. — Я уж и не чаяла вас увидеть.
— Я понимаю, что мое общество вам неприятно, — вспомнив ее былые колкости, сказал Хэм, — но считаю необходимым еще раз предостеречь вас от опрометчивого решения. Предлагаю идти со мной в Эрос.
— Неужели ради этого стоило отыскивать меня? — холодно поинтересовалась Пат и, не дождавшись ответа, добавила: — Не беспокойтесь: там, где прошел отец, пройду и я.
— Глупое создание! — воскликнул Хэм. — Да ваш отец успел сделать переход до середины лета, а теперь на носу зима, и вскоре ущелье накроет полоса урагана! Только посмотрите на эти голые стены. — И он ткнул пальцем вверх. — Они отполированы бесчисленными молниями, которые хлещут здесь зимой. Ничто живое не в состоянии уцелеть в этом огненном пекле!
Словно подтверждая его слова, по ущелью прокатился отдаленный грохот грозового разряда.
Запальчиво препираясь, они автоматически продолжали шагать все дальше в глубь хребта, минуя скрытые еще более густым мраком боковые ответвления. Хэм, чувствуя бессилие своих слов, решил применить силу: схватив девушку за руку, он потащил ее к выходу. Пат возмущенно выдернула руку из цепкого капкана его пальцев, но вместо гневного протеста, которого ожидал от нее Хэм, внезапно издала вопль ужаса. Хэм оглянулся и похолодел: прямо на них надвигалась гигантская волна слизистой протоплазмы, полностью перегородив своей массой выход из ущелья.
По-видимому, безветрие и тепло, царящие в каньоне, позволили «живому тесту» уютно устроиться в какой-нибудь боковой пещере, в то время как снаружи не смогла бы уцелеть ни одна клетка. Теперь, почуяв пищу, чудовищная тварь «вышла на охоту».
Хэм выхватил бластер, намереваясь разделаться с ней, но Пат буквально повисла на его руке.
— Что вы делаете? — воскликнула она. — Куски этой дряни с такого близкого расстояния могут попасть на нас, и тогда конец! — Взявшись за руки, недавние спорщики помчались по ущелью, подгоняемые чавкающими звуками погони.
Хэм мысленно отругал себя за то, что поддался ощущению призрачной благостности Фрэшленда и пренебрег осторожностью, сунув комбинезон в мешок: здесь, на Венере, в любую минуту необходимо держать ухо востро. Вместо того чтобы пикироваться с Пат, ему — более старшему и более опытному — следовало подумать об их личной безопасности, как только они оказались на Дороге Безумца.
Тем временем беглецы намного опередили своего преследователя, ненасытная протоплазма которого обследовала по пути и дно ущелья, и вертикальные стены, переваривая скудную растительность, кое-где торчавшую из трещин. Дорога Безумца, до сих пор устремленная к юго-западу, неожиданно повернула на юг. Тот скудный свет, который посылало с востока скрытое облаками солнце, здесь почти полностью исчез, но зато появился слабый ветерок, дующий с севера. По-видимому, он сбил чудовище со следа добычи: достигнув поворота, оно остановилось, медленно оседая и растекаясь по дну ущелья.
Наконец-то путники смогли остановиться, чтобы передохнуть и подумать. Посовещавшись, они решили, что теперь вполне можно применить бластер — расстояние позволяло сделать уничтожение пульсирующего студня безопасным для людей. Но, к сожалению, большая часть «теста» оставалась недосягаемой для огня, скрытая за углом каньона.
Патриция предложила выманить чудовище, подсовывая ему какую-нибудь еду. Чтобы продемонстрировать свою мысль, она оторвала от стены чудом прицепившееся к камню растение и, стараясь двигаться во встречной воздушной струе, подошла поближе к углу и бросила добычу перед прожорливой тварью. Раздалось отвратительное чмоканье, и белесая масса накрыла подачку, при этом слегка продвинувшись вперед.
— Идея, конечно, превосходная, — усмехнулся Хэм. — Да только где мы добудем такое количество корма, которое смогло бы удовлетворить эту прорву?
Патриция осмотрела почти голые стены ущелья и пожала плечами.
— Тогда остается только ждать, — проговорила она и пояснила, отвечая на вопросительный взгляд Хэма: — Я однажды видела, как язык протоплазмы уперся в голый каменистый уступ. Не получая никаких сигналов о еде, этот студень лежал там до тех пор, пока на безжизненной почве позади него не появилась трава. Тыловые клетки почуяли это, и вся масса «задним ходом» отправилась в обратный путь.
— Вероятно, наблюдение за «тестом» тоже входило в круг ваших интересов? — с любопытством спросил Хэм. Девушка кивнула. — Значит, вы отметили, через какое время оно двинулось вспять, верно?
— Да, через два часа, — ответила Пат и печально добавила: — Но в Хотленде трава прорастает мгновенно, а здесь придется ждать целую вечность — не меньше сорока часов, я думаю.
