— Нет, я любопытствую, а не тороплюсь. Кроме того, разговор обещал быть важным и долгим, а о погоде можно поговорить и потом.
— Ладно, — Родеррик сделал большой глоток пива и вздохнул. — Ваша взяла, Антон. Хотите настоящую, серьезную и опасную работу, при исполнении которой вы либо погибнете, и тогда это будет работа на один раз, или останетесь в живых, и тогда интересное существование, как вы выразились, будет вам обеспечено?
Обалдело, я смотрел на англичанина. Такого я ожидать не мог, тем более от профессора социологии. Что же за работу такую он предлагал мне? Стать каким-то агентом? Работа на один раз! Это же наверняка обернется грандиозным международным скандалом, если я погибну, и к этому будут причастны английские спецслужбы! Хотя, если те, кто приглашает меня на работу, имеют хоть какое-то влияние в Англии, все будет представлено как несчастный случай. Легко ли фальсифицировать причины смерти, какими бы они ни были?
Что же еще они могут предложить мне? Шпионить в России? Чушь! Уж с такой просьбой этот умный человек ко мне бы не подошел. Не на того, как говориться, напал. Определенно, я не хочу умереть, но Стерт, этот старый лис, заинтриговал меня своей прямотой. Он сказал многое и с тем не рассказал ничего. Если я прямо сейчас скажу «нет», моя жизнь останется в безопасности. Если же я сейчас начну расспрашивать…
Я потер ладонью лицо, пытаясь привести мысли в порядок.
Думай как взрослый человек, — прикрикнул я на себя, — а не как сопливый тинейджер.
— Родеррик, ваше предложение весьма туманно, как я могу согласиться или отказать, если толком не понимаю, о чем вы?
— У вас, Антон, неожиданно возникли проблемы с английским? — нахмурился профессор. Похоже, он думал обо мне лучше, чем я есть на самом деле. Наверное, он ожидал, что я, мгновение подумав, приму решение и скажу ему «да». Что же, он ошибся.
— Нет, профессор, я прекрасно понял все, что вы сказали. Но пока не получу уточняющие подробности, я согласиться не смогу.
— Подробностей хотите? — резко спросил Родеррик, и я испугался. Слишком напористо, слишком резко он это сказал, словно угрожал мне. — А если откажетесь, что прикажете с вами делать? Убить?
— Тогда я отказываюсь, простите, — я встал из-за стола, подхватив пиджак. — Может, я и не боюсь смерти, но ни один человек в здравом уме не пойдет вслепую в западню. Пусть я русский студент, но я не алкоголик, которому нечего терять и не безумец, который готов на все…
— Я такого и не говорил, — раздраженно отрезал профессор. — Сядьте, молодой человек, я кое-что все же расскажу вам.
Я колебался вполне откровенно. Стоило мне сказать «нет», и Стерт навсегда оставит меня в покое. Правда, скорее всего, он откажется вести мои работы, но это не беда, найду другого руководителя. Вот только… заинтересовало меня его предложение. Он был прав в одном: социология, как и психология, давала удивительные возможности, и я только что уловил отголосок их действия. Медленно сел обратно.
— Американцы нашли космический корабль, — сказал Родеррик, хмуро глядя в окно на медленно ползущий мимо высокий красный автобус. Хорошо, что я ничего не пил и не ел, иначе бы снова вышел казус.
— Что? — тихо спросил я.
— Ну что вам теперь непонятно? — в свою очередь спросил профессор.
— Вы смеетесь, профессор? Космический корабль нашли? Американцы вроде уже находили, но это ведь телевизионные утки все. Или я не прав? И вообще, при чем тут я?
— А при том, молодой человек, что корабль этот действительно существует и СМИ тут ни при чем. Месяц назад на одной из американских баз военно-воздушных сил внезапно совершил посадку неизвестный инопланетный корабль. Он не отвечал на позывные и приземлился там, где ему взбрело в голову — на самой окраине под прикрытиями ангаров. При этом его двигатели не повредили ни одного здания. Американцы при посадке корабля не выдержали и начали палить по нему, но корабль задействовал одну из своих защитных систем. Ракеты истребителей не причинили ему никакого вреда, взорвались вхолостую, обстреляв осколками и опалив стены ангаров. Возможно, наши ракеты были просто не в состоянии что-то повредить.
Я все еще не понимал, да и куда мне было?
— Корабль приземлился и открыл люки. Американцы по началу не посмели туда сунуться, все ждали, когда экипаж покинет корабль, но звездолет стоял приветливо открытым, а команда не подавала признаков жизни. Уже через десять часов на базу были подтянуты огромные войсковые резервы, неимоверное количество аппаратуры. Еще через три часа сканеры выдали отчет: корабль совершенно пуст, в нем нет никого живого. Оставалось предполагать, что экипаж корабля по необъяснимой причине мертв, а звездолет пошел на посадку на автопилоте.
Через три дня американцы успокоились и решились войти в корабль…
Я слушал Родеррика, затаив дыхание, не в состоянии поверить в то, что пожилой профессор социологии может разыгрывать или врать мне. Приходилось принимать на веру каждое его слово, но червь рациональности постоянно точил мое сознание, порождая высокомерный сарказм. Не видя своими глазами, я почти готов был посмеяться над Родерриком Стертом. Нет, мы столько твердили об инопланетянах, мы читали научную фантастику и привыкли к тому, что медленно, но верно выдумки обретают почву и реальность (как например изобретение лазера), что уже смирились с существованием других цивилизаций. Знали о том, что инопланетяне были, есть и будут. А теперь Родеррик говорил мне о доказательстве, которое могло коснуться и меня. Только, хоть ты тресни, я не понимал, каким боком.
Профессор, тем временем замолчал, допил свое пиво и заказал еще. Я не выпил и половины.
— Что случилось с теми, кто вошел в корабль? — не выдержал я.
— Они все мертвы, — ответил безразлично Стерт. — Все двенадцать человек умерли сразу, стоило им войти внутрь.
— Кто-то из инопланетян остался жив? — тихо спросил я.
— Корабль остался жив, — так же тихо ответил социолог. — Только эту жизнь не засекает ни одно сканирующее устройство.
Над нашим столом повисло тягостное молчание. Я глотнул пива, потом еще. В ресторан зашел толстый мужчина, по лицу которого текли нескончаемые ручьи пота. Щеки его были красными, на лбу выступили белые пятна. Он смахнул с носа капли, пошатнулся и чуть не упал. Управляющий подскочил к нему, провел к столику, усадил, обмахивая буклетом меню. Обычная картина для жары.
— Еще группы заходили на корабль? — наконец спросил я, понимая, что услышу утвердительный ответ.
— Да, — сказал нехотя Родеррик. — Добровольцы. По одному, через две недели после гибели первой группы.
