Палубу осветили три магниевые вспышки, отбросив тени от Свенсндота и дирокимов. Это был вторичный свет – аварийный сигнал дисплея о близкой детонации. «Беги во все лопатки», – только так можно было понимать этот страшный свет. И это было просто – разорвать синхронизацию.., и потерять тактическое управление флотом Аньяры. Тироль и Глимфрель отвели головы от местного окна тактики, прикрыв глаза от света близкой смерти. Но их свистящие голоса не потеряли ритма, и команды по-прежнему шли от «Ульвиры» к другим кораблям. Там уже завязался с десяток местных стычек, и «Ульвира» теперь была единственным источником точной информации и управления. Каждую секунду, которую они продержатся, означала защиту и преимущество Аньяры. Выйти из синхронизации – это несколько минут хаоса, пока «Линснар» или «Трансе» не возьмут управление на себя.
Уже было подбито две трети указанных Нювеном целей. Но цена была уплачена дорогая – половина друзей Свенсндота. Противник потерял много кораблей, защищая эти цели, но много еще уцелело.
Невидимая рука тряхнула «Ульвиру», тяжело вдавив Свенсндота в боевую подвеску. Свет погас, даже сияние окон исчезло, только тусклый красный отсвет падал от пола и виднелись силуэты дирокимов на фоне маленького монитора. Тироль тихо свистнул:
– Мы вышли из игры, шеф, по крайней мере на существенное время. Я не знал, что можно промахнуться даже так близко.
Может быть, это и не был промах. Может быть, мы уже мертви. Кьет выпутался из подвески и проплыл через комнату, повиснув вниз головой у монитора.
«Шершень» сдетонировал очень близко, и фронт волны ударил «Ульвиру», еще не успевшую прыгнуть. Сотрясение случилось, когда корпус корабля поглотил мягкую рентгеновскую составляющую излучения взрыва противника. Кьет смотрел на медленно плывущие по дисплею повреждений красные буквы. Скорее всего электроника отрубилась намертво; есть шанс, что все они получили смертельную дозу гамма-лучей. Дыхание вентилятора гнало запах горелой изоляции.
– Айе! Вы только посмотрите – еще пять наносекунд, и нас бы вообще не задело! Мы прыгнули уже после удара фронта взрыва!
Каким-то чудесным образом электроника выдержала достаточно долго, чтобы завершить прыжок. Поток гамма-лучей через мостик составил двести рентген – это не скажется ближайшие часы, да и корабельный хирург с этим вполне справится. А вот что с хирургом и прочей автоматикой «Ульвиры»…
Тироль ввел с консоли несколько длинных запросов – средств распознавания голоса не осталось. Прошло несколько секунд, и на экране стали появляться ответы:
«Центральная автоматика отключена. Управление дисплеями отключено. Управление двигателями отключено. Расчеты прыжков отключены».
Тироль толкнул брата локтем:
– Слушай, Фрель! Похоже, «Вира» успела чисто все отсоединить. Мы сможем включить все обратно!
***
Дирокимы были известны своим необъятным оптимизмом, но на этот раз Тироль был недалек от истины. То, что случилось при взрыве «шершня» – это был один шанс на миллиард, – только ничтожная доля энергии поразила корабль. Следующие полтора часа дирокимы вели перезагрузку процессоров монитора, включая утилиты одну за другой. Кое-что оказалось невосстановимым: автоматика связи потеряла способность синтаксического анализа, а шипы гипердвигателей на одной стороне частично расплавились. (Как это ни абсурдно, но запах гари был автоматическим диагностическим сигналом, созданным автоматикой, которая по всем законам должна была отказать вместе со всем остальным.) «Ульвира» оказалась далеко позади флота Погибели.
А флот Погибели продолжал существовать. Узел точек, изображавший корабли противника, стал меньше, но шел по той же целенаправленной траектории. Бой давно был закончен. То, что осталось от флота Коммерческой Охраны, было рассеяно на четыре световых года от покинутого места боя. Они начинали битву с численным превосходством. Если бы они дрались как надо, то могли бы победить. Вместо этого они уничтожили корабли с существенной реальной скоростью и вывели из строя до половины остальных. Некоторые из самых больших кораблей уцелели. И они имели численное превосходство над оставшимися кораблями Аньяры четыре к одному. Флот Погибели мог бы легко уничтожить все, что осталось от Коммерческой Охраны. Но это значило бы отклониться от пути преследования – а преследование было единственной константой в поведении этого флота.
Тироль и Глимфрель часами восстанавливали связь и пытались выяснить, кто погиб, а кого еще можно спасти. Пять кораблей полностью потеряли ход, но экипажи их остались живы. Некоторые были подбиты в известных точках, и Свенсндот отрядил туда корабли с роями «шершней» на поиск обломков. Поединок кораблей для большинства уцелевших оказался абстрактным интеллектуальным упражнением, но хаос и разрушение были не менее реальны, чем в любой наземной войне, только рассеяны на в триллион раз большем пространстве.
***
Наконец кончилось время чудесных спасений и грустных открытий. Командиры СК вышли на общий канал обсудить общее будущее. Это можно было считать поминками – поминками по Сьяндре Кеи и по флоту Аньяры. В середине совещания открылось новое окно, и в нем показался мостик «Внеполосного». Равна Бергсндот молча смотрела на происходящее. Бывшего носителя богошока нигде не было видно.
– Что нам еще делать? – спросила Джоанна Хауген. – Проклятых бабочек давно и след простыл.
– Мы уверены, что спасли всех? – перебил Иэн Тренглетс.
Свенсндот в ответ огрызнулся. Командир «Трансе» зациклился на этом вопросе. Он потерял в бою слишком много друзей, и всю оставшуюся жизнь Иэна Тренглетса будет преследовать кошмар медленно погибающих в ночи кораблей.
– Мы видели остатки всех, даже газ от испарившихся, – ответила Джоанна Хауген так мягко, как позволял смысл слов. – Вопрос в том, куда направиться теперь.
Равна слегка кашлянула, будто прочищая горло.
– Господа и дамы, если…
Тренглетс поднял глаза на ее изображение, и его душевная боль нашла себе выход в приступе гнева.
– Мы тебе не рыцари, сука! А ты не принцесса, за которую мы счастливы умереть! Ты сейчас заслужила хорошего залпа и больше ничего!
Женщина съежилась под этим шквалом ярости.
– Я…
– Ты втравила нас в этот самоубийственный бой! – крикнул Тренглетс. – Ты заставила нас атаковать не главные цели! И сама ничем не помогла. Погибель вцепилась в тебя, как прилипала в кальмара, и смени ты курс хоть на долю секунды, ты бы увела ее флот с нашего пути!
