– Рандеву с «Линснаром» через двести секунд, – произнес голос корабля.
Равна услышала это и кивнула. Потом подняла руку:
– Прощайте, Кьет Свенсндот, Тироль и Глимфрель.
Дирокимы свистнули фразу прощания, а Свенсндот поднял руку. Окно с Равной Бергсндот закрылось.
…Ее лицо Кьет Свенсндот помнил всю оставшуюся жизнь, хотя с годами оно все больше и больше становилось лицом Ульвиры.
– Фам, я вижу планету Стальных Когтей!
Главное окно показывало естественный вид системы: солнце на удалении менее двухсот миллионов километров, дневной свет на мостике. Положения идентифицированных планет были помечены красными мигающими стрелками. Но лишь одна из них – на удалении всего двадцать миллионов километров – была помечена примечанием: «земного типа». При выходе из межзвездного прыжка трудно попасть точнее.
Фам не ответил, только взглянул в окно, будто что-то было неправильно в том, что он видит. Что-то будто сломалось в нем после битвы с флотом Погибели. Он был так уверен в своем богошоке – и так был поражен последствиями. После этого он ушел в себя более чем всегда. Теперь, казалось, он думает только о том, достаточно ли быстро они двигаются – уцелевший противник уже не мог нанести им вреда. Более чем всегда он был подозрителен по отношению к Синей Раковине и Зеленому Стеблю, как будто они почему-то были большей угрозой, чем все еще преследующие корабли.
– Черт возьми! – сказал наконец Фам. – Посмотрите на относительную скорость.
Семьдесят километров в секунду.
Согласование положения было просто, но…
– …Согласование скоростей будет стоить нам времени, сэр Фам.
Фам сурово посмотрел на Синюю Раковину:
– Мы говорили об этом с местными три недели назад, ты помнишь? И ты делал программу.
– И вы проверяли мою работу, сэр Фам. Должно быть, есть еще ошибка в навигационной системе… хотя в простой баллистике я ничего такого не ждал.
Семьдесят километров в секунду вместо нуля. Синяя Раковина переместился ко второй консоли.
– Может быть, – сказал Фам. – Но сейчас я хочу, чтобы ты ушел с мостика, Синяя Раковина.
– Но я могу помочь! Мы должны установить контакт с Джефри и пересогласовать скорости и…
– Уйди с мостика! У меня больше нет времени за тобой следить.
Фам нырнул через все помещение и был перехвачен Равной за шаг от наездника. Она вплыла между ними двумя и быстро заговорила:
– Все хорошо, Фам. Он уйдет.
Она провела рукой вдоль дико дрожащих ветвей Синей Раковины. После секундной паузы наездник увял.
– Я уйду. Я ухожу.
Равна все еще касалась его – и держалась между Фамом и уходящим с удрученным видом наездником.
Когда наездник вышел, она повернулась к Фаму:
– Это может быть навигационный сбой, Фам?
Казалось, он ее не слышал. В тот момент, когда за Синей Раковиной закрылся люк, он уже повернулся к командной консоли. Последняя оценка «Внеполосного» давала отставание флота Погибели всего на пятьдесят четыре часа. А теперь придется тратить время на согласование скоростей, которое считалось выполненным три недели назад.
– Кто-то или что-то нас сильно подвело, – буркнул Фам, закончив вводить управляющие команды. – Может быть, сбой. В следующий раз придется все, что можно, программировать вручную.
По ядру «Внеполосного» разнесся сигнал тревоги – корабль переходил к ускорению. Фам распахивал одно за другим окошки монитора, выискивая незакрепленные предметы достаточных размеров, чтобы представлять опасность.
– Ты тоже привяжись, – сказал он Равне и отключил таймер пятиминутной задержки.
Равна нырнула через палубу, разворачивая седло для невесомости в сиденье и привязываясь. Она слышала, как Фам что-то говорит в канал общих объявлений, предупреждая об отключении таймера. Потом включился импульсный двигатель, и ленивая сила вдавила ее в плетение сиденья. Четыре десятых g – а бедняга «Внеполосный» все равно выдерживает.
Когда Фам говорил «вручную», он именно это и имел в виду. Главное окно, казалось, было прибито гвоздем посередине. Изображение не сдвигалось при действиях пилота, и в нем не было ни пояснений, ни схем. Оно лишь как можно лучше показывало естественный вид вдоль оси «Внеполосного». Периферийные окна сохраняли фиксированную привязку к главному. Глаза Фама перебегали с одного на другое, а руки играли с командной панелью. Насколько это было возможно, он летел, ориентируясь на собственные органы чувств и не верил больше никому.
Но все же он еще использовал гипердвигатель. Они были на двадцать миллионов километров от цели – субмикроскопический прыжок. Фам Нювен играл с параметрами двигателя, пытаясь сделать точный прыжок на интервал меньше стандартного. Каждые несколько секунд солнечный свет сдвигался на долю градуса, сначала падая на левое плечо Равны, потом на правое. Такой режим делал восстановление связи с Джефри почти невозможным.
Вдруг окно под ногами заполнилось планетой, огромной и выпуклой, голубой в белых вихрях. Мир Стальных Когтей был, как и говорил Джефри Олсндот, планетой земного типа. После месяцев в космосе и потери Сьяндры Кеи у Равны перехватило дыхание от этого зрелища. Океан, почти весь этот мир был покрыт океаном, но возле экватора виднелись темные тени суши. Сквозь ореол планеты виднелась единственная крошечная луна.
Фам перевел дыхание.
– Эта штука в десяти тысячах километров от нас. Отлично, если не считать, что мы приближаемся со скоростью семьдесят километров в секунду.
Пока Равна смотрела, мир, казалось, рос, падая на них. Фам смотрел еще несколько секунд.
– Не волнуйся, мы пролетим мимо, над северным полюсом.
Шар под ними распухал, затмевая луну. Равна всегда любила смотреть на Херте среди миров Сьяндры Кеи. Но на том мире океан был поменьше и весь исчеркан тропами дирокимов. Здесь было красиво, как на Ретрансляторах, но природа казалась естественно-нетронутой. На солнце блестела полярная шапка, и можно было видеть уходящее на юг побережье. Это было северо-западное побережье, и там был Джефри! Равна потянулась к клавиатуре и попросила корабль попробовать связаться и по ультраволновой связи, и по радио.
– Ультраволновая связь, – объявила она через секунду.
– И что по ней слышно?
– Сигнал замусорен. Может быть, просто ответ на механический опрос.
Подтверждение приема сигнала «Внеполосного» – самое большее, что было возможно после Волны. Джефри жил где-то совсем рядом с кораблем последнее время, иногда она получала ответы почти сразу, даже ночью. Хорошо будет снова с ним поговорить, даже если…
Мир Стальных Когтей теперь заполнил половину окон, и его ореол стал всего лишь изогнутым горизонтом. Перед глазами стояли небесные цвета, постепенно переходящие в черноту космоса. Вырисовывались на фоне моря детали полярных шапок и айсбергов. Видны были тени облаков. Можно было проследить идущее на юг побережье, острова и полуострова, лежащие так близко, что их трудно было различить. Чернеющие горы и черные морены ледников. Зеленые и коричневые долины. Равна пыталась вспомнить географические сведения, сообщенные Джефри. Скрытый Остров? Здесь слишком много островов.
