-Но это же… Это… Это топливный кристалл, - сдавлено шепчет она.
Дошло наконец-то!
Акраба, словно заколдованная приближается ко мне, не сводя глаз с кристалла. Кажется, ещё секунда и мать просто задохнётся от восторга.
- Подержать хочешь? - мрачно интересуюсь я, всерьёз подумывая кинуть его мамаше, в надежде, что та словит его здоровой рукой. А что?! Нечего собственную дочь мужикам продавать!
Акраба отшарахивается. Видимо, инстинкт самосохранения был ещё не до конца пропит. К тому же она знает: с меня станется.
- Значит, это всё же ты. Ты моя дочь. А я-то думала мальчишка… - заторможено бормочет мать, глядя на меня такими глазами, будто видит впервые.
По ходу, у мамули окончательно поехала крыша. Что значит «ты моя дочь»?! А кто я была ей до этого момента? Нет, с элем и тандуримом Акрабе точно пора завязывать.
А дальше происходит нечто уж совсем из ряда вон выходящее, после чего я окончательно убеждаюсь: мать рехнулась.
Акраба резко отворачивается от меня, подходит к трупу и со всей дури пинает его по лицу.
- Урод! – в голосе матери звучат непривычные для неё нотки высокомерия, брезгливости и… гнева. – Все вы уроды! Ты хотел, чтобы моя дочь повторит мою судьбу?! Ну уж нет! Выкуси! – ещё один смачный удар сапогом по отёкшей морде кузнеца. - Туда вам всем и дорога!
Истеричный радостный смех матери, которая, приплясывая, начинает носится по комнате вокруг ещё дымящегося тела, не оставляет у меня сомнения: Акраба съехала с катушек. Напряженно переглядываемся с Эваном. И что теперь с этой чокнутой делать прикажете?
- У меня получилось! Получилось! – то и дело восторженно повторяет мать.
Резко останавливается. По ней заметно, что её, видимо, ещё не до конца пропитые и прокуренные мозги пытаются что-то судорожно соображать.
– Я просчиталась в сроке. Ну да! Конечно! Четыре месяца было слишком мало, чтобы… Мне надо было немного подождать. Плод бы окреп и тогда… О! И тогда… Глэдис была права! Я слишком нетерпелива! Всегда хочу получить всё и сразу. А всё, что надо было… подождать. Чуть-чуть. Месяц, другой…
Сожаление переплетается с неподдельным восторгом. Мать поднимает на меня свои безумные глаза.
- О, моя девочка! Как же я рада, что ты у меня есть! Никуда не уходи! Будь здесь! Я скоро вернусь! Дочка… - нервно смеясь, словно пробуя не вкус это чуждое для неё доселе слово, счастливая Акраба отступает к двери. – Дочка! У меня дочка!
Мать исчезает в завьюженной мгле. Через распахнутую дверь в комнату врываются порывы ледяного ветра, которые хоть немного выветривают вонь, исходящую от палёного человеческого тела.
- С ней всё в порядке? – заторможено спрашивает удивлённый Эван.
Отрицательно качаю головой.
Нет! С моей мамашей абсолютно ничего не в порядке. Потому что впервые за тринадцать лет она назвала меня «дочкой».
***
Не важно, что вокруг кромешная тьма. Что ледяной холод пробирает до костей. Что снег застилает глаза, а ноги утопают по колено в сугробах. Счастье настолько переполняет Акрабу, что ни пурга, ни заунывный вой голодных драгов, доносящийся из Сумрачного леса, мимо которого несётся беспутная, не могут остановить её. С каждым шагом она становится всё ближе к своей заветной цели – к горам Обречённых – обители горных ведуний. Ни один вменяемый катарец не сунется сюда ночью. Да и днём постарается обойти подальше это неприветливое местечко. Но Акрабе на это плевать.
Теперь ей есть, что предложить старухе Глэдис в обмен на свою долгожданную свободу! Наконец-то, Отар сжалился над ней и дал то, чего она желала всем сердцем.
Дочка! Родная дочка, в которой течёт кровь её отца!
Мощная! Сильная! Дающая право на свободу!
Нет! Акраба никогда не была дурой! Некогда лучшая шатера Руара - она не просчиталась и в тот раз, когда решила тайно зачать от дальнего родственника самого императора Дэмониона! У Акрабы всё получилось!
Вернее, у Таисьи.
Уже почти забытое, но такое желанное имя.
Настоящее имя беспутной Акрабы.
Всё, что ей надо было – сохранить в своём ребёнке часть крови древних, которых на Дарии почти не осталось. Крови, дающей право на безграничную власть! И не важно, что эта кровь уже была сильно разбавленной. Главное, генетический код удалось сохранить!
Дэмонион вырезал всех возможных претендентов на трон соправителя. И тем ценнее становилась её дочь! То, что в жилах Адамаск течёт кровь древних, у Акрабы не оставалось сомнений. Иначе, как объяснить, что девчонка может спокойно прикасаться к топливным кристаллам? Это подвластно лишь избранным!
Ветер становился всё сильнее, но Акраба совершенно не чувствовала холода. Внутри неё пылала надежда. А надежда, как известно, согревает сильнее любого огня.
А ещё душу обжигал вопрос. Один единственный, не дающий покоя.
Сможет ли её дочь взять в руки Жезл Власти, который венчает похожий на топливный, но гораздо более мощный по силе кристалл? В своё время она – Акраба не смогла это сделать, хоть уже и вынашивала этого ребёнка. Она так надеялась, что кровь плода смешается с её и даст ей силу…
Увы, Таисья ошиблась. Этого не произошло. Ей удалось удержать в руках Жезл Власти лишь пару секунд, а потом… пальцы начали каменеть. Какая же это была дикая боль! Она не забудет её никогда! До сих пор при одном воспоминании о том злополучном дне женщину передёргивало.
Амбициозная попытка юной шатеры обрести абсолютную свободу, став соправительницей Дария, увы, закончилась сокрушительным провалом. За свою мечту самоуверенная Таисья поплатилась рукой, некогда прекрасным лицом, растоптанным самоуважением и сломанной жизнью. Верховная ведунья Дарийской империи и по совместительству наставница Таисьи знала, что смерть для её зарвавшейся подопечной была бы слишком лёгким наказанием, поэтому и отправила её – изуродованную в Катар, отдав на растерзания элю, тандуриму, нищете и пьяным мужикам из трактира. Акраба даже не пыталась считать, сколько «клиентов» прошло через неё – беременную в первые дни. И как она только не потеряла при этом ребёнка - до сих пор загадка. Видимо, дочка слишком уж хотела жить. Слишком сильная текла в ней кровь.
Не удивительно, что после всего пережитого Акрабе не хотелось возвращаться в реальность. Может, она и наложила бы на себя руки, но жажда жизни даже в Катаре оказалась сильнее желания смерти.
День, когда император Дария Дэмонион на Плато Семи ветров раскалённым шаром отсёк ей руку и обжёг лицо, стал днём похорон мечты Таисьи о столь желанной свободе. Но сейчас… Эта мечта на глазах воскресала из пепла сожжённых дотла надежд.
