как к жене, сам понимаешь. Любовница, партнёр. Но девка она была умная, да и отец её покойный не дурак. Это только её мамаша, тварь такая, ничего не видела и не знала, как её доченька с четырнадцати лет по тусовкам трахается. Отец всё знал и обрадовался, что дочку хорошо пристраивает. Мы тогда заключили соглашение, которое и вошло в брачный договор. Никаких детей на стороне – она тогда вылетает без гроша в кармане. И рожает мне хотя бы одного ребёнка, иначе тоже рискует неприятностями. А дальше у неё открылись проблемы со здоровьем, по постелям не зря до восемнадцати лет прыгать не советуют. Она не могла забеременеть обычным способом. В итоге мы тайно делали искусственное оплодотворение. И мне плевать, что медики тогда где-то ошиблись и чего-то намудрили. Соня моя дочь – и точка. Но вот если сложить недавнее нехорошее шевеление вокруг холдинга и то, что этот адвокатишка как-то слишком удачно подвернулся со своей схемой, как меня обойти…
– Я могу задействовать своих ребят в полиции. Я попрошу – мне не откажут. Прикроем. Как вариант – сам могу увезти Софью в Москву или даже за границу, пока ты здесь отбиваешься.
– Да хоть к начальнику МВД по области ехать – не успеем. Не просто деньги им нужны. Сразу как Соня окажется в их руках любым способом, ей устроят недееспособность и опекунство. Потому-то эта старая грымза и от своей доли наследства отказалась, я бы ей деньгами и недвижимостью положенную часть закрыл, но тогда у Сони гарантированный остаток уменьшился, и доля в компании была слишком мелкая. Нет смысла. А так если оформить над ней опекунство, то можно через её долю нас развалить. Моя дорогая тёща спит и видит много лет, как я разорюсь. Не веришь? Если уж эта тварь свою родную дочь не пожалела, чтобы мне отомстить. Я уверен – Валерия ничего не знала, иначе как минимум начала бы готовить себе какие-то пути отхода. А так ей тёща наверняка сунула данные экспертизы – она в петлю и полезла. Соню эта тварь тем более не пожалеет. И за её спиной точно кто-то стоит, не могла она сама до всего этого додуматься и экспертизу накопать. Я хорошо страховался, чтобы про клинику узнать – серьёзный ресурс нужен. В общем… Тоже я про это никому не рассказывал. Слухи, что Комолов был такой удачливый, поскольку колдун – правда. И не смотри на меня как на психа, я рядом с ним такие вещи видел, которые здравым смыслом и логикой не объяснить. Очень сильный был, но полный беспредельщик. Есть и другие такие колдуны. В общем, остальным это надоело, я так понимаю, собрались все вместе и Комолова прикончили.
Дима кивнул: любую силу можно переломить количеством, особенно когда ты всех настолько достал, что тебя уже не боятся.
– У меня сохранились контакты. Иногда я прибегаю к их услугам, баш на баш, нормальная торговля, мужики они вполне адекватные. Сам понимаешь, не я один с колдунами яшкаюсь. Их услугами пользуются те, кто про них знает, но для разных людей разные уровни доступа. Ещё когда Соломон Глебович мне про бумажки говорил, что не знает, как эти фальшивки через суд протащили – я понял. Не его это уровень, он и не подозревает некоторых вещей и возможностей. Я-то знаю, только потому что у Комолава такое видел. Простая полицейская охрана нас может уже не спасти. Счёт на часы пошёл, против нас какой-то очень сильный ведьмак работает. Уверен: судья даже под пытками искренне будет рассказывать, что и вправду заседание проводил. Потому просто брать Соню в охапку и бежать сейчас самый худший вариант. Это у нас в городе я с кланами хорошо знаком, потому слишком наглеть ведьмак не рискнёт. Следы всегда остаются, ему придётся быть крайне осторожным. Всегда будет шанс через местных колдунов ведьмака потом найти, а если с Соней что-то случиться, я не в суд его потащу, а просто шею сверну. Вот за пределами области я чужой, никто меня слушать не станет, и у ведьмака окажутся развязаны руки. Драться вслепую – очень крайний вариант. Чтобы я смог защитить Соню, мне нужно договориться насчёт официального нейтралитета: колдуны в разборки не вмешиваются. Тогда мы сможем ведьмака стряхнуть со следа – ему придётся прятаться не только от нас, но и от кланов, и можно попробовать вывезти Соню за пределами города. Но ставки будут очень большие. Особенно если я прав, кто именно за ведьмаком стоит, и сколько уже он готов заплатить.
– Рискованно? – усмехнулся Дима. – Могут лишнего попросить или ещё чего, и тебе нужен кто-то прикрыть во время разговора спину? Бог не выдаст, свинья не съест, а своих не бросаем. Сапёр с костлявой каждый день обнимается, не впервой. Прорвёмся. Говори, куда ехать.
***
Софья сидела на диване в гостиной и прижималась к Марине, до рвоты хотелось ощутить рядом живого человека, а не пустоту.
– Твой отец хороший человек. Ты зря думаешь, он тебя не бросил. И знаешь, я заметила – вы с ним понемногу начинаете понимать друг друга. Странно, да? Вы четырнадцать лет жили рядом, а реально общаться начинаете только сейчас.
– Да уж, общаемся, – всхлипнула Софья. – Он после смерти мамы и не смотрел на меня, а потом вообще к бабушке отправил. Думаю, это чёртово наследство только и стало причиной того, что папа забрал меня домой. Он уже тогда знал.
– Наследство? Ты не хочешь объяснить мне всё поподробнее? Меня там не было.
Софья рассказала о том, что произошло у нотариуса. Так как она их поняла и запомнила.
– Ну и дела. Свалилось на тебя. Ты сейчас главное – не тупи и постарайся вести себя правильно.
– А правильно – это как?
– Правильно – это не отталкивай отца.
– Он мне не папа, оказывается, – опять всхлипнула Софья.
– Не
