– Мы шутили, когда говорили об этом. Если бы мне потребовалось, я связала бы тебя и заперла на час или на два. Или трахнулась бы с тобой, одновременно делая свое дело. Но не убить тебя - ни за что я не могла бы убить тебя, Тадеуш!
По ее лицу текли слезы, горячие слезы солей лития. Джина чувствовала, как они размывают косметику, которую она каждое утро накладывала на лицо, чтобы еще более походить на человека. Ей нужно было взять себя в руки: и ее тело, и язык, и эмоции становились все больше характерными для деоорти. Это вызовет отчужденность Тэда. Но она не могла контролировать себя.
– Почему ты?..
– О, помолчи, ты, глупый человек! Я люблю тебя! Ты не член Улья, не сестра, у тебя другой запах, но я люблю тебя от этого не меньше. И ты думаешь, я бы пошла на то, чтобы тебя убили? Теперь ты больше не любишь меня. Это нечестно, Тадеуш!
Он сидел, смотрел на ее макушку и от всей души желал оказаться в этот момент где-нибудь в другом месте.
– Мы - мой народ, - опять начала Джина, - придали себе вашу форму тела. Чтобы такелендир - смешаться с вами. Как могла я не любить тебя? Не переставать любить, пусть даже ты и не любил в ответ. Пусть даже для тебя я всего лишь существо. Ласковая самка. Инопланетянка.
– Я не… Это не совсем так, - произнес он.
Но по тону его голоса она знала, что это так.
Джина уже собиралась объяснить, каким образом и она тоже была верна Пакту, почему вынуждена быть верна, когда зуммер на столе Тэда прервал ее. Это был особый зуммер, с сотого этажа, и он не звучал несколько месяцев.
– Это директор. Он, вероятно, хочет видеть меня, - сказал Бертингас. В голосе его слышалось облегчение.
Джина подняла голову и посмотрела на него. Ее лицо все еще было мокрым от слез, но рефлекторно сжатые ноги расслабились, плечи немного приподнялись.
– Твоя форма выглядит ужасно.
– Времени поменять ее, похоже, нет.
– Нет…
– Почему бы тебе… э-э… не продолжить работу над этими цифрами?
– Ты доверяешь мне это? После разговора с Хайкен Мару? После попытки убить тебя?
Он ответил небольшой, натянутой улыбкой. Она внезапно осознала, что этот человек сам едва сдерживает слезы.
– Твоей вины здесь нет, - сказал он, - ты это сделала не намеренно. Ты хорошая женщина, Джина.
Хорошая женщина, почти человек.
Она вытерла ладонью расплывшуюся косметику и улыбнулась в ответ.
Затем он поспешно вышел из кабинета. В одном сапоге все еще хлюпала вода.
5. ТАДЕУШ БЕРТИНГАС: НЕОЖИДАННАЯ ПОДДЕРЖКА
Когда Тэд быстрым шагом двигался к трубе лифта, его сырые сапоги отчаянно скрипели, а голова шла кругом; правая рука вцепилась во встревоженный ПИР, который он машинально схватил со стола, когда вышел… Нет, когда сбежал из собственного кабинета. Бертингас крепко сжимал корпус ПИРа - ему требовалось за что-то держаться. Нужно было бы вернуться и положить ПИР на место, но только не сейчас и только не туда…
Телохранитель - как ее имя? Фиркин? - вышла из угла между двумя перегородками и постаралась идти в ногу с ним.
– Просто встреча с боссом. - Он постарался улыбнуться. - Наверху.
Она не отставала.
– Я должна проверить…
– Назад, дубина! - гаркнул Тэд.
Она чуть не поскользнулась на кафельном полу, но остановилась. Тэд продолжал нестись вперед, в голове его лихорадочно вертелись мысли.
Джина рухнула, как сломавшийся робот или как кукла-марионетка с обрезанными нитями. То бормотала, то бредила. И все из-за простого вопроса, кто знал, что и как много о Бюро и кто пытался убить Тэда.
Конечно, между ним и Джиной сложились хорошие отношения. Нечто вроде любви. Однажды. Он полагал, что для нее это было так же приятно, как и для него. Возможно, что нет. Физиология и психология инопланетян отличались от человеческих. Деоорти обладали фенотипом, очень близким к человеческому, нужда заставила их удачно имитировать многие человеческие эмоции. Возможно, они научились даже чувствовать, как люди. А возможно, и нет.
После сцены в кабинете Бертингас заключил, что Джина просто псих или же она хорошая актриса.
И все же, кому еще он может доверять? Кто еще может мыслить так же ясно, как она? Кто еще может выполнять эту работу? Кто еще так многим ему обязан? Может быть, ну может же быть, что ко времени его возвращения с верхнего этажа она придет в себя и будет щелкать калькулятором как ни в чем не бывало. Он хотел думать именно так - просто чтобы привести мысли в порядок и успокоиться перед беседой с новым директором.
Он шагнул в трубу лифта и почувствовал, как под воздействием силового поля напряглись мышцы. Ноющая боль в тазобедренных суставах напомнила ему, что он сегодня утром получил хорошую трепку.
Электростатический заряд высосал остатки влаги из одежды, но Бертингас от этого не стал выглядеть лучше. Черная ткань смялась и натирала в паху и под мышками. В запястья въелись зеленые водоросли, и от Бертингаса воняло болотом.
По сравнению с кафельным полом, тонкими панелями, шумом и гамом девяносто девятого этажа, на сотом был настоящий рай. Кругом лежали ковры и сиял хрусталь, стены были отделаны благородными породами дерева. И здесь было тихо. В отсеке лифта стоял стол с высокой перегородкой, скрывавшей от взгляда то, что находилось на поверхности стола. Сидевшая за ним молодая женщина в форме охранника посмотрела сначала на Тэда, потом на его фотографию, скрытую за перегородкой, потом снова на него. Установив полное сходство с оригиналом, она нажала кнопку и сняла невидимое силовое поле, которое отделяло коридор, ведущий в Лабиринт, от лифтового отсека. Она сделала все это достаточно быстро, пока Тэд преодолевал четыре метра от входа в лифт до коридора. Если бы он не посмотрел на охранницу, он, возможно, так никогда бы и не узнал, есть ли у него допуск на сотый этаж. Вышло, что есть.
Кнопка под ее пальцами была настроена на единственный набор отпечатков пальцев - ее и на единственный химический состав кожной поверхности - тоже ее. Если бы кто-нибудь еще прикоснулся к кнопке, микрочип не только бы заблокировал ее, но и само защитное поле смело бы все, что не прикручено к полу, обратно в трубу лифта. Труба при этом перевелась бы в режим быстрого падения. Эта система безопасности была достаточно грубой, но никто никогда не ходил на этаж офисов Объединенного директората служб Скопления без предварительного оповещения.
Лабиринт озадачивал только при первом посещении, как и было задумано. Собственно, он просто состоял из двойного кольца коридоров, внешнего и внутреннего залов. Директорские апартаменты располагались вдоль внешней, с окнами, стороны. Обслуживающий персонал и вспомогательные системы находились на внутренней стороне, без окон. Кабинет Селвина Прейза должен быть на правой стороне после трех левых поворотов, если только он не договорился поменяться с кем-либо из директоров. Однако поскольку это означало потерю лица для того, кто согласился бы на каприз новичка, Тэд мог с уверенностью сказать, что директор находился в тех же апартаментах, что и шестнадцать его предшественников.
