— И пускай! Теперь ты будешь целоваться только со мной! – объявила Алейша прежде чем откусить очередной смачный кусочек плода.
— Всего лишь целоваться?
Он улыбался, но глаза оставались серьезными и немного печальными. Шутливый настрой принцессы медленно таял, уступая место некоторым сомнениям.
— Я еще не уверена, но…
— Не собираюсь требовать того, к чему ты не расположена. У тебя ведь еще не было мужчины.
— С чего ты решил? – гневно возразила Алейша.
— Дальше поцелуев ты ни с кем не была – я это чувствую, даже если ты выдумаешь себе десяток партнеров.
— И что же теперь? – она досадливо поморщилась, не зная, куда деть нелепый фрукт, вкус и цвет которого успел измениться с сахаристо-красного на кисловато-бурый.
— Ты – девственница, - медленно, словно пробуя слово на вкус, произнес Амирхан. – Я очень тебя хочу, но готов подождать. Впрочем, ты можешь в любой момент отказаться.
— И мы будем просто друзьями? – неуверенно спросила Алейша.
Разговор принимал чудной оборот, зачем вообще стоило лезть в мудреные рассуждения. Нийласцы порой слишком церемонны и деликатны, а также склонны к морализаторству.
— Мне будет трудно видеть тебя с другим.
— Странно, да? – она погладила его обнаженное плечо, а потом запросто прижала ладонью волосы на груди. – Я вчера еще почти ничего о тебе не знала, а теперь мы обсуждаем самые интимные вещи. Почему так случилось? Я привыкла действовать напрямик, но чтобы настолько быстро…
— Вот и я с трудом верю в происходящее. Ты заступаешься за Хуму, потом просишься в гости и зовешь на Харакас, свободно ночуешь в моей постели, а утром сравниваешь дуйли с мужскими членами.
— Но ты сам их мне предложил!
— Еще одно слово и я тебя укушу!
— Сперва мне надо помыться, кажется, этот сок начинает противно пахнуть.
— А я предупреждал. Бежим скорее к ручью. Здесь недалеко.
Глава 11. Праздник в деревне
Амирхан привел Лишу к источнику, вытекающему из пасти гранитного зверя, обросшего мхами и травой. Похоже, это львиноподобное существо из камня поселилось в Бенапуре задолго до рождения нынешнего императора. В широкие растрескавшиеся ноздри успела забиться земля, а каменные выпуклые глаза прикрывали душистые розовые цветы.
Зато неподалеку живой тигр в расцвете лет точил когти о гладкий ствол дерева. Сухие листочки и белые лепески успели осыпать мохнатую морду.
— Самое красивое и грозное животное на Нийласе, а может, и во всей системе. Когда Хума издает охотничий рык – природа замирает в благоговении. "Слава и трепет!" - произнес Амирхан, пока Алейша умывалась.
Потом они некоторое время сидели молча, наблюдая за тем, как перекатываются мускулы под полосатой шкурой тигра. Недавняя вспышка взаимного влечения сменилась расслабленным ожиданием. Казалось, впереди еще множество приятных событий, ни к чему торопиться.
— Ты должен обязательно побывать на Яшнисс, я хочу показать тебе Птичий остров. Представляю, как мы бродим вдвоем по ягодному склону. Наши кустарники колючи, но их плоды не меняют вкус каждые полчаса.
Принцесса виновато вздохнула:
— Теперь мне неловко за то, что вслух я сравнила дуйли с… сам знаешь чем. Достаточно было просто подумать.
— Не многие люди способны так ясно и непостредственно выражать свои чувства, - заметил Амирхан.
— Порой их считают слишком наивными и легкомысленными. Или напротив грубыми…
— В отличие от птиц и зверей люди часто вынуждены скрывать истинные намерения и корректировать эмоции. Счастлив тот, кто нашел друга, при котором не хочется притворяться.
— Наверно, вы очень близки с матерью.
— Удивляюсь, как годы и разные неприятности не сделали ее жесткой. У нее хватает любви на всех страждущих, не важно – говорят они, пищат или щебечут.
После короткой паузы Амирхан лукаво посмотрел на спутницу.
— Так когда мы летим на Яшнисс?
Прогнав мелкую стрекозку с его спины, Алейша отвечала без колебаний:
— Сразу после Харакаса. Не сомневайся, император тебя отпустит, у меня есть особые методы воздействия. Он просто не сможет отказать в просьбе…
— Как интересно!
Из вороха перепутаных стеблей над каменной гривой статуи Амирхан выбрал розовый полураскрытый бутончик, чтобы укрепить его в густых волосах Лиши.
— От рождения звезда Антарес щедро тебя приласкала. Даже брызнула немного золота на лицо.
— Эти пятнышки на носу убрать не сложнее, чем сбрить твою бороду, - весело фыркнула принцесса. - Но я не слишком обеспокоена своей внешностью.
— Хо-хо, видела бы ты бороды наших бравых гвардейцев! Я не слишком поддерживаю традиции. А правда, что яссы не имеют даже ресниц?
— О, да-а! Мама рассказывала, что впервые увидев Джелло очень испугалась…
— Ваша семья знакома с королем?
— Ммм… немного.
Алейше было трудно придумать более замысловатый ответ, когда кончиком носа Амирхан потерся о ее щеку.
— Зачем ты дразнишь меня? Просто поцелуй. Я разрешаю, - дрожа от предвкушения прошептала она, закрывая глаза.
— Нет, лучше прикажи. У тебя это здорово получается.
— Что приказать?
— Потребуй, чтобы я тебя поцеловал.
— Ты снова шутишь… но мне жутко нравится.
Хума одобрительно заворчал, когда двое красивых людей у ручья будто срослись головами, а выражения их лиц было невозможно разобрать из-за блестящего облака распущенных волос девушки, накрывшего голые плечи мужчины.
Хума прищурился и повторил вибрирующий горловой звук, советуя двуногому товарищу поскорее опустить партнершу на землю и овладеть ею как можно активнее, доставив себе и ей полное удовольствие. Даже муравью понятно, что самка готова спариваться, так чего зря тянуть мартышку за хвост.
— Госпожа, где вы, госпожа! – за стеной перезрелых дуйли послышался встревоженный голос Фарсака.
Желая прогнать ненужного свидетеля, Хума бесшумно поднялся с места, но Амирхан уже отстранился от Лиши, вопросительно заглядывая ей в глаза.
— Ты хочешь ему ответить?
— Иначе он не успокоится и распугает всех птиц в округе.
— Хума, ну чего ты вскочил, твоя помощь сейчас не требуется!
Пока Амирхан о чем-то договаривался с тигром, Алейша с нескрываемой досадой откликнулась на зов капитана и вышла ему навстречу. Но перед этим предусмотрительно успела остудить горячий лоб ледяной водой.
Потом прогулка была продолжена уже в пополнившемся составе и принцесса отметила про себя с каким уважительным вниманием Амирхан слушал рассказ Фарсака о прежних стычках с армейском начальством и годах службе на Яшнисс.
Мужчины разговаривали на равных, хотя между ними была заметная разница в возрасте и социальном положении. Но старший сын императора ни словом, ни жестом не подчеркивал свою принадлежность к знатнейшему роду Нийласа.
«Тамил по сравнению с ним надменный мальчишка… Все его высокомерное обаяние не стоит одного лукавого взгляда Амира. Добродушного, все понимающего взгляда… Я думала, что разбираюсь в поцелуях, но весь предыдущий опыт можно сравнить с касанием крыльев бабочки перед тигриной хваткой. Нет, Тамилу Ослепительному я благодарна до глубины души! Если бы не он, я никогда бы не узнала приторно-сладкий вкус бесстыжих красных дуйли».
— У тебя такой вид, будто ты вот-вот засмеешься, - тоном заговорщика прошептал на ухо Амир. – О чем ты сейчас мечтаешь, шалунья? Я должен быть в курсе твоих желаний, потому что намерен большую часть воплотить в жизнь.
— Хочу увидеть во сне старую драконицу! Хочу знать все твои сны.
— Хм… как же это устроить… Разве что засыпать в обнимку, по-моему отличный метод получить информацию. Ты же из нас двоих представитель тарсианской расы, а они всегда умели договариваться с драконами. Пусть последний монстр укажет тебе координаты, и мы сразу прибудем на место.
— Я лишь наполовину тарсианка, надеюсь, этого хватит.
— Прости, если вопрос неуместен… Лиша, твоя мать ясска? В это трудно поверить, но есть разные медицинские способы... Кхм… Я не намерен копаться в прошлом твоей семьи, должно быть там много секретов. Главное, что ты выросла в любви, что очень заметно.
