шок добавь, как от трансферта через Изнанку без защитного кокона, сам видел, какая она шла. Кстати, ещё признак дефектного переноса: не в трусах же она дома ходит? И Фарх не говорил, что какие-то вещички нашёл, он бы про это сказал и права качать начал, типа барахлишко у него и девчонка его. Значит, уже здесь не было при ней других вещей, срезало Изнанкой. А ещё у неё индента нет, вообще никакого.
– Она не с нашего квадранта! – мгновенно сообразил негр. – Арудж, ты, как всегда, голова. Да за неё нам отвалят…
– Я вообще хочу её предложить Меддуру как оплату налога, он любит редкости. Поторгуемся. А теперь давай тащи, а то окочурится – и только на органы продавать.
***
Хотя официально управлял Нижним городом Золотого оазиса муниципальный совет, на деле он ничего не делал без одобрения и вразрез интересам самых уважаемых граждан города. Кто-то из реальных владык Нижнего города обожал роскошь и строил дворцы, другие предпочитали править из тени. Господин Меддур, контролировавший больше половины легальных и окололегальных сделок, выглядел как средней руки чиновник мэрии. Никаких дорогих имплантатов или украшений, одежда удобная и не самая дешёвая, но и не самая дорогая – верхняя часть среднего класса. И кабинет его был подстать, тоже подошёл бы чиновнику среднего звена. Никаких картин или гобеленов, на стене большой видеоэкран, который сейчас функционировал в режиме иллюзорного окна с видом на лес и водопад. Работал Меддур за обычным многофункциональным столом, крышка которого целиком или частично могла становиться сенсорной панелью и тоже экраном. На столе стопки пластиковых листов распечаток и мониторы. И никаких виртуальных экранов и твёрдых иллюзий документов. Пусть виртуалка выглядит солиднее, пусть удобнее, когда всё хранится на встроенном сервере в столе – при нужде перед тобой появляется односторонняя голограмма экрана или нужный документ, а всё остальное время стол ничем не захламлен. Да и искать на сервере нужный документ намного проще и быстрее, чем рыться в шкафах, стопках и папках с подшивками. Только и украсть информацию, взломав канал передачи, намного проще, чем считать с материального листа или материального монитора, подключённого через физический контакт со столом. Информация же – это власть и безопасность, а пускать пыль в глаза своим богатством господин Меддур не желал. Тем более деньги всегда считал не целью, а средством. Например, способом удовлетворять свою страсть собирать интересные и необычные вещи.
Дверь в кабинет ненадолго спряталась в стену, пропуская гостя. Без предварительного доклада охраны к хозяину могли заходить считаные помощники. Меддур оторвал взгляд от бумаг, кто именно – ага, это пришла Аш-Тассилин… Наверное, всё-таки пришла, тем более и сама она предпочитала именно женский род, хотя сам Меддур за пятнадцать лет их знакомства так до сих пор не смог с этим определиться. Фигура крепкая, скорее мужская, но грудь красивая, полная и чисто женская. Аш-Тассилин обожала носить облегающие футболки, которые грудь подчёркивали. Многие из тех, кто видел её первый раз, нередко принимал за транссексуала, тем более что голос колоритный низкий альт, запросто мог быть мужским баритоном, сместившимся на октаву вверх после гормональной перестройки. Впрочем, другие считали её всё-таки женщиной, перекачанной тестероном и этим испортившей свою фигуру, ведь черты лица тоже скорее были женские, пусть и грубоваты. При этом мало кто знал, что правы были все и не прав никто. Аш-Тассилин была гермафродитом и родилась на соседнем квадранте.
Когда-то её народ изготовили как социальный эксперимент, призванный устранить гендерные проблемы, эксперимент провалился, но гермафродиты остались. Создали замкнутую общину, старались жить вместе в пределах своей небольшой страны. Меддур никогда не спрашивал, почему Аш-Тассилин вынуждена была бежать и от своего народа, и со своего квадранта вообще, хотя догадки у него и были. Встретились они уже здесь, вскоре после того как гермафродит пересекла Туманную границу. Поначалу Меддур приютил её тоже как редкость, они даже какое-то время были любовниками, а когда расстались, то сохранили достаточно тёплые чувства друг к другу. Потому и дальше Аш-Тассилин осталась с Меддуром. Она была специалистом во многих областях, не только занималась лечением или сращиванием плоти и киб-имплантатов, но и постоянно вела уникальнейшие исследования на грани легального и допустимого. Аш-Тассилин было просто интересно, она обожала знания ради знаний, от своего бывшего любовника и партнёра получала неограниченное финансирование и прикрытие от проблем с законом. Меддур взамен получал новые уникальные технологии, а заодно надёжного и небрезгливого специалиста.
– Я закончила. Девчонка как девчонка. Признаю, фенотип довольно интересный. Встречаю такой первый раз, далеко её занесло. Зондирование бесполезно, удар по психике слишком силён. Крупно повезло, что вообще не овощ, а прошлось только по личностным характеристикам.
– То есть ходить, говорить, обучаться она может? Выучить язык?
– Да, сможет. Личные данные не вспомнит вообще, да и прошлая жизнь если будет возвращаться, то кусками, обрывками и снами. Вероятность девяносто восемь процентов. Половых контактов с мужчинами не имела. Возраст от четырнадцати до пятнадцати с половиной, не могу сказать точно, поскольку не знаю условий жизни на квадранте. Но сложена хорошо, питалась хорошо, дефектов развития и наследственности нет. Так зачем она тебе? Только не говори, что хочешь оставить её себе, она, конечно, интересная, но для тебя недостаточно экзотичная. Ты не менее интересных можешь купить себе и так, а в постели полная генетическая и физиологическая карта не нужна, разве что ты решил сам от неё завести детей. В это тоже не поверю. Так зачем ты решил потратить день моего драгоценного времени на неё?
– Имя госпожи Тадефи тебе что-нибудь говорит? – усмехнулся Меддур.
Аш-Тассилин на это демонстративно поморщилась.
– Не смешно. Из Парящих оазисов могут сослать вниз, но снизу вверх ты можешь попасть или как чемпион мотобола, или в виде органов. И этот закон ты не обойдёшь никогда, мог бы – давно
