Помещение оказалось довольно приятное — чистое и светлое — как раз то, что мне надо. Так что я сразу же улегся и позволил себе заснуть. Теперь они меня не достанут, сказал я себе, проваливаясь в сон. Я в безопасности. А завтра я разыщу Барроуза и сообщу ему потрясающую новость — что я перехожу на его сторону.
А затем, помнится, подумал: «Теперь я снова буду с Прис». Мне предстояло стать свидетелем расцвета ее славы. Я буду рядом и все увижу своими глазами. Может быть, мы поженимся. Я обязательно расскажу ей о моих чувствах, о том, как люблю ее. Она, должно быть, невероятно похорошела, подумал я. Недаром Барроуз прибрал ее к рукам. Но если он вздумает состязаться со мной, я сотру его в порошок. Распылю неведомым науке методом. Я не позволю ему стоять у меня на пути. Шутки в сторону.
Раздумывая так, я заснул.
В восемь утра меня разбудило яркое солнце, заливавшее комнату и мою постель — с вечера я забыл задернуть занавески. Я выглянул в окно: припаркованные машины ярко блестели на солнышке — день обещал быть приятным.
Я пытался вспомнить свои мысли прошлой ночью. Постепенно память вернулась ко мне: дикие безумные планы убить Барроуза и жениться на Прис при свете дня казались полным бредом. Мне было стыдно. Очевидно, подумал я, в момент засыпания человек вновь возвращается в далекое детство с его необузданной фантазией и отсутствием контроля.
Пережитый ночью амок[20] не изменил мои планы: я пришел вернуть Прис, и если Барроуз станет на моем пути — тем хуже для него.
Сейчас, при свете дня, я попытался призвать на помощь здравый смысл: прошлепал в ванную и долго стоял под прохладным душем. Увы, эти благоразумные меры не рассеяли морок. Я просто решил переработать свои планы так, чтоб они стали более убедительными, рациональными и практичными.
Прежде всего необходимо было выбрать правильную линию поведения в беседе с Барроузом. Я ни в коем случае не должен обнажать свои скрытые мотивы и истинные чувства. Следовало запрятать поглубже все, что касалось Прис. А вместо этого говорить о своем желании получить место в «Барроуз Организейшн». Я мог бы участвовать в создании симулякров — знания и опыт, полученные за годы работы с Мори и отцом, тут очень пригодились бы. Но ни слова, слышишь, ни намека на Прис! Ибо если только Барроуз заподозрит что–то…
Мой враг ловок и хитер, думал я про себя, но он не умеет заглядывать в мысли. А я не выдам себя, не позволю прочесть их на моем лице — для этого опыта и профессионализма у меня хватит.
Я практиковался во время одевания, пока завязывал галстук перед зеркалом. Мое лицо оставалось абсолютно непроницаемым, никто не догадался бы, что сердце внутри разрывалось на части. Мое бедное сердце, источенное, изъеденное червем желания, имя которому — любовь к Прис Фраунциммер, Вуменкайнд или как бы она себя ни называла…
Вот что такое зрелость, думал я, сидя на кровати и начищая ботинки. Умение скрывать свои истинные чувства, умение воздвигнуть маску и одурачить даже такого умника, как Сэм Барроуз. Если тебе это под силу, значит, ты достиг зрелости.
А иначе тебе конец. Вот и вся премудрость.
Я еще раз посмотрел на телефон. Пока еще рано… Вышел и позавтракал — яичница с ветчиной, тосты, кофе и сок. Затем, в половине десятого, вернулся в мотель и раскрыл телефонный справочник Сиэтла. Довольно долго изучал немалый список предприятий, принадлежащих Барроузу. Наконец остановился на одном, где вероятнее всего он находился в этот час. Набрал номер и услышал четкий женский голос:
— «Северо–Западная электроника». Доброе утро.
— Будьте добры, мистер Барроуз у себя?
— Да, сэр, но он на другой линии.
— Я подожду.
— Соединяю вас с его секретарем, — отрапортовала девушка и последовала долгая пауза.
Затем послышался другой голос, тоже женский, но постарше и пониже:
— Офис мистера Барроуза. Будьте добры, представьтесь.
Я сказал:
— Мне хотелось бы назначить встречу с мистером Барроузом. Это Луис Розен, я сегодня ночью прилетел в Сиэтл. Мистер Барроуз меня знает.
— Минуточку.
Молчание, затем секретарша сообщила мне:
— Мистер Барроуз может побеседовать с вами прямо сейчас. Говорите, пожалуйста.
— Алло, — произнес я.
— Алло, — прозвучал бодрый голос Барроуза. — Как поживаете, Розен? Чем могу быть полезен?
— Как там Прис? — После ночной бури чувств и переживаний мне было странно говорить с ним по телефону.
— Прекрасно. А как ваши отец и брат?
— Тоже отлично.
— Должно быть, забавно иметь брата с таким перевернутым лицом. Я хотел бы познакомиться с ним. Почему бы вам не зайти ко мне, раз уж вы оказались в Сиэтле? Вас устроит около часу сегодня?
— Устроит.
— Отлично. Тогда до встречи.
— Минутку, Барроуз, — остановил я его. — Скажите, вы собираетесь жениться на Прис?
Молчание.
— Я приехал пристрелить тебя, — выкрикнул я.
— О, ради бога!
— Сэм, у меня на руках японская, сплошь на микросхемах, энцефалотропическая блуждающая противопехотная мина, — именно так я представил свой «кольт» 38–го калибра. — И я намереваюсь активизировать ее в Сиэтле. Ты понимаешь, что это означает?
— Э, нет, не вполне. Энцефалотропическая… это что–то, нацеленное на мозг человека?
— Да, Сэм. Твой мозг. Мы с Мори записали образец твоих мозговых колебаний, когда ты приезжал в наш офис в Онтарио. Твое появление там было большой ошибкой. Так вот, мина сама отыскивает тебя и затем взрывается. Причем, если я осуществлю запуск, то ничто не сможет остановить ее. Она обязательно тебя накроет, Сэм.
— Ради бога, Розен!
Прис любит меня! — кричал я. — Она сама мне об этом говорила как–то раз, когда подвозила вечером домой. Ты хоть знаешь, сколько ей лет? Сказать?
— Восемнадцать.
Я швырнул телефонную трубку.
Я собираюсь его убить, повторял я про себя. Именно так. Он увел у меня девушку.
Бог знает, что он там делает с ней… или ей.
Набрав еще раз номер, я снова услышал тот же ясный голос девушки–оператора:
— «Северо–Западная электроника», доброе утро.
— Я только что разговаривал с мистером Барроузом.
— О, связь прервалась, сэр? Я сейчас снова соединю вас. Одну минутку.
— Передайте мистеру Барроузу, что я приду познакомить его с моей продвинутой технологией. Запомнили? Именно так и передайте. До свидания. — И я снова дал отбой.
Он обязательно получит мое сообщение! А может, надо было потребовать, чтоб он привез Прис сюда? Согласится ли он? Черт тебя побери, Барроуз!
Я убеждал себя, что он уступит мне во всем. Он откажется от Прис, чтоб спасти свою шкуру. Все хорошо, я могу вернуть ее в любое время. Она ему не нужна, повторял я. Что она значит для Барроуза? Просто еще одна девица. Это я влюблен в Прис! Для меня она единственная и неповторимая.
