— Почему бы не дать дикарям такие же права, какими обладают жители Башен? — спросила Анна.
— Пережитки прошлого. Последовательные составы Совета точно следуют заветам Херста о гармоническом развитии. Высшей целью было и остается великое Изменение.
— Но ведь оно будет продолжаться еще тысячу лет, — заметил Пет.
— Я борюсь с подобным консерватизмом уже почти тысячу лет и до сих пор добился только недоверия Тайного Совета и большей части Новых Людей. Им не нужны никакие изменения, потому что современное положение их вполне устраивает. Им очень хорошо, особенно когда они сравнивают себя с людьми с нижних этажей, которые проводят время в искусственных наслаждениях и снах.
— Новых Людей меньше чем тридцать тысяч, а все человечество состоит из миллиардов личностей, — с нажимом сказала Анна.
— О человечестве уже давно никто не думает. Может быть, Тайный Совет еще в какой-то мере принимает принципиальные вопросы всерьез, но остальные Новые Люди занимаются исключительно борьбой за власть.
— Об этом мы не слышали, — удивился Пет.
— Официальные источники, телевидение об этом ничего не сообщают народным массам. Борьба Новых Людей носит жестокий и коварный характер, но противники всегда придерживаются «железного» принципа: людишки ничего не должны знать. Это касается Тайного Совета. Решения всегда выносятся единогласно. Позже, конечно, с их выполнением бывает по разному, но весь народ убежден, что жизнь в Башне идет гладко и без помех движению по пути Великого Изменения.
— И никому не опротивела такая жизнь? — спросила Анна.
— Мне и моим немногим сторонникам. Нас слишком мало, восемьдесят тысяч. Надо учитывать, что Тайный Совет в широких масштабах применяет как непосредственный гипноз под видом курсов дополнительного обучения, так и печально знаменитую акцию «Вспышка». У нас практически нет никаких шансов.
— В чем состоит акция «Вспышка»? — спросил Пет.
— Система внушения, старая, как само телевидение. Запускают по ходу кадры желаемого содержания, которые незаметно для глаз атакуют непосредственно подсознание.
— Теперь понял, что надо делать? — телепатически спросила Анна. — Мы все считаем их наивными, а ведь с самого начала знаем их действительные намерения.
— Это, наверное, комплекс Земли, моя, дорогая, — ответил Пет. — Подсознательно не хотим, чтобы здесь господствовало одно зло.
— Вижу, что вы шокированы. — Куффа по-своему понял их молчание и обеспокоенные лица.
— Немного, — согласились они, смутившись.
— Я могу попытаться убедить Лару организовать несколько межзвездных полетов, — неожиданно заявил решительным тоном Пет. — Людям нужна какая-то цель. Нельзя бесконечно находиться в тесном коконе приказов Тайного Совета.
— Она ни за что не согласится, — возразила Анна. — Вспомни, мы уже говорили с ней на эту тему после прилета.
— Анна права, — вставил Куффа. — Тайный Совет никогда на это не пойдет. Впрочем, вы можете попробовать убедить их в целесообразности этой вашей идеи полетов.
— Их не надо убеждать, — авторитетно сказал Пет.
— Во всяком случае, надо пока ожидать, — заявил Куффа, ничуть не удивленный словами Пета, — видимо, он хорошо подготовился к этому разговору.
— Теперь он подойдет к сути дела, — передала Анна. — Ты дал ему в руки нашу общую тайну, о которой знали только мы двое.
— Спокойно, девушка, — ответил Пет. — Он не сумасшедший. Еще немного поговорит на эту тему.
Действительно, Куффа довольно долго как бы переваривал услышанную от Пета новость и, видимо, обдумывал дальнейшее поведение. Его нахмуренный лоб еще больше подчеркивал сеть морщин на лице и придавал Куффе вид сенатора какой-то древней державы. Пет и Анна даже немного сожалели, что на всей Земле только они двое могли оценить усилия, которые прилагал Куффа, чтобы иметь такой вид. Очевидно, что на посторонних людей он производил такое же сильное впечатление, как и тысячи лет назад. Наконец, Куффа решился высказаться.
— Если бы только вашим пилотам принадлежало решающее слово, — задумался он вслух, демонстрируя актерские способности.
— Безусловно, должен существовать какой-то выход, — сказала Анна тем же театральным тоном.
— Не шантажируй, девушка! — напомнил ей беззвучно Пет.
— К выборам допускаются только Новые Люди, а их среди пилотов немного, — заметил Куффа, уже вполне по-деловому.
— Не могли бы твои Террористы потребовать всеобщих выборов? — поинтересовался Пет.
— Вас ведь семьдесят тысяч, — поддержала его Анна.
— Такая возможность имеется. По крайней мере, теоретически. — Куффа нерешительно вздохнул. — Херст в своем завещании упоминает о возможности всеобщего референдума в случае принятия решения, касающегося всего человечества. До сих пор этим пунктом воспользовались только один раз, две тысячи лет назад, при утверждении эвтаназии у дикарей. Впрочем, это была формальность, поскольку нежизнеспособных детей и уродов уничтожали с самого начала. Сомневаюсь, чтобы теперь о такой возможности знал бы кто-нибудь за исключением, вероятно, Тайного Совета и еще нескольких человек.
— Межзвездные полеты касаются всего человечества.
— Пропаганда с целью их дискредитации ведется уже тысячу лет. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь, кроме ваших пилотов принял бы их важность всерьез. Пожалуй, даже мои люди не одобрили бы этого.
— Значит, ничего нельзя сделать? — Пет продемонстрировал, что сдается.
— Этого я не говорил, — возразил Куффа.
— «Уделывает» нас как хочет, — удовлетворенно передала Анна.
— Что вы этим хотите сказать? — с надеждой встрепенулся Пет.
— Вы могли бы попытаться потребовать этого от людей, сначала Террористов, потом можно будет подумать и о других, — осторожно подсунул им мысль Куффа.
— Они не захотят нас слушать, — со вздохом заметила Анна, — несмотря ни на что, мы для них первобытные люди.
— Вы недооцениваете себя, — констатировал Куффа. На этот раз в его голосе чувствовалась искренность и даже некоторое уважение, смешанное, опасением. — Я не знаю результатов последних исследований, но могу вас заверить, что вы не менее популярны, чем я. Может быть, даже не уступаете самому Тайному Совету.
— Ну, это уже, пожалуй, преувеличение, — заметил Пет.
— Слегка покрасней, — передала ему Анна с беззвучным смехом. — Будь скромнее.
— Может быть, — милостиво согласился Куффа.
— Кроме того, как мы могли бы это сделать практически? Для нас ведь нет доступа на телевидение. — Анна продолжала делать вид, что не убеждена в возможности действовать.
