— Достаточно простого 'спасибо'.
* * *
Обратно летели в полном молчании. Дакота обиженно сопела, дуясь на меня как мышь на крупу. А я был не в настроении, для извинений. Уж очень меня нервировал индикатор энергии, обещавший всего два часа жизни.
Нет, бесспорно, объясниться всё же придется, иначе нормальным отношениям конец. И неважно — виноват я или нет, путь к примирению первым начинает мужчина (как более умный?). По крайней мере, так нас учили в УКРе имперские психологи. Медик на малом корабле он ведь не только тела призван лечить, но и души. Нормальный психологический климат в экипаже на его совести. А мы сейчас и есть экипаж. От согласованности наших действий напрямую зависит, выживем мы или нет.
Твердо решив, что извинения обязательно будут, но только позже, я приготовился преодолевать последний отрезок пути. К слову, — вот и знакомая, слипшаяся из двух астероидов глыба, а прямо за ней…
— Стоп! — в канал связи ворвался взволнованный голос Дакоты. — Кому сказала — тормози!
Отодвинув в сторону контролирующую полет автоматику, я перевел двигатель в режим реверса и остановил наше движение в нескольких метрах от поверхности астероида.
— Гости? — так и знал, что добром это всё не кончиться.
— Да, — слегка испуганно (наверное, показалось) ответила 'командирша'. — Я всё это время пыталась достучаться до пустотника по резервному каналу для экстренной связи. И минуту назад, мне, наконец, удалось наладить общение. Оказывается, после того как ты поволок мое обездвиженное тельце к себе в логово, истребитель автоматически перешел в режим консервации. В коей и прибывал до сих пор. После моей идентификации, БК понадобилось некоторое время, чтобы снова выйти на номинальный режим. Пару секунд назад он полностью включился в работу и сразу сообщил, что КИП готовят к буксировке.
— Кто?
— Я не знаю, — как-то неуверенно ответила девушка. — Но точно не наёмники. Нет ответа на идентификатор 'свой — чужой' и большинство индивидуальных данных скрыто. БК говорит что это 'гражданский нейтрал'. Так что, либо отец прилетел на том, что оказалось под рукой, либо поисковая команда драгдилеров, — Дакота на секунду задумалась. — Можно попробовать выйти на связь с буксиром. Если это отец, то сигнал обязательно дойдёт до него. Я знаю некоторые рабочие частоты дока, а у него есть перечень всех моих персональных кодировок.
— А если нет, то ты сообщишь ренегатам, что они здесь не одни, — забраковал я идею. — Подожди, у меня есть другое предложение. Ты визуально сможешь определить принадлежность корабля?
— По той картинке, что передает БК? Нет…
— Секунду…
Сменив клешню на одном из манипуляторов на широкоформатную камеру, я, под прикрытием астероида, стал медленно выдвигать её вверх, пока на моем экране не появилась сцепка из двух кораблей. Мгновенно убрав камеру назад, я перекинул файл Дакоте, и стал ждать её вердикта.
— Лять!
Жаль, хотелось бы услышать другой ответ. Но, как не странно, ещё не все потеряно. Мне тут в голову неожиданно пришла одна мыслишка. Еще раз, более внимательно посмотрев на изображение двух кораблей, я отбросил сомненья и разблокировал магнитные застежки на встроенном в 'Октопус' рюкзаке…
— Ну почему?!! — неожиданный вскрик Дакоты заставил меня вздрогнуть.
— Что почему? — я удивленно посмотрел на партнершу.
— Почему БК отказывается запустить двигатель или хотя бы включить защитное поле? Всё твердит, что активация систем невозможна.
— А-аа… — успокоившись, я вернулся к прерванному занятию. — Посмотри внимательно на картинку. Видишь, один манипуляторный захват буксира уже пристыкован к истребителю? Это автоматически заставляет БК переключиться в режим буксировки, и включает соответствующий протокол безопасности. Все системы, работа которых может привести к аварийной ситуации, заблокированы. И даже прямой приказ пилота не может повлиять на БК, — пока я объяснял прописные истины этой 'недоучке', мои руки делали свое дело, и сантиметр за сантиметром вытаскивали плотно засевший в рюкзаке разрядник. — На вот лучше, держи свою игрушку.
— Ой, разрядничек. Ты его сохранил!
— Угу, сохранил. Ты кстати, зачем в меня стреляла, если знала, что и так спасу?
— Рефлекс, — отмахнулась Дакота, радостно баюкая в руках смертоносную машинку. — Меня знаешь, какие зубры по стрелковой подготовке надрачивали? О-го-го! Да ты не межуйся. Там и заряда то было всего ничего, на один выстрел и то слабенький. Я перед вылетом слегка подурачилась и практически всё расстреляла. Так что максимум, что тебе грозило, — это легкая контузия.
— Угу, и начисто сожженный интерфейс шлема.
— Да ладно тебе, всё же обошлось.
— Да как сказать… — своим признанием Дакота совсем выбила меня из колеи. — У меня на разрядник были большие планы.
Каюсь. Мой косяк — не проверил заряд. Повелся на подростковое: 'Я самая крутая, я все могу, я все умею…'. А на самом деле, — это просто матерящаяся малолетка, строящая из себя тёртую жизнью стерву. Вот и вылезло для нас боком её бунтарское стремление — поскорее слинять из-под опеки отца.
Мне в этом смысле повезло больше. Наверное. Это я про свою путевку в жизнь, если что. Дело было на орбитальной сортировочной станции моей родной Поскони. Тогда Михалыч, на скорую руку приняв у меня экзамен по пилотированию буксира, махнул рукой в сторону орбитального кладбища и сказал, что в конце недели ждет отчет о выполнении двойной нормы. В противном случае я могу смело отправляться унаваживать соседские грядки, потому как другой работы у меня не будет. Мол, шерифу он, конечно, обязан, но держать дармоедов у себя в компании не собирается. После чего развернулся и отправился допивать свое теплое пиво, любуясь формами участниц из реалити-порно 'Дом 22'. И, надо заметить, что это был весь полученный от начальства инструктаж по охране труда. Класс…
После этого, вместо того, чтобы на всех парах мчаться к месту своей непосредственной работы, я, затарившись всевозможными стимуляторами, начал изучать всю доступную документацию по технологии утилизации списанной техники. Сугубо прагматичное решение — лучше день потерять, зато гарантированно остаться в живых.
Дня оказалось мало, закончив одно, я плавно переключился на другое, а потом и на третье. Пока полностью не освежил в памяти, изученные лишь в теории, основы выживания в космосе. Как раз то, что выросшая в космическом пространстве Дакота, должна была впитать с молоком матери, и что, судя по всему, благополучно забыла в пору полового созревания…
Лишь на третий день, перепроверив всё несколько раз, я запустил тяговую спарку 'Ингрида' и приступил к работе. До сих пор с ностальгией вспоминаю — как спустя семь дней после памятного напутствия, я, даже не сняв скафа, завалился в кабинет босса. На моих губах играла глупая улыбка, а в недельном отчете красовалась цифра в половину нормы. И честно говоря, мне было абсолютно параллельно выгонят меня или нет. За эти несколько дней, я в одиночку провел в открытом космосе времени больше, чем за всю свою предыдущую жизнь. А самое главное — выжил.
