Потом она увидела человека и остановилась, смигивая дождевые капли с глаз.
Он сделал старинный жест, означающий «мир тебе». Вийя ответила тем же, и он поманил ее к себе.
Она свернула с дорожки на другую, поуже, раздвинула занавес пальмовых ветвей и увидела длинный низкий дом с нависающими краями крыши.
Вслед за незнакомцем она взошла на крыльцо, и ветер внезапно утих. В закругленных окнах горели огни, и она ясно видела смуглое лицо со светлыми глазами. Мужчина был на ладонь ниже ее, крепкого сложения. В длинных, как у нее, волосах сквозила седина. Он был старше, чем показалось ей на первый взгляд.
Одет он был просто: в длинную разноцветную тунику и мешковатые штаны, заправленные в тканевые сапоги. Все это, в отличие от костюма Вийи, нисколько не напоминало военную форму, да и оружия, судя по всему, он при себе не имел.
Не успев ничего сказать, Вийя почувствовала у самого своего щита осторожный вопрос, а за вопросом — твердый, как сталь, контроль.
— Добро пожаловать, дочь моя, — сказал мужчина. Его выговор искажал слова, но за ними чувствовались любопытство и неподдельное радушие, а еще глубже — сознание чего-то неотвратимого и печаль, которую даже его контроль не мог скрыть.
— Астероид, — сказала Вийя. — Люди с материка...
— Это неизбежно, — ответил он, обратив поднятую ладонь к городу. — Неизбежно.
Дождь перестал на время — словно занавес открыли, — и Вийя увидела на балконе каждого дома, от уровня моря до вершины горы, людей самого разного возраста. Все они стояли очень тихо, глядя на юг.
Повинуясь знаку незнакомца, Вийя посмотрела туда же, в желтое вечернее небо.
С небес медленно, неотвратимо, почти величественно нисходил яркий свет. Вот он исчез за южным горизонтом, и в сумерках расцвел световой купол, пронзенный стрельнувшим ввысь голубоватым копьем, — это удар астероида превратил сотню кубических километров воды и морского дна в перегретый пар.
— Свершилось, — сказал мужчина.
Первой реакцией Вийи был гнев от бесцельности всего этого. Она явилась слишком поздно, чтобы спасти их. Если бы она лучше рассчитала время, если бы у нее был корабль, она расстреляла бы этот астероид еще в космосе... но «Телварна» исчезла за много веков и световых лет отсюда.
— Не сердись, дочь моя, — сказал мужчина.
— Зачем я здесь? — спросила она. — Появившись хотя бы на день раньше, я могла хотя бы предупредить вас.
Человек развел руками с печальной улыбкой. Она заметила, как дрогнул уголок его рта. «Он боится», — мелькнула мысль.
Он был телепат и тут же эту мысль уловил:
— Никому не хочется умирать до срока.
— Людям вообще не хочется умирать.
Он сделал глубокий вдох — запах трав в воздухе напоминал аромат специй, добавляемых в вино, — и улыбнулся.
— Прежде чем поговорить о терев ха-зхад (это выражение, как поняла Вийя, значило «об интимных вещах»), надо хотя бы познакомиться. Я Мас, ликтор Хореи.
— Я Вийя, — ответила она спокойно, несмотря на учащенное биение сердца. Прошло уже полминуты. Значит, я тоже умру с ними — и он полагает, что в этом во всем есть смысл?
— Твое имя звучит не по-нашему. Ты из Служителей Дола?
— Имя мне дал другой народ, ведь там, — она указала на север, — у рабов нет имен. — Увидев, как сдвинулись его брови и поджался рот, она добавила: — Не надо меня жалеть. Властители полагают, что, оставляя нас безымянными и брея нам головы, они лишают нас личности — но тех, кто хочет свободы, подобные меры только подзадоривают.
Мас кивнул с пониманием.
— А ты? Ты не считаешь смерть врагом, с которым надо сражаться до последнего? — спросила она. В ее памяти возникло смеющееся лицо Маркхема за миг до того, как Хрим его поджег, и объятое огнем тело; и вопрос получился злым, но она снова увидела спокойные лица людей на балконах и поняла, что в этом хореяне солидарны с ней.
— Во вселенной ничто не исчезает бесследно, — с грустной улыбкой ответил Мас. — Но мы любим наш дом, наш остров — и нашу планету тоже. Мы знали, что Дети Дола уничтожат нас тем или иным способом, и оттягивали это, как могли. Но, убедившись, что их сила возросла, мы изменили свои планы. Мы сольемся с Единосущием, но передадим свой дар будущему. И если этот дар будет принят, в конечном счете выиграем мы все — и те, кто служит Долу, и те, кто любит Хора.
— Нам внушают, что вы были демонами, — сказала Вийя и осеклась — к чему губить мечту приговоренных к смерти?
Мас коротко ахнул, и она взглянула на него — неужто он так легко отказался от своей веры?
Но его широко раскрывшиеся глаза искрились радостью.
— Так ты пришла из грядущего? — Он прочел ответ в ее уме, не дожидаясь слов, и на ресницах у него блеснули слезы. — Наш дар! Наш дар!
Ветер донес сверху странный звук: слитые голоса опускались от высоких нот к низким, и красота этого пения обжигала душу.
Мас обратил взор к южному горизонту, который слегка изменился
— Там, над нами, в самых недрах горы, ждут те, кто попытается выжить: на каждую разновидность Дара приходится хотя бы один человек.
Вийя поморщилась при мысли о том, что будет с этими выжившими. Она решила молчать, но Мас читал ее мысли.
— Мы знаем натуру Служителей Дола. Все эти люди — добровольцы. Среди них моя жена.
От слова «жена» Вийя поразилась в третий раз.
— Видимо, то, что дается свыше, не умирает, — промолвил он, глядя на нее. — Ибо ты слышишь нас, в отличие от Детей Дола нашего времени. Есть и другие, такие, как ты?
Поняв, в чем заключался их «дар», Вийя быстро кивнула. Волна приближалась: Вийя слышала, как она шуршит, вздымаясь выше точки любого прилива.
— Да, есть. Жители материка поработят взятых в плен хореян, но дар проявится в потомках этих рабов. Но скажи: если вы не признаете войн, каким образом исчезали корабли всех прежних завоевателей?
— Они никуда не исчезали. Эти завоеватели здесь, среди нас — мы убедили их сложить оружие и присоединиться к нам. Ты получила свой дар, Та, Что Слышит. Храни же его — и помни о нас.
Хор запел громче, и к нему примкнули другие, духовные голоса, слившиеся в псалме радости и единства, а глаза ожидающих гибели хореян смотрели на пронизанную водорослями стену дымящейся воды, следом за которой шла взрывная волна.
Вийя закрыла глаза. Рокот усиливался, заглушая пение в воздухе, но в мозгу оно звучало по-прежнему, и в последний миг она, отбросив защитные барьеры сердца и духа, устремилась к общему хору.
Но волна прокатилась, тихая и холодная, и увлекла ее в небытие.
АРТЕЛИОН
Мойра бежала по широкому коридору, и бюсты давно умерших Панархов и Кириархей провожали ее слепыми взорами. Коридор уперся в колоссальные двери, и она в отчаянии остановилась. Охваченная пламенем птица грозно смотрела на Мойру с дверей, а позади слышались голоса, грубые голоса должарских захватчиков. Девочка оглянулась и потянула за огромную ручку.
