уставший голос моего отца.
— Вновь приветствую Вас Хлодвиг, — с грустью в голосе, — Через семь часов, я с вашей дочерью буду находиться на орбите Салары, чтобы вернуть вам ее в целостности и сохранности, как и обещал.
— Спасибо, — послышался облегченный вздох отца, — Я буду ждать, — и отключился.
— Я пойду, — сказал Хранитель, поднимаясь и направляясь на выход, — Отдохни пока, через честь часов я за тобой зайду.
— Постой, — прошептала я ему в спину, и когда мужчина повернулся задала такой важный мне меня вопрос, так как понимала, что, не зная на него ответ я не смогу сделать выбор, — В качестве кого ты хочешь, чтобы я осталась?
— Больше чем друга, — спокойно ответил он и вышел.
А я осталась сидеть и думать, что он хотел этим сказать? Больше чем друга? Что он хотел этим сказать?
Эти мысли не давали покоя и если первых два часа я, упав на ложе, просто рассеянно таращилась на потолок, то последующие два часа стала бродить кругами возле постели, спустя еще двух часов залезла в ванную и там вдыхая приятный аромат пенки, просидела около часа. Я не могла выкинуть из головы его слова, такие многозначительные и в тоже время не дающие никакого четкого ответа!
Да он просто играется со мной! Специально так сказал, обтекаемо, мол догадайся сама, если не дура! И так ведь ясно, он одинок, ему скучно, а я бы скрасила ему одиночество, за свою недолгую, по сравнению с его, жизнь.
К концу шестого часа я одетая в то что нашла, а именно белую рубашку и белые же штаны, взвинченная сидела на кровати и ждала прихода Эла. И как только отворился входной блок и в нем замаячила его стройная высокая фигура, сходу возмущенно заявила:
— Ответь честно и прямо, если я останусь с тобой, то в качестве кого?!
Улыбнувшись озорной доброй улыбкой, показывая ряд идеальных белоснежных зубов, без клыков, он невозмутимо ответил:
— Ты сама должна решить, я не хочу на тебя давить или ставить в безвыходное положение. Я умею ждать и приму любое твое решение. А теперь давай быстро завтракать и в путь, нас уже ждет твой отец, часа два, зависнув на орбите, боится, что я передумаю!
Протянув руку, он дождался, когда моя кисть окажется в его, Хранитель спокойно прошествовал на выход, ведя меня, растерянно смотрящему ему в спину.
Завтрак был легким и быстрым, состоящий из прекраснейшего чая и пары бутербродов, и спустя полчаса мы сидя на диске, окруженном защитным куполом, вышли в открытый космос.
Наш полет был очень быстрым и в отличие от лайнеров и фрегатов, совершающих прыжки в пространстве, просто влетали в открытое окно, чтобы зависнуть над орбитой Салары, где в дали виднелся папин фрегат, который в мгновения ока, рванул к нам.
Зависнув в трех метрах от нас, космолет отворил зев, приглашая наше, по сравнению с ним, маленькое средство передвижения, войти в свое лоно. Пройдя воздушный шлюз, наш диск оказался в грузовом трюме фрегата, где нас ждал отец. Он один вышел нас встречать, без своих неизменных товарищей: дяди Бости или Бартоса.
Быстро подойдя к зависшему в метре над полом, диске, папа протянул руки, чтобы поймать меня в радостно распростертые крепкие объятья.
— До встречи, маленькая фирюза, — на прощание, печальным голосом сказал Эл и отсалютовав папе, отдавшему ему честь, вынырнул в открытый воздушный шлюз, а следом и в космос.
От расставания, непонятная тоска сдавила сердце, поселяя в нем очень противоречивые чувства.
— Привет, папуль, — радостно прошептала я, крепко обнимая такая сильного, большого и родного оборотня, — Я скучала.
***
С того дня прошел месяц. За эти дни, всё вернулось на круги своя, жизнь вновь текла своим чередом. Вся, родня меня радостно приняла в свои объятья по очереди обнимая и словно малышку подкидывая в воздух, коей я в принципе и являлась по сравнению с ними. О том, что со мной произошло, после одного разговора по душам с мамой, больше никто не возвращался, все словно забыли о происшествии.
Охрану отец больше не ставил, так же и претендентов на мою руку не подкидывал, я просто жила, наслаждалась обществом семьи и чтением книг.
Но что-то мне не давало покоя, дикая тоска, поселившаяся в сердце, тяготила его, разрывала на части, не давала покоя. Было ощущение что я что-то забыла, очень важное обещание, данное кому-то. Но кому? И почему я забыла об этом?
Пытаясь вспомнить, я часами бесцельно бродила по замку, заглядывая во все помещения, потом по парку, цветущему и благоухающему всеми видами растений. Но все это не приносило никакого удовольствия, я тосковала, ощущая в душе пустоту.
Спустя еще месяц я стала словно угасать, меня терзало понимание неисполненного обещания, которое я не могла вспомнить как не старалась!
Родственники, видя мое состояние не на шутку обеспокоенные, начали терзать меня расспросами, вначале ненавязчиво, потом более настойчиво. Но что я могла им ответить? И сама толком себя не понимала.
В эти дни родня словно с цепи сорвавшись, стала устраивать балы и праздники, на которые приглашались самые знатные и важные гости, а также множество одиноких селарцев, которые не навязчиво начинали ухаживать за мной, рассказывая о своих доблестных подвигах, имениях и родословной. Сестры словно обезумевшие, окружая меня, наперебой расхваливали то одного селарца то второго, восхищаясь их внешностью и титулами.
Поездки в южные широты Селары тоже не радовали и даже обещание отца слетать на одну из межгалактических планет, тоже было встречено без энтузиазма.
В одну из беспокойных ночей мне приснился высокий стройный мужчина, одетый в белую рубашку и брюки, но лица его было покрыто тьмой.
— Привет, маленькая Фирюза, — тоскливо сказал он, — Надеюсь у тебя все хорошо? Я обеспокоен твоей нитью жизни, она стала серой.
И я вспомнила! Я все вспомнила!
— Эл, — закричала я и слезы ручьем потекли из глаз, — Я хочу к тебе, мне очень одиноко…
— Хорошо, — сказал он и растаял…
В тот же миг я открыла глаза, из которых потоком лились слезы.
Эл, я дала тебе обещание, но забыла, все как ты и говорил. Ты такой коварный, знал ведь, что так и будет, но отпустил, не дав даже грамма воспоминаний, такой жестокий, оставил только жгучую пустоту в душе.
И да, я ею насытилась с полна. Это и есть — подумать? Лишить всех воспоминаний, а ты уж сама как-нибудь Мари, приходи к пониманию. Когда встречу, а я теперь точно знала, что наша встреча не за горами, хорошенько
