было достаточно, чтобы насладиться видами звезды.
Дни неслись за днями, недели за неделями и так прошел месяц. Все это время мы были рядом и разлучались лишь когда ложились спать. Эл пожелав спокойной ночи уходил в свои покои. Временами он оставался со мной и лежа на моих коленях рассказывал легенды и мифы разных народов и рас, которые он успел прочесть за тысячелетия. А иногда мы, просто лежа на кровати вместе смотрела на звездный потолок, наблюдая картинки, которые Эл так же комментировал, если я не знала, что они обозначают.
Спустя еще месяц, Хранитель как обычно зайдя ко мне в покои, присел рядом и внимательно глядя в глаза взволнованно сказал:
— Мари, ты станешь моей Ладой? Войдешь в мой дом как берегиня очага?
Мое сердце пустилось вскачь, оно забилось с бешенной силой так что даже в глазах помутнело.
Я не то что представить такое не могла, я не могла в это поверить?
— Но разве тебе разрешат иномирянку ввести в свой дом? — растеряно глядя в такие дорогие глаза, которые с каждым днем становились все роднее и притягательнее.
— О чем ты? — Эл не понимающе на меня уставился.
— Я читала что такие расы как ваша, придерживаются чистоты крови и стараются не допускать смешения своих соплеменцев с другими расами.
Улыбнувшись, мой Хранитель, поднял руки и обняв мое лицо ладонями приблизил свое чтобы потереться носом о мой нос, и со смешинкой в его медовых ответил:
— У нашей расы нет закона, запрещающего создавать союз с другими расами, мы просто очень скрытно живем и стараемся не показываться на глаза другим, именно поэтому нам проще создавать союзы, со своим же скажем, женщинами и мужчинами, нежели искать пару по всем галактикам и планетам. Как думаешь почему я столько лет один? И заранее опережу твои заблуждения: Несмотря на то что я Жрец, мне не запрещено входить в союз, просто до этого момента, пока не встретил тебя, мне никто не был интересен как Лада.
— Ну, а как же мужские потребности, — прошептала, недоверчиво глядя ему в глаза. Не может ведь мужчина столько лет жить без женщины? Или может?
— Для сексуальных утех есть андроиды, — весело проговорил он, обнимая меня и прижимая к груди.
— Это что же я столько времени живу в одном замке с твоей любовницей? — возмущенно стала вырываться, — Теперь понятно куда ты уходил все ночи!
Эл внезапно расхохотался.
— А ты оказываешься у меня ревнивая, — со смехом проговорил он, глядя на возмущенно пыхтящую и скрестившую руки на груди меня, — И уходил я потому, что не хотел на тебя давить, все же надеялся, что сама меня остановишь. После того момента, когда я впервые вдохнул твой запах, ощутил тепло твоего тела, нежность твоих рук, я больше не о чем не мог думать, все мысли были только о тебе, Мари, те два месяца, когда ты уходила, показались вечностью, и я решил, что больше тебя никогда не отпущу, — прошептал он, подходя и заключая меня в объятья, — Можно я прикоснусь к твоим губам?
— Да, — прошептала я и подняв руки обвела ими его шею, чтобы самой потянуться за поцелуем. Который оказался таким нежным, теплым, ласковым, и который хотелось пить еще и еще.
— Ты так прекрасна маленькая фирюза, — прошептал мой мужчина, прокладывая по моей шее дорожку из поцелуев, таких горячих, опаляющих, которые пьянили и отдавались негой там в низу, требуя большего, — Такая сладкая, — шептал он, легко расстёгивая первую пуговицу на моей рубашке, чтобы коснуться оголенного участка ключицы, — Такая нежная, — когда были расстегнуты остальные пуговицы, я не знала, просто потерялась в его горячих и ласковых поцелуях.
С легкостью подхватив меня на руки, он подошел к ложу и опустив на него, стал целовать обнаженную грудь, сминая ее и лаская, вызывая волны неги и стаи мурашек, бегающих по всему телу.
Я тянулась к его поцелуям, выгибалась на встречу и тонула, тонула в море, ранее никогда не испытываемых ласк.
И это был мой первый раз, когда я испытала оргазм. Это волшебное чувство, разливающееся по телу и заставляющее петь все внутри. Да это была любовь, самая настоящая, о которой я мечтала долгие годы. Она пришла неожиданно и бурным потоком влилась в мою душу, для этого хватило всего пары дней, которые мы вместе провели с Элом. Любовь с первого взгляда, которая захватывает мгновенно и больше никогда не отпускает.
— Мари, ну где ты там? — сидя в ванной и наслаждаясь ароматной водичкой, слышала неторопливые шаги моего мужчины, он взволнованно ходил кругами вокруг ложа вот уже полчаса, так как через час, у нас состоится представление меня, старейшинам его рода как Ладу.
— Уже выхожу, — вылезая с ванной, быстро осушилась под феном и одев белое нижнее белье и красивую белую тунику, расшитую золотыми и серебряными лилиями, сплела волосы в косу, выпуская сбоку одну волнистую прядь. Дополняющим образом были бирюзовые серьги в виде капелек, кулон так же капелькой и бирюзовая диадема, свитая в форме лилий и большой, бирюзовой капли по средине, обозначающие герб моего будущего рода, в который я скоро войду.
На выходе меня уже ждал суженный, быстро подойдя и поцеловав в губы он подхватил на руки и выйдя в коридор усадил на диск, сам запрыгнул следом, и мы помчались в зал совещаний.
Эл так же, как и я был одет в белые одежды, расшитые лилиями и с диадемой. Глядя на этого мужчину, я понимала, что никогда мое сердце не сможет биться так сильно, как при виде него.
— Мне сегодня твой отец сказал, что убьет, — возмущенно пожаловался Эл.
— А он не сказал, как это себе представляет? — улыбнувшись я прижалась к плечу своего мужчины.
— Сказал, что что-нибудь придумает, — в ответ улыбнулся он и поцеловал меня в макушку.
— Когда он что-то придумает, будет поздно, — я была очень счастлива, и улыбка все это время не сходила с моих уст, — Как ты смотришь на Сферию?
— Положительно, — прошептал он, — Сегодня же и проведем обряд, после благословения старцев.
***
Комната для совещаний была затемнена и только по средине освещалась одним прожектором и стоя в этом освещенном кругу взявшись за руки мы ожидали старцев.
Внезапно рядом вспыхнула голограмма седобородого и длинноволосого старичка, одетого в белую тунику и сандалии и сидящего на большом троне.
Спустя нескольких мгновений вспыхнули еще две, так же освещая двух стариков, которые практически не отличались друг от друга, даже глаза их были черны словно сама
