— Ну да, — титрин задумчиво покивал. — Итак, повторим?
Я согласно кивнул.
— Ваша с Тверским задача изобразить драку и попасть в лазарет. В крайнем прыжке к Ротосу ты должен отключить систему внешней безопасности. Это позволит моей яхте нагнать вас и пристыковаться. Из прыжка вы выйдете с прилипшей к обшивке у технического люка слева от рубки яхтой. Внутри нее будут документы на троих и лицензия на торговлю редким биоматериалом. Документы будут на тебя, Тверского и его жену. Три мужика слишком бросятся в глаза, потому никакие возражения не принимаются. С тобой полетит Дорова. К тому же, если все пройдет успешно, это, возможно, будет самое безопасное задание из всех. Я уверен, ты не намерен рисковать женщиной, какие бы счеты с ней у тебя не остались.
Я слушал Титрина с каменным лицом, но не возражал. Во всем этот поганец был прав, в логике ему не откажешь. Чтобы меня не травмировать, он оформит Дорову, как жену Тверского. Они — парочка толстосумов, имеющая свою яхту, зарабатывающая продажей редких видов. Я — их пилот, богатенькие могут себе такое позволить. Приземляемся, Тверской и Дорова отбывают регистрировать мейскую кошку на продажу, я отдельно от них выхожу с корабля и ищу связного. Если не возникнет подозрений, если мне удастся пронести на Ротос-2 маяк, то дальше все пройдет как по маслу. Как только я передам связному маяк, задание будет считаться выполненным, а сам я передуй в разряд преступников, продающих запрещенный товар. Красный свет — это серьезно, это терроризм. Значит, нужно будет уйти как можно скорее.
Я скривился, вспоминая. Ну, ведь было же уже такое, я уже бегал по взлетному полю, в тщетной попытке успеть добежать до своего корабля. А по мне шманали боевыми.
— А никто не говорил, что будет просто, — прервал мои размышления Титрин.
— Я думаю не об этом, — ответил я. — Как бы мы не изгалялись, организаторы не могут оставить все просто так. Как только маяк будет вручен связному, тот передаст информацию обо мне во все Ротоские сети. Мою физиономию и физиономию Тверского узнает каждый солдат из службы безопасности. Как мы вернемся на корабль?!
— Быстро и по поддельным документам, — сразу было видно, у Титрина сейчас нет ответа. Он словно говорил: все будет зависеть от тебя и от стечения обстоятельств. — В любом случае, это Сафари, а не охота за тобой, Доров. Тебя будут стараться не убить, а задержать. Поймают, посадят в каталажку. Чем больше ты потеряешь времени на Ротосе, тем больше отстанешь от других участников Сафари. Так что лучше не попадаться.
— Это понятно, — вздохнул я. — Ладно, будем разбираться по ситуации.
Отвернувшись, я включил громкую связь:
— Дорова, Тверской, Ирин, Змей, немедленно пребыть в мои апартаменты.
Предстояло рассказать им о Ротосе-2 и придумать, как бы это нам с Тверским подраться…
С последним не возникло проблем. Окровавленные, мы вывалились из моих апартаментов под душераздирающие вопли Натали и окрики Змея. Рик пытался помешать нам, но сам получил по лицу и отскочил.
Крови было много, мы уже не дрались, а, хрипло сопя и оставляя на железном рифленом полу темные пятна, душили друг друга до тех пор, пока вновь не была предпринята попытка растащить нас. Растащили. Меня отвели обратно в апартаменты, Тверского Змей увел к себе. Рик принял командование Шквалом, Натали вызвалась приглядеть за мной, пока врач будет заниматься Тверским.
Задание было выполнено, до выхода из подпространства оставалось полтора часа. Как раз хватит на то, чтобы собраться, привести себя в порядок и прибыть на место.
Я проверил комнату на предмет камер. Их, как и следовало ожидать, не оказалось, организаторы послушались моей милой просьбы. В самом деле, кому охота терять дорогостоящую аппаратуру?
Я поспешно отключил систему внешней защиты, проверил, чтобы аппаратура не сбоила. Дальнейший мониторинг должен был осуществлять Рик. Его мы посвятили во все тонкости плана.
Отстранившись от консоли, я глянул на Натали, скромно присевшую в углу. Она сторонилась Терезы, но, почувствовав на себе мой взгляд, тут же ответила. В ее глазах я прочел надежду и радость, ведь я взял ее на второе задание. Разозлившись толи на нее, толи на себя, я резко тряхнул головой и ушел в ванную. Умылся, смывая поддельную кровь. Это была и не кровь вовсе, а отличный кровозаменитель из медицинских запасов. Теперь осталось прикинуться больным, не способным встать с кровати. Диагноз что-то вроде «тяжелое сотрясение мозга» уже минут через двадцать поставит мне Стас. Пока врач будет у меня, Тверской, сопровождаемый незаменимым титрином, проберется к шлюзу. Журналист обежал провести того целым и невредимым по системе вентиляции. Нам с Наташкой и Терезой предстояло проделать то же самое и здесь я надеялся на мейскую кошку. Она лапу набила на ползаньи по этим узким и опасным технологическим лазам. Если я смогу передать ей в голову образ места, куда хочу попасть, она проведет нас. Оставалось дело за малым: заставить ее делать именно то, что нужно мне. Глядя на себя в зеркало, я не к месту засомневался. А вдруг не получится? С тех пор, как я побывал во внутренностях Ворона, у меня наблюдалась довольно неприятная клаустрофобия, которую я старался скрывать сам от себя. А вдруг кошка не послушается и мне придется выбирать путь самому? Вдруг я запаникую?
Тьфу, лучше о таком сейчас не думать. Чего мне вообще бояться? Ну да, корабль, полный всякой разной начинки, проводов и труб. Где наша не пропадала, это же мой корабль!
Я пощупал скулу, поморщился. Для убедительности Тверской все же врезал мне пару раз по лицу, да и я, будем надеяться, не просто так погладил его по носу. Надеюсь, у него он болит даже сильнее, чем моя скула.
Я глянул на часы — время. Быстро оделся в серый синтетический комплект из брюк и летной куртки, слегка потертый и даже на плече зашитый, какие чаще всего носят пилоты-неудачники, работающие не на себя. Немного взлохматил волосы. Сойдет.
Вышел в комнату и снял вентиляционную решетку. Подхватив мейскую кошку поперек брюха, сунул ее в темную дыру под потолком. Тереза удивленно уставилась на меня сверху своими большими блестящими глазами.
— Осторожно, — сдавленно пискнула Натали. Возможно, она имела в виду, что если кошка бросится на меня сверху, то с легкостью перебьет горло. Я даже не обратил на нее внимания. Глядя в красивые кошачьи глаза, я говорил…
Я… знаю… как… внедрять… мысли…
Шлюз номер шесть. Красная двойная камера. Черная арка потолка. Туда.
Кошка вздрогнула. Попятилась. Обернулась.
Я подпрыгнул и, положив поперек проема локоть, легко подтянулся. Включил фонарик — тонкую трубку, прикрученную к запястью. Без света соваться в технологические коридоры корабля было высшей степенью самоубийства.
