еды.
— Думаешь, кормить здесь плохо будут? — спросил он у выхода.
— Не знаю, но проверять это я не хочу.
За дверью нас поджидал сюрприз в виде Теи.
— Вы куда? — спросила она.
— К себе в комнату собирались или у нас снова экскурсия?
— Еду выносить из интерната категорически запрещено.
— Ты забыла, что нам запрещено выходить из интерната даже без еды?
— Не забыла. Вы сейчас идёте за мной.
— А мы что, ещё не везде побывали? Впрочем, теперь я готов, и вы можете продолжать водить нас по самым злачным местам интерната.
— Следуем за мной.
Пришлось идти. Впрочем, недалеко. Она нас завела в очередное помещение. Оно было совсем небольшим, и в нём нас ожидала другая женщина.
— Вот они, — сказала Тея.
— А что, это не могло подождать до вечера? Я из-за вас потеряла клиента, и вы мне теперь должны! — ответила ей вторая женщина.
— Интернат тебе платит. Так что приступай!
— Мы так не договаривались!
— Разговаривай об этом с Ардаром, но не здесь и не при воспитанниках.
— Залезайте! — сказала медик и открылись крышки двух медицинских капсул, установленных в помещении.
— Э-э, нет, я только оттуда, хватит с меня капсул.
— Залезай! — потребовала Тея. — Обязательный осмотр обязаны пройти все воспитанники!
— Нет! Это мне решать, и я туда не полезу!
— Будет нужно, мы тебя туда силой уложим!
— Попробуй.
— Парень, обещаю, я ничего не буду с тобой делать, — сказала медик. — Это быстро, я сверю данные и всё, мне самой бежать нужно.
— Это точно?
— Точнее некуда. Раздевайся быстрее, я тороплюсь.
— Ладно тогда.
Ори собирался раздеться, но тоже что-то тянул.
— А она должна находиться здесь, когда мы будем раздеваться? — спросил у медика и показал на Тею.
— Он точно издевается, — фыркнула Тея и вышла из помещения.
После чего мы разделись и легли в капсулы.
— Что у тебя за медицинская лента на груди? — спросила медик.
— Ранение.
— Посмотрим.
И крышка закрылась. Когда крышка открылась, я услышал:
— Нет у него никакой нейросети и никогда не было. Ему рано её устанавливать!
— И никаких следов установки?
— Ты меня не слышишь, что ли? Нет у него никаких следов.
— Вот тебе моё заключение. Всё. Я ушла. Счёт за услуги пришлю позже.
— Вылезай оттуда, парень, — сказала она в мой адрес.
— Она здесь, а я не одет.
— Она и так тебя уже осмотрела всего.
— Я так и думал, что она любит за нами подглядывать, сегодня в душевой за парнями подглядывала.
— Чего? — Тея покраснела, впрочем, почти сразу взяла в руки. — А что по ране?
— Это не имитация. У него было тяжёлое ранение. Я всё написала в заключении. Выведи меня отсюда.
Они ушли, а я вместе с Ори выбрался и оделся.
— Похоже, у нас проблемы.
— О чём ты? — спросил Ори.
— Позже поговорим.
Мы долго ждали Тею около комнаты, но она не появлялась, и мы отправились к себе в комнаты.
— Нам нужно в душевую. Мы грязные, — сказал Ори по дороге.
Ори в ответ только кивнул. Каждый принял душ, после чего собрались в одной душевой кабинке при включенном душе.
— Что происходит? — спросил Ори.
— Думаю, у нас проблемы.
— Какие?
— Серьёзные.
— Не знаю, что за дела у них здесь творятся, но нас приняли совсем не за тех.
— О чём ты?
— Тебя в кабинете спрашивали про ремонт?
— Да. Я ответил, что ничего об этом не знаю.
— Меня тоже. Думаю, они нас принимают за проверяющих от флота. Вроде как ты проверяющий, а я твоё силовое прикрытие.
— Это же полный бред.
— Понимаю, но ничем другим не могу объяснить такую паранойю по отношению к нам. Помнишь я тебя спросил про то, закрывали тебя или нет?
— Помню.
— Так вот, я думаю, нас не просто так закрыли. Скорей всего, что-то вывезли отсюда, пока мы находились под замком.
— Да, но мы никакого отношения к флоту не имеем? Нужно поговорить с ними.
— Сходи поговори. Думаешь, тебе кто-то поверит?
— Почему бы и нет?
— Потому что они уверены в том, что мы агенты флота. Вот только доказать они ничего не могут, и это их сильно пугает. Даже медика нашли, чтобы подтвердить их подозрения. Кто знает, что они здесь за дела проворачивают.
— Думаешь, бесполезно с ними договариваться?
— О чём ты хочешь с ними договариваться? Они своему воспитаннику не поверили, а ты для них никто. Думаешь, тебе поверят?
— А что ты предлагаешь?
— Предлагаю держаться вместе. Скоро начнётся ремонт, уверен, до него они ничего не станут предпринимать, а дальше видно будет. Главное держись естественно и не подавай виду, что мы поняли, что здесь что-то не чисто. Да и в сети осторожно поройся, что об этом интернате пишут. Хотелось бы понять, с чем мы здесь можем столкнуться.
— Сделаю.
— Главное никому об этом ни слова. Помни — мы здесь чужаки и здесь везде камер натыкано.
— Понял.
— Тогда выходи. Я выйду немного позже.
Оделся, открыл дверь из душевой и сразу остановился. Около двери находился Ори и рядом с ним пятеро местных воспитанников. Они перекрыли проход.
— Ори, у нас проблемы? — сделав акцент на слове «нас».
— Пока не понял, — ответил он.
Я осмотрел подростков, вчера четверо из них ехали вместе с нами на броневике из полиции. Все примерно нашего возраста.
— Какие проблемы, парни?
— Да нам сообщили, что ты всем рассказываешь сказки о том, что воевал на флоте, — сказал парень которого Ардар назвал в броневике Маниром.
— И что?
— Вот мы и пришли выяснить, так это или нет.
— Можешь считать, что это сказки.
— Тогда почему ты всем говоришь, что воевал?
— Покажи конкретно, кому я об этом говорил?
— Это неважно.
— Тогда отошёл с моей дороги.
— Ты болтун и сказочник! — и попытался меня ударить.
Его удар я уже ждал и сблокировал. Мой встречный контрудар попал ему в солнечное сплетение, после чего я помог ему и приложил его головой о металлический умывальник. От
