Спок подошел к Маккою.
– Ну и что там, доктор?
– Не очень приятное зрелище, – пожал плечами Маккой. – Что-то вроде театрального зала, битком набитого мертвыми ромуланцами. Если вам охота, сходите и посмотрите сами.
Спок, как всегда, невозмутимо кивнул в ответ, после чего осторожно открыл дверь и вошел внутрь зала, превратившегося в мертвецкую.
Маккой с определенным любопытством ждал его возвращения.
Через пару минут Спок вышел наружу, по-прежнему бесстрастный. Он аккуратно прикрыл за собой дверь и взялся за свой коммуникатор.
– Здесь Спок, здесь Спок, вызываю "Энтерпрайз", вызываю "Энтерпрайз"...
Не то чтобы Маккой сильно надеялся услышать сию секунду бодрый голос Кирка, нет, но разочарование от того, что он его не услышал, доктор явно испытал. Эх, много сейчас отдал бы Маккой за то, чтобы иметь возможность услыхать позывные родного корабля...
Когда Спок подошел к Маккою ближе, тот уже справился со своими переживаниями и возился со своим сканнером.
– О-очень интересно... – пробормотал он озадаченно.
– Что такое? – вежливо осведомился Спок. Маккой покачал головой и стал запихивать свой аппарат в сумку.
– Понимаете ли, мистер Спок, прибор показывает, что те люди погибли от гипотермии но вот только мне не совсем понятно – как это получилось.
Он подышал ртом. Пожал плечами.
– Здесь не так уж и холодно ну, легкий парок идет. Все равно непонятно. Станция не повреждена... – он снова пожал плечами.
– Быть может, система жизнеобеспечения станции на время отключилась, а потом снова заработала? – выдвинула предположение Лено.
– Как говаривал мой дедушка, в кино все возможно, – сказал немного свысока Маккой. – Если же допустить, что все эти люди были кем-то по злому умыслу умерщвлены, а не просто произошел несчастный случай, то выглядело это примерно так: некто овладел контролем над системой жизнеобеспечения, повыключал все к чертовой матери, подождал, злодейски хихикая, пока все помрут, а потом снова ее, эту систему, включил, чтобы нас напрочь запутать. Но ему это, понятное дело, не удалось: мичман Лено его раскусила.
Он замолчал и посмотрел на девушку.
– Однако, – продолжал доктор, хмуря брови, – все было не так, я это просто нутром чую...
– Ах, нутром... – значительно сказал Спок. Маккой и на него тоже посмотрел, а затем продолжал;
– Так вот, мне кажется, что эти люди здесь собрались, чтобы согреться, но тепла им все равно не хватило...
Он нахмурился и замолчал, погрузившись в свои мрачные мысли.
Остальные тоже не нарушали тишины.
Обхватив руками плечи, с пола поднялась Холли.
– По крайней мере, это не чума, которой можно заразиться, – сказала она, пытаясь улыбнуться.
– Однако ж та ромуланка, которую мы нашли первой, умерла вовсе не от переохлаждения, – заметила Лено.
– В таком случае, и не от чумы, – сказал Маккой.
– Как вы думаете, на станции есть еще мертвецы? – спросил Марксон.
– Кто знает? – пожал плечами Маккой. – Если и есть, то лично я не хотел бы на них натолкнуться. На сегодня трупов уже достаточно.
– И что, доктор, давно ли они мертвы? – подал голос Спок, посмотрев на дверь, из которой только что вышел.
– Если верить приборам, то четыре-шесть недель, – устало отозвался Маккой.
– Как и та женщина в коридоре?
– Да. Можно определить более точное время, вскрыв один из трупов, но я не вижу в этом необходимости.
Спок удовлетворенно кивнул, давая понять, что ему все ясно и что он ничего не забудет.
– Я только хочу определить, как долго эта станция находится в дрейфе, – пояснил он. – Поскольку, как вы говорите, ромуланцы погибли самое позднее четыре недели назад, можно достаточно уверенно сказать, что станцией никто не управляет именно такой временной промежуток, а может, даже больший. Соответственно, исходя из этих данных, а также принимая во внимание то, что курс станции не подвергался исправлению путем постороннего вмешательства, можно с известной долей вероятности вычислить точку начала дрейфа и нанести ее на нашу звездную карту.
Все-таки Спок был необычайно умен. Все смотрели на него, раскрыв рты.
– Ежели, конечно, вы получите доступ к какому-нибудь компьютеру, чтобы сделать необходимые расчеты, или же свяжетесь с "Энтерпрайзом", внес свою ложку дегтя во всеобщую бочку восхищения Маккой. – Кроме того, ведь станция могла просто потеряться, и ромуланское начальство само не знает, где ее искать. – Доктор сложил руки на груди и вызывающе посмотрел на Спока, который сейчас его донельзя раздражал.
– Может статься, что и так, доктор, хотя вовсе не обязательно, кивнул первый помощник. – Информация, которой мы в данный момент располагаем, позволяет сделать окончательные выводы, кроме того, это лишь один из вариантов ретроспекции. Есть и другие.
– Я не думаю, что с ними надо ознакомиться прямо сейчас, – поспешно сказал Маккой.
Он просто испугался очередного умного монолога Спока, а посему повернулся спиной к страшному амфитеатру, ставшему братской могилой для десятков ромуланцев, и пошел себе восвояси. Ему хотелось поскорее покинуть это жуткое место.
– Честно говоря, Спок, мне в данный момент просто наплевать, отчего да почему появилась эта станция, – сказал он, обернувшись к первому помощнику. – Зато меня очень беспокоит то обстоятельство, что мы остались без связи и вот-вот останемся без энергии. – Он покосился на долговязую фигуру Спока, который уже вышагивал рядом с ним. – Что вы там говорили насчет каких-то планов станции?
– Он, этот план, достаточно схематичен, – невозмутимо сказал Спок, но по нему, во всяком случае, можно определить местоположение центрального поста. Я зафиксировал этот план в своем мозгу до того, как система отключилась.
– В таком случае, мы должны беречь вас как зеницу ока, – серьезно сказал Маккой. Спок пропустил колкость мимо ушей, – Итак, теперь, когда я знаю, где в данный момент мы находимся, наша группа может продвигаться вперед с определенной степенью уверенности.
Согласно плану, если мы поднимемся по лестнице еще на два уровня, то выйдем в коридор, который приведет нас к турболифту, каковой, в свою очередь, привезет нас прямо в искомый центральный пост.
– Подождите-ка минутку, мистер Спок, – вскричал Маккой, и первый помощник послушно замер, терпеливо ожидая чего еще такого придумает несносный доктор.
Маккой же замер на месте, как громом пораженный.
– Это что же получается? – лихорадочно бормотал он. – Это ж получается то, что ежели мы на этом самом лифте прокатимся, так и вовсе можем из него не выйти! Тут же все то включается, то выключается, понимаешь, то работает, а то и не работает! Так мы как сначала поедем с ветерком на этом самом лифте, а потом ка-ак сверзимся вниз – да и всенепременно в лепешку!.. Не-ет, господа хорошие, я еще молодой совсем, жить хочу, у меня вон, поди ж ты, у дяди ферма, коровы там, лошади...
