Сжав кулаки, чтобы ни к чему не прикасаться, Этан постарался придать своему голосу побольше авторитетности и объяснил испуганному мальчугану, как остановить кровь. Девчонка вопила, что сломала запястье, но Этан готов был держать пари на все свои бетанские доллары, что у нее обычное растяжение. Хелда, держа руки так же, как и он, нажала локтем кнопку связи и вызвала помощь – во-первых, команду обеззараживания из собственного отдела, во-вторых – службу безопасности и только в-третьих – медика для потерпевших.
У Этана словно гора с плеч свалилась. Теперь не нужно искать пост безопасности – они сами явятся сюда. Он сдастся властям, а заодно выберется из этого лабиринта.
Чистильщики прибыли первыми. Пневматические двери заблокировали зараженный участок, и команда принялась драить стены, пол и потолок акустическими щетками, рентген-стерилизаторами и мощными дезинтоксицидами.
– Разберешься со службой безопасности, Тэки, – приказала Хелда своему ассистенту, влезая на предоставленную коллегами пассажирскую платформу с закрытым верхом. – Проследи, чтобы на этих лоботрясов составили протокол.
Подростки побледнели пуще прежнего, со страху не заметив, что Тэки исподтишка подмигнул им.
– Ну, садись, поехали! – рявкнула Хелда, обернувшись к Этану.
– А? Э-э-э… – Междометия, возможно, скрывали его акцент, но добыть с их помощью информацию было сложно. Он все-таки рискнул: – Куда?
– В Карантин, разумеется!
– В Карантин? Надолго? – Последнее слово он, вероятно, произнес вслух, поскольку чистильщик, подталкивая Этана к платформе, счел необходимым приободрить его:
– Просто отмоешься как следует и сделаешь укол. Если у тебя какое-то важное свидание, можешь позвонить ей оттуда. Мы все за тебя заступимся.
Этан хотел было разубедить чистильщика в этом жутком предположении, но мешало присутствие экотеха. Позволив загнать себя в кабину, он с натянутой улыбкой уселся наискосок от женщины. Откидной верх с щелчком захлопнулся, отрезав все наружные звуки. Платформа двинулась вперед, а навстречу уже спешили двое патрульных в черных комбинезонах с оранжевыми полосками. Этан тоскливо прижался к прозрачной поверхности. Даже если он закричит, его не услышат.
– Не прикасайся к лицу, – рассеянно напомнила ему Хелда, в последний раз оглядываясь на место происшествия. Там, кажется, все уже было в порядке: чистильщики взяли на буксир платформу с птицами и открыли двери.
Этан выставил сжатые кулаки, демонстрируя сознательность.
– А ты, похоже, наконец усвоил правила гигиены, – буркнула Хелда, окинув его ироническим взглядом. – Я уж было решила, что Доки-и-Шлюзы берут теперь умственно отсталых…
Этан пожал плечами. Тишина становилась угнетающей. Он кашлянул и, кивнув в сторону недавней аварии, хрипло спросил:
– Что там было?
– Да двое сопляков. Играли в космический истребитель, паршивцы. Я сообщу их родителям. Хочешь скорости – бери автокар. Платформы – рабочий транспорт. Или ты насчет птиц?
– Птиц.
– Черт бы побрал этих фрахтовиков! Ты бы слышал, как вопил капитан, когда мы конфисковали его груз. Как будто у него есть право разносить заразу по всей галактике. Впрочем, бывает и хуже. – Хелда вздохнула. – Хорошо хоть снова не коровы.
– Коровы? – прохрипел Этан.
Она фыркнула:
– Целое стадо живых коров. Везли куда-то для племенного разведения. Пришлось разрубить их на куски, чтобы влезли в дробитель. Большей мерзости и представить себе невозможно. Мы их на атомы размололи, честное слово. Хозяева подали на станцию в суд, но проиграли. – Ее глаза заблестели. – Ненавижу всякую грязь, – добавила она, помолчав.
Этан снова пожал плечами, надеясь, что этот жест будет истолкован как выражение солидарности. Эта страшная женщина была последним человеком на станции, с которым он хотел бы враждовать, если, конечно, не считать гем-полковника Миллисора.
– Доки-и-Шлюзы уже убрали ту кучу мусора на тринадцатом причале? – вдруг спросила Хелда.
– Кхе-кхе… – закашлялся Этан.
– Да что это с тобой? Простудился? – она нахмурилась.
– Нет, горло вчера надсадил, – промямлил Этан. Не хватало еще, чтобы она заподозрила у него инфекцию…
– А-а-а… – протянула Хелда с разочарованным видом охотничьего пса, упустившего дичь. Теперь ей приходилось довольствоваться собственным монологом, и тут же подвернулась новая жертва.
– Тьфу, какое гнусное зрелище, – ткнула она пальцем куда-то в сторону. Этан посмотрел, но не увидел ничего, кроме пары идущих по своим делам станционерок. – Просто удивительно, как человек может распускать себя до такой степени!
– Кто? – в полном недоумении спросил Этан.
– Да вон та толстая девка.
Этан оглянулся. На его профессиональный взгляд ожирение было практически незаметным, учитывая особенности женской фигуры.
– Обмен веществ, – заступился за бедняжку Этан.
– Ха! Отличное оправдание для тех, у кого нет ни малейшей самодисциплины. Наверняка пожирает по ночам тонны какой-нибудь импортной планетной дряни. – Хелда брезгливо поморщилась. – Ужасная гадость. Никогда ведь не знаешь, где и как это производится. Я, например, ем только наши, экологически чистые продукты – постную говядину и салаты, без всяких там жирных подлив, соусов… – Длинная лекция о диете и пищеварении заняла все оставшееся время, пока тихоходный транспорт не прибыл к месту назначения.
Этан подождал, пока выйдет Хелда, отлепился от своего сиденья и осторожно высунул голову. Больничный запах, наполнявший карантинную зону, сразу же вызвал у него острый приступ ностальгии по Севарину. Он сглотнул комок.
– Сюда, прошу вас, – Экотех-мужчина в стерильном халате жестом показал ему дорогу. Еще два техника немедленно принялись дезинфицировать платформу рентген-стерилизаторами. Этана направили дальше по коридору, а техник следовал за ним по пятам, стирая акустической щеткой невидимую заразу с его следов.
Этан вошел в небольшую комнату, похожую на раздевалку. Техник скрупулезно проинструктировал его, как принимать дезинфекционный душ, а затем удалился с красным комбинезоном и ботинками, бормоча:
– Ну и народ! Никакого белья!..
Удостоверение личности и кредитная карточка остались в кармане комбинезона. Этан чуть не расплакался с досады. Но теперь уж ничего не поделаешь… Он тщательно вымылся, высушился, наконец-то почесал давно зудевший нос и принялся слоняться по душевой, теряя терпение. Только он начал взвешивать все «за» и «против» того, чтобы с диким воплем рвануть нагишом по коридору, как вернулся все тот же техник.
– Привет. – Он положил комбинезон и ботинки на скамейку, прижал к руке Этана инъектор и сказал: – Контроль на выходе. С той стороны. Пока. – И вразвалочку вышел.
