Значит, Pay арестован! Этан заулыбался – широко и радостно, как рекламный персонаж.
– Ну а что его друг?
– Отмазывает его, конечно. Сам-то он со всех сторон чистенький, к нему не подкопаешься.
Итак, если он правильно понял, Миллисор на свободе. Улыбка сползла с его лица. И Сетти, которого Этан никогда не видел и не сможет узнать, тоже на свободе. Все, пора признаваться.
– Меня зовут Эркхарт, – начал он.
– А меня – Лара, – ответила девушка.
– Очень приятно, – автоматически отозвался Этан. – Но…
– Так звали мою бабушку, – доверительно сообщила она. – Мне вообще кажется, что семейные имена дают удивительное ощущение преемственности, правда? Ну, пока не столкнешься с какой-нибудь Стериллой. Это одна моя несчастная подруга. Так намучилась со своим именем, что теперь сокращает его до Иллы.
– М-м… Я… э-э-э… не совсем то хотел сказать.
Она склонила голову набок:
– Что не совсем?
– Простите?
– Что из того, что вы сказали, было не совсем то, что вы хотели сказать?
– Э-э…
– …ркхарт, – закончила она. – Очень милое имя. Я думаю, вам вовсе незачем его стесняться. Или, может быть, в детстве вас из-за него дразнили?
Этан застыл с открытым ртом, совершенно сбитый с толку. Но прежде чем он нашел способ вернуть разговор в деловое русло, другая женщина-офицер, постарше, выскользнула из лифтовой шахты, соединявшей пост с верхним уровнем. Бесцеремонность, с которой она появилась, выдавала в ней командира.
– На посту, капрал, никаких посторонних разговоров! Позвольте мне еще раз напомнить вам об этом, – бросила она через плечо, подходя к своему шкафчику. – Отставить разговоры, у нас вызов.
Девушка за спиной командира скорчила гримаску и шепнула Этану: «В двадцать четыре ноль-ноль, ладно?», – встала и, глядя, как начальница достает из шкафчика пару парализаторов, уже почти озабоченно спросила:
– Что-нибудь серьезное, мэм?
– Нужно прочесать уровни С-7 и С-8. Задержанный исчез из камеры предварительного заключения.
– Сбежал?
– Они не говорят, что сбежал. Говорят – исчез. – Женщина-офицер скривила губы. – Когда начальство начинает изъясняться двусмысленно, тут можно думать все, что угодно. Задержанный – тот самый подонок, у которого сегодня утром изъяли нейробластер. Я уже видела это оружие – отличный военный образец, видавший виды. – Она пристегнула к поясу свой парализатор утяжеленной модификации и протянула такой же капралу.
– А, вот как. Дезертир, значит. – Капрал оправила мундир, рассмотрела в зеркальце свое лицо и с такой же тщательностью проверила оружие.
– Ничего не значит. Ставлю что хочешь против твоих бетанских долларов – никакой это не дезертир, а еще один чертов агент чьей-то военной разведки.
– Ох нет, только не это! Один или с группой?
– Надеюсь, что один. Группа – это хуже всего. Непредсказуемые, хладнокровные, плюющие и на закон, и на общественную безопасность! А когда ты, едва не сломав себе шею, возьмешь их в белых перчатках, какое-нибудь посольство тут же спешит им на выручку, и все улики и свидетельские показания летят псу под хвост… – Она обернулась и замахала на Этана руками: – Давайте, давайте отсюда, мы закрываемся. – А девушке сурово приказала: – От меня ни на шаг, ясно? И никакого геройства!
– Слушаюсь, мэм.
И вот Этан снова оказался на террасе, а девушка-капрал и ее начальница спешили на задание. Он в тупом отчаянии протянул им вслед руки. Капрал оглянулась и на прощание кокетливо пошевелила пальчиками.
Три коридора вперед. Два уровня вверх. По бесконечным лабиринтам гостиницы Куин. Знакомая дверь… Этан облизал пересохшие губы и постучал.
И еще раз постучал.
И замер.
Створки дверей раздвинулись. Каково же было его удивление, когда навстречу ему выкатился робот-уборщик! Больше в номере никого не было; в комнате царил такой безупречный порядок, словно здесь никто никогда и не жил.
– Куда же она подевалась?.. – простонал он, не в силах сдержать разочарование и досаду.
– Сформулируйте, пожалуйста, ваш вопрос, сэр, – с готовностью отозвался робот.
Этан рванулся к нему.
– Командор Куин, которая занимала этот номер, – где она?
– Предыдущий жилец выбыл в одиннадцать ноль-ноль, сэр. Предыдущий жилец не оставил информации о своем дальнейшем местонахождении.
В одиннадцать ноль-ноль? Значит, она ушла буквально через несколько минут после того, как он сам гордо покинул этот отель.
– О Боже-Отче!
– Сэр, – вежливо прочирикал робот, – сформулируйте, пожалуйста, ваш вопрос.
– Я не с тобой разговариваю! – рявкнул Этан.
Робот почтительно наклонил корпус.
– Желаете узнать что-либо еще, сэр?
– А? Нет-нет…
С тихим урчанием робот покатил по коридору.
Два уровня вниз… Три коридора… Постовая кабинка по-прежнему закрыта. Они еще не вернулись.
Этан тяжело опустился на тротуар рядом с фонтаном и стал ждать. Если Pay, выстрелив в него, поставил себя против закона, значит, закон теперь защищает Этана. Да что там! После того как он рассорился с Куин, служба безопасности – его единственная надежда.
– Доктор Эркхарт?
Чья-то рука опустилась ему на плечо. Этан, подскочив как ужаленный, обернулся.
– Кто вы? – сдавленным шепотом спросил он.
Светловолосый молодой человек сделал шаг назад, не отводя от Этана пристального взгляда. Он был среднего роста, стройный и гибкий, одет на незнакомый планетный манер – в вязаную безрукавку и свободные брюки, заправленные у щиколоток в высокие удобные ботинки из какой-то сверхмягкой кожи.
– Простите. Если вы доктор Этан Эркхарт с планеты Эйтос, то именно вас я и разыскиваю.
– Зачем?..
– Я очень надеюсь, что вы сможете мне помочь. Прошу вас, сэр, не уходите! – Он умоляюще протянул руки, видя, что Этан отступает все дальше и дальше. – Вы меня не знаете, но мне очень нужен Эйтос. Меня зовут Терренс Си.
На какое-то мгновение Этан остолбенел.
– Что вам нужно от Эйтоса? – придя в себя, выпалил он.
– Убежище, сэр, – сказал молодой человек. – Я действительно беженец. – Напряжение делало его улыбку странной и неестественной. Этан продолжал отступать, но молодой человек шел за ним. – В списке пассажиров почтового корабля вы помимо всего прочего значитесь еще и как чрезвычайный и полномочный посол по особым поручениям. Вы ведь можете предоставить мне политическое убежище, правда?
– Я… я… – Этан замялся. – Совет Населения выдвинул это предложение в последнюю минуту, потому что никто не знал, с чем я здесь могу столкнуться. Но на самом деле я никакой не посол, я врач.
Молодой человек неотрывно смотрел на Этана; Этан ответил таким же пристальным взглядом. Он уже успел отметить, что юноша находится на грани нервного и физического истощения. Симптомы были налицо: впалые щеки, нездоровая бледность, покрасневшие белки глаз и предательская дрожь в пальцах. Вдруг ужасная догадка посетила Этана.
