Ванесса была еще жива, но трехпалая лапа так сдавила ей грудь, что вряд ли женщина могла бы даже стонать.
— Чего тебе надо? — выступив вперед, спросил я. — Зачем ты убиваешь моих людей?
— Корабль мне надо, — пророкотало изнутри чудовища. — Ты убил моих, я убиваю твоих. Корабль мне надо.
— А он, похоже, умненький, — проворчал вставший рядом со мной Тверской, и эта его выходка чуть не стоила нам обоим жизни. Метнулся ранее незамеченный нами тонкий, похожий на стальной трос хвост, метя в меня, а я, шарахнувшись в сторону, натолкнулся на неудачно подошедшего полковника. Вот кто его просил лезть?!
Мы кубарем покатились по полу, я чудом не схлопотал хвостом по ребрам.
— Не шали! — высоким голом крикнул Анатолий и выстрелил подряд трижды, метя в глаза. Бабырон отмахнулся лапой, и все стрелки вонзились в крепкие наросты, заменившие существу мышцы. Казалось, боли бабырон не ощущал.
— Тверской, — прорычал я, отталкивая его в сторону. Арбалет валялся далеко в стороне и достать его я уже не мог.
— Корабль мне надо, — взревело чудовище, легко подняв над головой Ванессу.
Я бросился вперед, выдергивая из куртки кассету, вытряхнул из нее болт и, прежде чем кто-то успел что-либо сделать, швырнул кассету бабырону в глаза. взметнулась лапища, слева вроде тоже кто-то метнулся, но я не разглядел, лишь успел увернуться от мелькнувшего хвоста, подпрыгнуть, надеясь воткнуть болт ему в рожу…
Но бабырон оказался быстрее, отшатнулся ловко, и я позорно грохнулся ему под ноги. В следующую секунду тварь пошатнулась, упала на бок, чудом не наступив на меня, хотя сперва собиралась припечатать меня своей увесистой подошвой. Защелкали арбалеты, с неприятным свистом посылая один болт за другим. Оглушающее грохнул пистолет, запахло перегоревшим порохом. Я приподнялся на локте и увидел, что выстрелами тушу бабырона рвет на части, стрелки вонзаются, все же находя уязвимые места под роговыми наростами, а морда твари взрывается от попадающих в нее пуль. Падая, бабырон выронил Ванессу, и теперь женщина неподвижно лежала рядом с каким то большим, закрепленным на магнитных замках, контейнером.
А еще из-под туши бабырона торчали… ноги. Он упал на кого-то, и я сперва подумал, тварь обрушилась на Макса, но потом понял, что жестоко ошибся. Потому что эта была еще одна жертва.
И жертвой этой стал Бартик, который, будто верный пес, вместе со мной бросился на врага в самом начале схватки. Это он, не я, нанес твари удар, сбивший ее с ног, но и сам не успел увернуться.
Я вскочил, закричал, чтобы прекращали огонь. Бабырон уже издох, и нужно было срочно поднять его, ведь в нем не так уж много веса. Оказавшийся под ним тосс не должен был погибнуть… нет, не так!
— Осторожнее, — сказал я, понимая, что все уже кончено. Бабырон весь пророс острыми шипами и, когда мы подняли мертвое, исковерканное тело, увидели, как острия выходят из груди и живота тосса. Бартик застонал тихо, глядя на меня затуманенным взглядом, а изо рта его обильно текла кровь.
— Не надо, — прошептали его губы, когда я попытался зажать рану на его животе.
— Да ладно тебе, сейчас наш медик…
— Я уже вижу их, — сказал тосс едва слышно. — Прощай…
Я вскочил, отвернулся, ощущая не боль потери, а какую то иррациональную ярость. Да что же это?! Вот еще недавно все они были живы и вдруг — рраз, и оборвалось сразу три жизни.
— Изъян?
— Тоже опоздали, — Змей брезгливо переступил через раздавленные кишки, вырванные из мертвого тела. А я всегда думал, что врачи не способны брезговать…
— Куда ты? — Стас прошел мимо Бартика.
— Этот тоже мертв, а она еще жива. Пойду, гляну, чем помочь, — он дошел до контейнера, о который, отлетев, ударилась Ванесса.
«Пусть», — хотел я сказать, но сдержался. Она и вправду была не виновата.
И никто кроме меня не был виноват, надо было сразу проверить, не закрался ли к нам пассажир.
— Это я виноват, — пробормотал рядом со мной Яр. — Мы проверяли все, но больше для формы. Изолировали отсек, я был уверен, что подпространство вытравит оттуда тех, кто мог выжить…
Все виноваты, но теперь уже ничего не изменить. Теперь мы можем только сокрушаться и смотреть в глаза пришедшим во сне друзьям, пытаясь отыскать в их взглядах такое нужное нам прощение.
Глава 19. Корабль класса черная птица
Рик бросил рули и вскочил. Я видел, как его слегка потряхивает от возбуждения, но совершенно не понимал, почему так взволнован пилот. Что так тянет его на корабль, который для него представляет, по моему мнению, самое опасное место в мире? Что он знает, что видел, когда попал во временную петлю?
И так же, как божий день, ясно, что его не остановить. Вот ведь, парадокс!
— Что там может быть? — глядя на экраны, задумчиво спросил Яр. Он был напряжен, как обычно экипирован удобно и неброско, на поясе две кобуры с пистолетами, за спиной арбалет. Бравый вояка, ничего не скажешь.
— Все что угодно, и космос тоже, — проворчал я, хотя понимал: никакого космоса на борту корабля нет. Пока. Но не исключены ловушки, и некому будет загерметезировать отсек, если что-то изменится. Хотя, судя по параметрам с бортового компьютера, корабль исправен и пробудет в таком статическом состоянии, набирая энергию для следующего прыжка, целых два часа. Лернийцы все точно рассчитали, просто диву даешься, понимая, что они способны воссоздавать чудеса простыми (или не очень) математическими действиями. Всего то расчет вероятностей, какая мелочь! В Институте теория вероятности мне не давалась совершенно, а ведь нужно было сдать каких-то шесть задач больше для виду, чтобы засчитали экзамен! Пришлось проставиться, чтобы сосед по общежитию помог…
— Пойдемте уже, — нетерпеливо заныл Рик.
— Скафандры и оружие, никак иначе, — отрезал я, хотя в глазах пилота читалась вера в то, что на борту ККЧП безопасно и иначе не может быть.
— Взял информаторий? — поинтересовался Яр.
— Взял, взял, — я развернулся и направился в грузовой отсек. — Готовьте челнок номер два. В мое отсутствие главный…
Я запнулся. Простая ведь процедура, да язык не поворачивается. Следующая по старшинству Натали Дорова, но назначить ее держать корабль в мое отсутствие? Немыслимо! А кого? Я бы доверился даже Яру, Рику, но оба они со мной. Так кому? Змей частенько был в космосе, он прожил там вместе с нами целую жизнь, столь насыщенную, что многим и не снилось, но при этом никакого отношения не имел к управлению кораблем…
— Давай, — жадно глядя на меня, прошептал Рик.
— Натали Дорова, — процедил я сквозь зубы. И чуть громче, чтобы подхватили динамики:
