— Вотъ какъ! Можетъ статься, это былъ такой же пришелецъ съ Земли, какъ и я? — смѣясь, замѣтилъ Ардеа.
— Очень возможно, потому что легенда не указываетъ этого точно. Когда, прибывъ въ храмъ, онъ увидѣлъ Амару, — его единственную жрицу, — то былъ очарованъ ея дивной красотой, а вмѣсто того, чтобы ее убить, объяснился ей въ любви и поклялся, что никогда не оставитъ ее, если Амара его полюбитъ.
Во время этой же смуты Рахатоонъ, сынъ Имамона, былъ принужденъ бѣжать отъ убійцъ, которые всюду искали его, и хотѣлъ укрыться у своей сестры.
Онъ поднимался по опасной тропинкѣ на вершину, въ храмъ, какъ настала ночь, — темная, холодная и бурная. Молодой жрецъ долженъ былъ остановиться; идти въ такой темнотѣ, значило рисковать полетѣть въ пропасть. Рахатоонъ присѣлъ на узкой тропѣ и прислонился къ скалѣ, боясь пошевелиться, такъ какъ находился на самомъ опасномъ мѣстѣ подъема. Положеніе было ужасное. Ледяной вѣтеръ пронизывалъ его, руки и ноги коченѣли, жажда мучила, а отъ голода и истощенія кружилась голова. Потеря равновѣсія грозила вѣрной смертью, и имъ овладѣло отчаяніе.
— Ты покинуло меня, божество, ради котораго погибъ мой отецъ! — вскричалъ онъ внѣ себя. — Ты забыло своихъ служителей! Такъ вотъ твоя награда за мою проповѣдь истины, и за всѣ дѣла милосердія, которыя я творилъ во имя твое? Я вѣрилъ въ тебя до самозабвенія, а ты, въ минуту отчаянія и опасности, лишаешь меня помощи и покровительства!
Въ эту минуту изъ за черныхъ тучъ выглянула наша большая луна и залила все кругомъ своимъ мягкимъ, дремотнымъ свѣтомъ. Рахатоонъ могъ разглядѣть тропу и въ порывѣ благодарности сталъ на колѣни, воздѣвая къ небу руки.
— Ты одно, милосердое свѣтило, сжалилось надо мной! — взывалъ онъ. — Твой благодатный свѣтъ озаряетъ мнѣ опасный путь! Тебѣ, лучезарная, отнынѣ стану я служить и поклоняться!
Рахатоонъ всталъ и медленно пустился въ путь. Вдругъ онъ споткнулся о камень, но рядомъ съ нимъ на узкой тропинкѣ выросла бѣлая тѣнь, которая схватила его за руку и поддержала. Рахатоонъ съ глубокимъ удивленіемъ увидѣлъ, что это была женщина удивительной красоты. На голубовато-бѣломъ, прозрачномъ лицѣ ея ярко горѣли одни лишь темные глаза; волосы были блѣдно-золотистаго отлива, тронутые будто лучемъ солнца. Бѣлоснѣжная, воздушная дымка окутывала ее, а голову украшалъ вѣнокъ цвѣтовъ, сдѣланныхъ словно изъ хрусталя и сверкавшихъ, какъ брилліанты.
Удивительное существо это вело Рахатоона и твердымъ, увѣреннымъ шагомъ шло впереди, направляя и поддерживая молодого жреца. Когда, наконецъ, они подошли къ дверямъ храма, на горизонтѣ блеснули первые лучи солнца.
— Теперь ты — въ безопасности. Прощай, я ухожу, — сказала она.
Но Рахатоонъ, въ упоеніи любовавшійся красотой своей спасительницы, умоляюще схватилъ ее за руки.
— Останься со мной, чаровница! Я ни за что не отпущу тебя.
Между ними завязалась борьба. Женщина пыталась вырваться и вернуться обратно на луну, гдѣ доселѣ жила, но сильныя руки Рахатоона, словно клещами, охватили ее и не выпускали. Въ этотъ мигъ изъ-за горъ показался огненный дискъ солнца.
Едва жгучіе лучи его коснулись селенитки, какъ исчезла ея призрачность, тѣло уплотнилось, и она обратилась въ простую смертную, которая не могла уже улетѣть на свою далекую родину.
— Войдемъ въ храмъ! — восторженно произнесъ Рахатоонъ. — Тамъ — жрицой моя сестра. У нея мы найдемъ вѣрное убѣжище, будемъ въ безопасности отъ нашихъ враговъ и станемъ жить для любви, искусства и радости!
Они вошли въ храмъ, гдѣ и застали Амару и молодого незнакомца, звавшагося, какъ и ты, Ардеа.
Они разсказали другъ другу свои приключенія, и въ тотъ же день отпраздновали свои свадьбы. Амара и Ардеа тоже отреклись отъ неблагодарнаго божества, покинувшаго ихъ въ минуту опасности, и стали поклоняться одной Лунѣ.
Въ гротахъ и на площадкахъ они воздвигли святилища своей богини и жилища для самихъ себя. Жена Рахатоона, которую онъ назвалъ въ честь своей сестры Амарой, тщательно собрала изъ своего вѣнка сѣмена лунныхъ цвѣтовъ и посѣяла ихъ. Растенія эти привились и размножились. До сихъ поръ эти чудные цвѣты растутъ исключительно у селенитовъ и служатъ источникомъ дохода.
Амара, дочь Имамона, вскорѣ умерла. Преждевременную смерть ея легенда припысываетъ ея браку съ человѣкомъ невѣдомой расы и происхожденія, а терзаемый горемъ Ардеа тоже вскорѣ сошелъ въ могилу.
Что же касается Рахатоона съ женой, то они жили долго. Амара сдѣлалась жрицей новаго культа, что усугубило ненависть къ нимъ жрецовъ. Однако, всѣ попытки враговъ повредить имъ оставались безплодны. Чтобы избавить ихъ окончательно отъ ненависти и преслѣдованій жреческой касты, Имамонъ, не перестававшій покровительствовать сыну, несмотря на его отступничество, превратилъ ихъ въ бѣлыхъ птицъ.
Многочисленное же потомство, оставленное Раха-тоономъ, размножилось и съ теченіемъ времени образовало небольшой народъ, рѣзко отличавшійся отъ всѣхъ другихъ своимъ удивительнымъ физическимъ строеніемъ, своими привычками и нравами.
Селениты, — или лунный народъ, какъ мы ихъ зовемъ, — никогда не покидаютъ своихъ горъ, презираютъ всякую грубую работу и живутъ только для искусства, которому отдаются со страстью.
— Америлла упоминала, что селениты очень богаты и ведутъ роскошный образъ жизни. Откуда же они берутъ для этого средства, если, какъ вы говорите, они презираютъ трудъ? Кромѣ того, ихъ гористая родина производитъ, вѣроятно, не особенно много, — замѣтилъ Ардеа.
— Они ведутъ мѣновую торговлю, что обезпечиваетъ имъ необходимыя удобства. Селениты обладаютъ рѣдкими и драгоцѣнными произведеніями природы, которыхъ не найти больше нигдѣ. Во-первыхъ, вода ихъ священныхъ источниковъ, обладающая дѣйствительно чудесными цѣлебными свойствами, помогаетъ отъ различныхъ болѣзней. Бывали случаи, что слѣпые прозрѣвали, прикладывая ее къ глазамъ. Во-вторыхъ, у нихъ есть чудные цвѣты, происшедшіе отъ вѣнка жены Рахатоона. Имѣть въ день свадьбы вѣнокъ или хоть вѣточку — завѣтная мечта всѣхъ невѣстъ; но такая роскошь доступна только богатымъ, такъ какъ за цвѣты приходится платить баснословныя деньги. Затѣмъ у нихъ есть еще одна, и чрезвычайно доходная статья, а именно, — плоды одного дерева, которое растетъ исключительно въ ихъ мѣстахъ, и уходъ за которымъ знаютъ только они одни. Плоды этого дерева — больше человѣческой головы и по мѣрѣ вызрѣванія даютъ разнообразныя произведенія, всѣ очень цѣнныя. Пока плоды еще совсѣмъ зеленые, изъ нихъ добываютъ красный или бѣлый, необыкновеннаго вкуса напитокъ, и ароматное тѣсто, которое лучше всякихъ конфетъ. Когда плодъ совершенно созрѣетъ, его корка становится бѣлой, а сердцевина представляетъ изъ себя мотокъ нитей; а если ихъ размотать, то получается тонкая, какъ паутина, и очень прочная ткань, употребляющаяся на вуали жрицъ и женщинъ царской крови. Ткань эта бываетъ трехъ цвѣтовъ: бѣлая, красная и синяя. И нужно имѣть пальцы селенитовъ, чтобы размотать, расправить и приготовить эту необыкновенную ткань, сдѣланную самой природой. Наконецъ, я долженъ еще упомянуть о бѣлыхъ птицахъ, которыя, по словамъ легенды, тоже небеснаго происхожденія.
