Ультразвуковая оболочка послушно работала и продолжала демонстрировать внутренние органы Императрицы. Тончайший металлизированный покров двигался, словно живое существо, и плотнее, оборачивался вокруг тела пациентки. Теперь то, что Вехер увидел под сердцем у Императрицы, стало видно четче. Врач в ужасе вытаращил глаза.
– Проклятье, – выругался он. – Да это же…
– Что? – спросил адмирал.
Капрал на миг отвела взгляд от раскрытых дверей зала и оглянулась через плечо.
– Похоже, часть симбианта.
Дворец снова содрогнулся. Четыре взрыва прозвучали один за другим. На поверхность поля посыпались обломки камней.
Вехер не отрывал глаз от ультразвукового бинта. – Но это не должно находиться здесь… – растерянно проговорил он.
Рядовой
Рядовой Бассириц, уроженец «серой» деревушки, где при обращении друг к другу обходились именами, без фамилий, рассматривал мелкие трещинки на каменном полу дворца Императрицы Анастасии Висты Каман.
Секунду назад прямо перед ним пролетели и завернули за угол поисковые пули – стайка огненных птиц, наполнивших коридор светом и пронзительными воплями. Рядовой бросился на пол. К счастью, рефлекторные показатели у рядового Бассирица были хорошие, одни из лучших, какие только могли быть у человека с планеты, которой правила Империя. По этим показателям он вошел бы в тысячу избранных – профессиональных спортсменов, дилеров на товарных биржах, змееловов. Эти способности позволили ему одолеть учебу в академии, где часто приходилось драться. Интеллектом и культурой Бассириц не блистал, поскольку вырос в провинциальном секторе галактики, на заштатной планете, где к технике относились с должным уважением, а над наукой, лежавшей в основе этой техники, посмеивались за замысловатые словечки и понятия. Преподаватели в академии научили Бассирица всему, чему могли, и выпустили из стен заведения, зная, что он сумеет достойно сориентироваться в сложной, экстремальной боевой обстановке – как раз в такой, в какой он сейчас оказался.
Он был очень подвижным и ловким молодым человеком. Ни одна из малюсеньких воющих риксских пуль не задела Бассирица. Ни одна даже близко не подлетела – а это было немало, если учесть замкнутое пространство.
Зрение у Бассирица тоже было отменное. Бросили бы монетку вперед на десять метров – и Бассириц мог бы догнать и схватить ее, причем так, чтобы монетка легла на его маленькую желтую ладонь так, как заказывали: «орлом» или «решкой». Все остальное человечество представлялось Бассирицу айсбергами, ледниками – огромными напыщенными существами, которые очень многое знали, но чьи движения и реакции казались невероятно, преступно медлительными. Этих людей выводили из строя простейшие ситуации: упал со стола стакан, рядом резко затормозила машина, порыв ветра вырвал из рук газету – и они терялись, как умственно отсталые дети. Почему бы просто не среагировать?
Но эта рикс. Вот уж быстра!
Несколько мгновений назад Бассириц ее чуть было не прикончил. Сервомоторы его костюма работали в заглушённом режиме, мультиган заранее подготовлен к выстрелу, и Бассириц незаметно подкрался к риксу. Ее отделяли от него только прозрачные блоки стены, стоящей в этой части сада. Вражеского боевика держал на месте огонь, открытый по ней товарищами Бассирица – Астрой и Саманом, которые проявили сообразительность и предоставили ему возможность разделаться с мерзавкой. Астра и Саман обстреливали территорию разрывными снарядами, в результате чего повсюду вздымались вихри битого стекла и завывала шрапнель. Рикс приходилось пригибаться. Она упала на колени и поползла по земле. Ее тень была искажена стеклянной кладкой – все эти блоки были отлиты вручную, и все же со своей нынешней позиции Бассириц видел рикса довольно хорошо и мог пристрелить.
Он вывел параметры действия своего мультигана (это оружие было трудным для Бассирица, поскольку, пользуясь им, всегда нужно выбирать, каким именно способом кого-то убить) на самый точный и убойный режим взрывчатого типа. Хватило бы единственного попадания феррокарбоновой пули с магнитным сопровождением. И выстрелил.
С режимом он, увы, напутал. Как не понимал Бассириц смысла релятивистских уравнений, из-за которых при каждом визите на родину он видел, как его родители и сестры быстро старились и увядали, и которые за счет всех этих сдвигов времени украли у него невесту, точно так же он никак не мог запомнить, что некоторые из пуль, вылетавших из мультигана, летят медленнее звука. Бассириц вообще не мог уразуметь, откуда у звука может взяться скорость – а его товарищи утверждали, что у зрения она тоже есть.
И все же треск выстрела долетел до рикса быстрее убийственного шарика из феррокарбона, и она пригнулась с быстротой, сделавшей бы честь самому Бассирицу. Пуля разнесла вдребезги три слоя прекрасной узорчатой стены вокруг дворцового сада, но пролетела мимо цели.
И теперь эта женщина-рикс знала, где находится Бассириц! Доказательством стал шквал поисковых пуль, обрушенных на него, – и это при том, что сама женщина исчезла. Быстрая, мерзавка, – пожалуй, даже резвее Бассирица!
Бассириц решил наплевать на свою гордыню и запросить помощи с «Рыси».
Правой рукой он вытащил из подмышечной кобуры черный диск. Сорвав сверху красную пластиковую пломбу, Бассириц выждал несколько секунд, и диск подтвердил включение. Красный огонек говорил о том, что теперь внутри диска находится человек – вернее сказать, крохотный невидимый человечек. Бассириц встал в позу, какую принимает ребенок, собирающийся запустить по воде плоский камешек, и бросил диск вдоль по длинному коридору. Диск ударился о мраморный пол, издав при этом звук, как если бы по камню стукнули молотком, и взмыл вверх, будто листок, подхваченный порывом ветра…
Пилот
…Мастер-пилот Иоким Маркс взял на себя управление тактическим флайером общего назначения так же легко, как натянул бы футболку. Какой бы недотепа ни запустил диск, но флайер приобрел хорошее, устойчивое вращение, и крыльчатый двигатель заработал без турбулентности.
Маркс осмотрел местность, материализовавшуюся в синестезическом пространстве, увеличил масштаб и расширил перспективу, поскольку флайер был в сотни раз больше разведывательного микрокорабля. Он больше любил водить флайеры с обратным обзором, при котором пол дворца превращался в потолок у него над головой, а ноги людей свисали с него, как гигантские сталактиты.
В данном случае целью являлась женщина-рикс, боевик с необычайно острым слухом, поэтому флайер был вынужден обойтись пассивными датчиками и высокочастотной эхолокацией. Поле зрения из-за этого осталось чуть затуманенным, но, с другой стороны, в длинных безликих коридорах и не попадалось особых препятствий.
