– Вы правы, – признал Архос. – В таком случае остается одно последнее объяснение: кто-то отключил Мозг!
– Жорж Маоган! – воскликнул Роллинг. – Это в его стиле!
– Все это время Жорж Маоган находился в своей камере. Не было абсолютно никакой возможности освободиться оттуда. Можете мне поверить.
– Тогда это Ноозика, – предположил землянин, чье бледное лицо резко контрастировало со спокойными лицами правителей.
– Нет. Она под контролем. Ей не удастся покинуть свои апартаменты.
– Архос прав, – подтвердил Феакс. – Такое могла совершить только персона из низших разрядов, без ярко выраженной индивидуальности, за которой не следили.
– И это как раз то, что беспокоит меня в этой истории больше всего, – сказал Архос. – Во всей Империи только три человека знали о существовании рычага: Повелитель, Ноозика и я.
Он пристально посмотрел на Роллинга.
– Вы уверены в том, что Жорж Маоган не может применить телекинез?
– Абсолютно уверен. Не мог же он так успешно скрывать от меня эту способность.
Лицо Архоса напряглось.
– В этом случае положение еще больше усложняется. Боюсь, что мы имеем дело с революцией.
На лице Феакса появилась ироническая улыбка.
– Успокойтесь, Архос. Мы поступим проще всего. Не будем гадать, а пойдем в Центр и посмотрим, кто все это натворил. Не так ли?
Но вместо того, чтобы отправиться за Архосом в Центр управления Мозгом, Феакс совершенно спокойно вышел на террасу. Вид горящего города представлял феерическое зрелище. Феакс облокотился на каменный барьер и как завороженный стал разглядывать гигантские клубы разноцветного дыма, в которых мелькали отблески алого пламени.
Появились шесть гвардейцев-эфебов и в молчании окружили Повелителя. Их пустые глаза выражали полнейшее безразличие к происходящему. Роллингу пришла в голову мысль о том, что теперь эта мускульная сила, лишенная разума, стала единственной защитой Феакса, потерявшего поддержку Мозга. Эфебы, затянутые в свои кожаные кольчуги, выглядели внушительно, но, выйдя из гипнотического состояния, они стали беззащитными и готовыми подчиняться кому угодно. Роллинг подумал, что пора достать свой излучатель, который забыли у него отобрать. Он лежал в его комнате.
Феакс обернулся. В глазах Повелителя Роллинг заметил знакомый лихорадочный блеск, его охватило сильное возбуждение.
– Роллинг, как вам нравится это зрелище?
– Это ужасно, Повелитель. Нужно действовать как можно быстрее, иначе Империя развалится. Все может взлететь на воздух. Это конец света!
Феакс улыбнулся той загадочной улыбкой, которая выводила Роллинга из себя.
– Я не согласен с вами, Роллинг. Это зрелище меня развлекает. Знаете, я даже не мог себе представить до какой степени мне было скучно. Я только что обнаружил это. Вот уже несколько минут я испытываю невероятное наслаждение.
Взгляд Повелителя вновь застыл на какой-то дальней точке горизонта.
– Смотрите-ка, этот праздник смерти превосходит все мои ожидания. А вот прибыли и урвалы под предводительством Орвала… – Феакс хрипло засмеялся. – Этот дикарь с огромными амбициями. Посмотрите-ка на него. Вот где заявляет о себе первобытная сила со всем своим пылом. Это прекрасно, не правда ли?
– Но в конце концов, – закричал Роллинг, не в силах больше сдерживаться, – эти звери сейчас все разрушат! Нужно что-то сделать, чтобы остановить их.
Разъяренные звери колонной двигались вперед по внешнему двору. Роллинг ясно различал их хриплое рычание, вырывающееся из множества глоток.
– Они могут ворваться сюда? – голос Роллинга дрожал от ужаса. – Во Дворец?
– Без сомнения, но не сразу. Бронированные ворота достаточно крепки. Но Орвал не учел одного обстоятельства, – Феакс жестом показал на подступы ко Дворцу. – Он не знает, что канеаксы очень выносливы. Они кажутся убитыми, но, отлежавшись какое-то время, снова встают. Орвал думал, что Штуфф Логан убит, но вот он, на подходе! И это прекрасно! Игры в цирке всего лишь жалкий фарс по сравнению с тем спектаклем, который сейчас разыграется перед нами. Понаблюдайте за канеаксами, Роллинг. Они прыгают прямо по следам урвалов. А дурак Орвал, целиком занятый своими дурацкими идеями, еще не заметил этого.
Орвал, рыча, рвался к створкам последних дверей, открывающих доступ во Дворец. И в этот момент его догнал Штуфф. На шее канеакса зияла ужасная рана. Но боль только усилила ярость Штуффа. Он неожиданно налетел на Орвала, и под его тяжестью тот рухнул. Через несколько секунд схватка стала всеобщей. Рев зверей наполнил внутренний двор Дворца, заглушая шум пожара и треск рушившихся домов. Но превосходство все-таки было на стороне урвалов. Лучше приспособленные к бою, более мощные и менее чувствительные к боли, кровожадные хищники теперь уже наверняка хотели отделаться от канеаксов. И скоро только Штуфф остался один на один с Орвалом, но и их поединок продолжался недолго. Вся стая урвалов пришла на помощь вожаку и набросилась на Штуффа.
Роллинг, у которого между лопаток струился пот, взглянул на Феакса. Повелитель отрешенно наблюдал за разыгрывающейся трагедией, в то время, как его правая рука продолжала ласкать Трепещущую, глаза которой покраснели от лихорадки.
– Что-то нужно делать, – повторил Роллинг.
Феакс не шевельнулся. Тогда, решившись, Роллинг дернул его за рукав.
Повелитель, что-то нужно делать!
Ледяной взгляд, которым наградил его Феакс, приковал Роллинга к месту.
Землянин, мне кажется, что вы неосторожны, – зловеще прошептал он. – Еще один подобный жест, и вы отправитесь к моим эфебам.
Напрасная угроза. Однако руку он все же убрал.
– Нужно действовать. Повелитель, иначе мы пропали, – Роллинг от бессилия чуть не плакал.
– Как же вы нетерпеливы и трусливы! – воскликнул Феакс. – Вы кипите от нетерпения. Желание править земной Империей делает вас таким же глупым, как урвал.
На губах Феакса заиграла все та же странная улыбка.
– Бедный землянин, пройдет тысячелетие, если, конечно, вам удастся преуспеть в ваших далеко идущих планах, и вы узнаете, что такое скука. Вы поймете, какое удовольствие я испытываю сейчас… Удовольствие, которое вы мне портите.
Штуфф агонизировал. На этот раз уже окончательно. Урвалы начали штурм дверей Дворца.
– Ну что ж, Повелитель, – осмелился возразить Роллинг, – ваша скука скоро окончится под ногами этих чудовищ. К тому же половины населения Антефаэса уже нет.
Феакс махнул рукой.
– У населения Антефаэса уже давно нет ни мускулов, ни мозгов. Оно годилось только для того, чтобы служить декорацией играм, полотном на заднем плане моего собственного удовольствия. Несколькими миллиардами этих марионеток больше или меньше какая разница?
