— А ты? — невинно уточнил Тарас, глядя на меня с преданностью юнги.
— А я, — протянула я, понимая, что моя капитанская осторожность, которую я только что продемонстрировала, уже почти сдалась перед внутренней потребностью во что-нибудь вляпаться, — а я, — повторила я с большим оптимизмом, — пересмотрю еще раз данные сканирования. Вдруг найду что интересное.
Терять такой шанс было не в моих правилах.
* * *
— Что это значит? — обернувшись к Рауле, уточнила я.
Про мои приказы команда забыла сразу, как только я начала выводить на экран результаты сканирования планеты. Сначала ко мне присоединился ангел, тот вроде как остался обделенным моим вниманием, потом рядом пристроился Камил, заверив, что его молитвы Судьба услышит и так. Дарил продержался минут пятнадцать, ровно столько ему понадобилось, чтобы воодушевить Андрея и Юла, на которых он свалил ответственность за усилитель.
Спустя еще пять появился Костас, заявив, что алгоритмы расчета для ИИ он задал, как только будет результат…
Его речь я даже не дослушала.
Стас и Валечка оказались последними, но лишь потому, что не сразу узнали, чем именно и по какой причине мы занимаемся.
Стоило взглянуть на полученные данные под иным углом зрения, как количество подозрительных мест на планете начало увеличиваться, грозя задержать нас здесь надолго. Я к такой перспективе не была готова — беспокоилась за отца и Искандера, которые знали способности Индарса портить другим жизнь. Так что сразу ограничила рамки будущих неприятностей. Не больше десятка, и только те, для изучения которых нам не потребуется временный лагерь. Туда и обратно, и на все — световой день.
Недовольство собственным деспотизмом пресекла на корню: или так, или… вообще никак.
И вот теперь мы собирались отправиться к первому из тех, что отобрали путем едва ли не кровопролитных боев. Шли втроем: я, Дарил и Рауле. Меня опять пытались оставить на корабле, но оказалось достаточно одного аргумента. Именно со мной пыталась выйти на связь база древних.
Прежде чем ответить на мой вопрос, Камил посмотрел на сидящего на песке зайца, в пасти у которого еще трепыхалась мелкая зверушка. Не сводил своих глазенок наш местный знакомец не с самаринянина, от которого не отходил, стоило тому покинуть корабль, а с меня.
— Если я правильно понимаю, то это жертвоприношение в твою честь, — без малейшего намека на улыбку произнес Рауле.
— Подлизывается, — конкретизировал Дарил с язвительной усмешкой. — Догадливый. Знает, кто здесь главный.
— И что ему надо? — разрываясь между двумя желаниями: заржать или встряхнуть этого подхалима за уши, чтобы больше не доводил меня до истерики, уточнила я. Все еще спокойно.
— Может с нами просится? — выдвинул первое предположение Камил.
— Или соскучился по женской ласке, — невинно заметил Дарил.
И это мой экипаж?!
Пришлось присесть перед зверьком, стоя разговаривать с ним было неудобно.
Стоило мне оказаться рядом, как заяц, все еще ходящий у нас безымянным, положил добычу на песок и даже пододвинул ее ко мне лапой. И не захочешь, а будешь вынужден согласиться с обоими.
— И что же мне с тобой делать? — поинтересовалась я у пушистика, только сейчас рассмотрев, насколько «умный» у него взгляд.
Тот опустил уши и морду, словно заверяя, что он — в моей власти. Если бы это так и было…
Оглянувшись на Дарила, который наблюдал за мной, словно вновь узнавая, я тихо произнесла:
— Давай договоримся. Сегодня я тебя с собой не беру, мы полетим на крыльях, а я не знаю, боишься ты высоты или нет, а вот в следующий раз ты отправишься с нами.
Тот поднял мордочку, потом подтолкнул лапой подаяние ко мне поближе и… смешно засеменил в сторону своего логова.
— Стас, — вызвала я медика, который присматривал за нами с опущенного трапа аварийного выхода, — прими дань и посмотри, чем нашему другу приглянулась именно эта тварь.
— Думаешь…
Закончить Стасу я не позволила. Их многозначительные «думаешь» начали выводить меня из себя.
— Я не думаю, я прошу проверить.
Спорить он со мной не стал. Давно бы так.
До первого подозрительного места мы добирались пару часов. Когда покидали корабль, снаружи было относительно прохладно, едва дотягивало до двадцати, когда приземлились на ровной, словно утрамбованной площадке, было уже за пятьдесят по Цельсию. А до полудня еще ой как далеко!
Спасали защитные костюмы, без них бы довольно быстро прожарились до корочки. Впрочем, Дарила такая температура не сильно смущала, у демонов и собственная терморегуляция шикарная.
Опустились за границей зоны, которая была видна очень четко. Тут шевелился под жарким ветром песок, там… ни одна песчинка не залетала за тонкую серебристую линию, которая окаймляла квадрат со стороной в несколько сотен метров.
— Я — первый, — не терпящим возражения жестом отодвинул меня за спину Камил.
Попыталась огрызнуться, но Дарил повторил его движение, передвинув меня еще дальше. Логика в их действиях была, так что пришлось смириться с мужской солидарностью. И… обидой. Берегли они не своего капитана, без него они вполне могли обойтись, а… женщину.
Когда я пересекла невидимую, но явно ощущаемую преграду, мальчики уже осматривались, сверяя собственные впечатления с данными встроенных в костюм сканеров.
В отличие от них, меня больше заинтересовала именно граница, все, что творилось за ней, являлось лишь следствием.
— Генератор защитного поля, — отвлекшись от общения с Камилом, Дарил присел рядом со мной. Рауле продолжал стоять в нескольких шагах от нас, к чему-то прислушиваясь. — На Харабе с таким не встречались.
Теоретически я была с ним согласна, но практически… Углубление в полсантиметра, похожая на ртуть субстанция, по которой постоянно бежали волны. Сканеры без труда определили химический состав сплава, вот только аналога в своей базе не нашли.
— Или его внешний контур, — протянула я затянутую в защитную перчатку ладонь к серебристому ручейку, но демон руку перехватил.
— Давай пока не будем торопиться тыкать пальцами, куда не следует.
Я улыбнулась — Дарил попался на детскую уловку. Тот ответил оскалом — и сам уже догадался.
— А это что? — раздалось из-за спины, заставив вздрогнуть. Про Камила я уже и забыла.
Ровная площадка, которая привлекла наше внимание, не была девственно чистой. Тончайший слой песка лежал поверх твердой, словно плотно укатанной из тех же песчинок поверхности.
На что именно показывает Рауле, не было понятно, пока мы не подошли ближе.
