— Подчинять и тем собирать целую плантацию рабов, — осторожно напомнила Кира.
Сай бессильно посмотрел на неё.
— Я не буду спорить. Знаю, что люди считают, будто практика подтверждает их правоту. А практика определённо показала, что мой народ не годится ни на что.
— Я не про это, Сай… — растерялась Кира и крепче сжала его руку. — Я не говорю, что вы не правы, я просто хочу вас понять. И потому пытаюсь выяснить, какие ответы на вечные вопросы давал твой народ.
— Я — не весь мой народ. — в голосе Сая снова послышалась горечь. — Но если тебе сгодится моё мнение, то я скажу, что лерон тем и отличается от зверя, что зверь растопчет цветок, потому что тот растёт у него на пути, а лерон станет беречь его, потому что он красив.
— Выходит, что высшая ценность для вас в красоте?
— Не уверен. Не думаю, что для всех. Но для меня — наверное, да.
Кира задумчиво посмотрела на него.
— Что? — спросил Сай.
— Сейчас я разглядывала твой шрам.
Сай безрадостно хохотнул.
— Ну… — протянул он. — Может быть я не хочу дарить красоту тем, кто её не берёг?
— Да уж… Позиция настоящего художника. А этот мальчик… случайно не ты?
Сай покачал головой.
— Точно нет. Мои работы были не так уж хороши. Может быть, я и научился бы со временем делать их прочней… Но что теперь гадать?
— Они быстро распадались?
Сай пожал плечами.
— Я думаю, что вкладывал в них недостаточно силы. Но образы тогда рождались в моей голове слишком быстро. Мне хотелось придать им цвет и объём, показать близким. Но часто они получались нечёткими и никогда не существовали долго. Думаю, ты понимаешь, что никто, даже лерон, не захочет платить за безделицу, которая не проживет и дня.
— У нас во все эпохи собирали и дарили женщинам цветы, хотя они теряют свежесть к следующему утру.
Сай покосился на неё.
— Значит, я угадал?
Во взгляде Киры появилось удивление.
— Я думала, ты знал!
Сай промолчал.
Он снова заговорил только через некоторое время:
— Я думал, что никогда уже не вспомню о тех проблемах, которые казались мне важными тогда…
Кира не ответила и какое-то время они шли в молчании. Потом Сай внезапно остановился и повернулся к Кире спиной.
— Что? — опешила она.
— Вот, — тихо сказал Сай. — Дом, в котором я жил.
Кира подошла к нему и становилась рядом.
— Зайдём? — спросила она.
Казалось, Сай размышлял. Но после долгого молчания всё-таки покачал головой.
— Нет времени, — с грустью сказал он. — Меня беспокоит следящее устройство, которое мы нашли. Честно говоря, думаю… нам вообще не стоило тут гулять. Но я просто слишком хотел побыть здесь с тобой.
Кира прижалась щекой к его плечу.
— Я очень рада, что ты всё это мне показал, — искренне сказала она. — И я бы очень хотела, чтобы мы смогли вернуться сюда ещё раз.
Сай только пожал плечами. Отвернулся от дома и за руку потянул её вперёд.
Теперь, понимая, что они находятся в знакомых для Сая местах, Кира ещё внимательнее оглядывалась по сторонам, стараясь запечатлеть в памяти всё. И через какое-то время произнесла.
— Здесь всё сохранилось почти нетронутым, Сай… Как это произошло?
Сай не стал спрашивать «что». Понял и так. Он долго молчал.
— Никакой войны здесь не было, — произнес он после долгой паузы. — Эрхи по большей части не знали расположения наших городов. И подводные плаванья были для них слишком ресурсоёмкими — для того чтобы собрать достаточно энергии и разогнать субмарину тогда требовалось слишком много рабов. Нашими субмаринами легко управлял один человек — мы ведь долгое время жили на дне, такое средство передвижения было основой нашей жизни.
— Мера писала, что те субмарины, которые показывали ей…
— Те субмарины, которыми сейчас пользуются эрхи — это наши субмарины. Как и многое другое, чем они пользуются сейчас. Двадцать лет назад у эрхов не было ни автоматических душевых, ни огромных особняков. Всё, чем жила их аристократия, производили рабы. Впрочем, как и сейчас. Но сейчас один раб может обогреть целый дом, потому что такие отопительные системы стояли здесь, в наших городах. Эрхам для этого требовалось пятьдесят.
Он помолчал, размышляя о чём-то, а затем продолжил:
— Эрхи почти не развивались. Им всегда было легче подчинить кого-то, чтобы он выполнял их работу, вместо того чтобы подумать над тем, как автоматизировать процесс. Но военную технику они всё-таки любили. И по какой-то причине двадцать лет назад в этом направлении у них случился прорыв. Они изобрели ментальные бомбы, которые разрушали наши купала.
— Ох…
— Да. Поэтому часть городов была разрушена, никакого боя там не было, обитатели погибли на месте. Но это были те города, о существовании которых эрхи знали. Те, которые поддерживали с ними отношения, торговали или думали, что эрхов можно «обучить». Их население погибло целиком. А у эрхоов появились субмарины. И вместе с ними — возможность отыскать остальные наши города.
— А что было потом? Экраны не допустили их сюда?
Сай вздохнул.
— Я не знаю могли они нас найти или нет. Но сидеть в осаде всю жизнь? Мы не рыбы, мы привыкли выходить на поверхность. Часть продовольствия мы получали с морского дна, но нам нужно было солнце и кислород. Выходить на сушу стало опасно, эрхи отслеживали наши перемещения, убивали тех, кто заплывал слишком далеко, пытались выяснить, откуда они приходили. Некоторые города были обнаружены таким образом и тоже подверглись атаке. Наш — нет. Вопрос стоял о том, что мы либо нанесём ответный удар, либо будем медленно умирать.
— У вас было оружие, которое позволило бы вам ответить?
— Я думаю, да. Если бы лероны пошли на прямое столкновение… Исход сражения мог быть как минимум любым. Но лероны не пошли. На то они и лероны, — Сай невесело усмехнулся. — Менторы разделились на тех, кто предлагал сдаться, выйти на поверхность с открытыми сердцами и предложить эрхам мирное сосуществование — и на тех, кто настаивал на войне. Как ты видишь из того, чем всё закончилось, первых оказалось заметно больше. И мы повели себя как дураки.
— Вы вышли сами? — поразилась Кира. — Хотя даже не входя в открытое столкновение могли прожить здесь, на дне, затаившись… много лет.
— И здесь умереть, — возразил Сай. — Так не могло продолжаться долго. Нужно было что-то решать. И старшие решили так.
— Старшие, — Кира уцепилась за злость, прозвучавшую в его голосе. — Ты был несовершеннолетним?
— Я же тебе сказал, художник из меня вышел так себе.
— При чём здесь это?.. — растерялась Кира. И вдруг поняла. Но и Сай уже взялся пояснять:
— Я ещё не сдал свой первый большой проект. И права говорить за себя не получил.
— Вот оно как…
Кира задумалась, но Сай не дал ей ответить. Остановился и сказал:
— Всё. Мы пришли.
24
— Что это за сооружение? — Кира вздрогнула, услышав голос Максима совсем рядом за спиной. Сай чуть обернулся, бросил на него быстрый взгляд и, снова посмотрев на купол, перекрывший им дорогу, произнёс:
— Это дом памяти. Здесь собирались самые ценные образцы… искусства… наук…
— Музей, — резюмировала Кира. Глаза её загорелись. — Думаешь, многое могло уцелеть?
— Как он может нам помочь? — сбил её энтузиазм Максим.
Сай кивнул, признавая правильность вопроса, и направился вперёд. Приблизившись к тёмно-серой, матовой, лишённой всяких выпуклостей поверхности, он поднёс к ней руку, и стоявшие позади земляне увидели, как мелькнул перед ней огонёк сканера.
— Нас пропустит? — тут же поинтересовалась Кира.
— Думаю да, в те времена, когда его строили, никто не думал охранять нашу культуру от других рас.
Часть купола разомкнулась, открывая проход. Сай отступил в сторону, пропуская спутников вперёд, и сам вошёл следом за ними. В первую секунду внутри было темно, но спустя мгновение загорелся мягкий свет. Кира тут же принялась оглядываться по сторонам. Но Максим всё ещё ждал ответа, и Сай, направившись вперёд, проговорил:
