восхищение. По предположению планетологов, температура на Фламинго менялась в течение года в пределах от плюс двадцати пяти до тридцати двух градусов по Цельсию. Теплое, лазурное море, в котором не водилось никаких опасных хищников. На глубине они имелись, конечно, но на мелководье не забирались. В общем, лучшего места для базы найти было трудно. Биологи пищали от восторга, исследуя бесчисленные местные эндемики. Их было столько, что только на описание потребуются годы и годы. Помимо прочего, остров изобиловал съедобными фруктами самого разного вида и размера. Анализ показал, что они очень полезны для людей.
Удивительно, но местные жители почему-то не колонизировали это чудное местечко. Нет, на Фламинго имелось два крохотных племени дикарей, которыми вплотную занялись социологи, обещая за два поколения сделать их нормальными имперцами. Но на этом и все. Тогда как материк был откровенно перенаселен, там постоянно шли мелкие войны и стычки за территорию. Особенно между людьми, эльфами и орками. Последние ходили в набеги и вели кочевой образ жизни в степях, напоминая по обычаям земных половцев, разве что с упором на матриархат — у них правили жрицы Великой Матери, а мужчин держали в черном теле. Да и вообще мужчин в этом странном мире, который решили назвать Ардой в честь книг профессора Толкиена, которые в империи и до сих пор читали, было намного меньше, чем женщин — слишком их много гибло в постоянных стычках, драках и войнах. Порой целые города оставались почти без мужчин после поражения в войне, тогда городские советы завозили рабов с юга материка, заставляя их оплодотворять местных жительниц, а когда они выполняли свою задачу, давали свободу и гражданство города. Рабы это знали и старались изо всех сил. Впрочем, то же самое ожидало пленных эльфов и орков, от чего первые просто плевались, большинству из них волосатые тела людей были до тошноты неприятны, но их мнения никто не спрашивал, а способы принудить имелись. Зато вторые были вполне довольны своей судьбой, в родных стойбищах женщины использовали их так, как им хотелось, и чаще всего самым неприятным и унизительным образом. В итоге по улицам городов и селений Арды бегало множество полукровок — полуэльфов, полугномов, полуорков, порой попадались совсем уж странные гибриды, наподобие полугномов-полуорков или полуэльфов-полугоблинов. Ходили даже слухи, что кто-то ухитрился скрестить эльфов и орков с хоббитами, но в это никто, конечно, не верил. Особенно во второй вариант.
Войны на материке шли не прекращались, причем, в основном, именно за территорию. Поэтому очень странно, что плодородный остров с прекрасным климатом никто не заселил. Наверное, этому имелась причина, но имперские ученые никак не могли ее установить, сканирование не обнаруживало ничего необычного. На всякий случай охранный периметр вокруг строящейся базы усилили вдесятеро, не желая неприятных сюрпризов. А они вполне могли быть — начав изучение артефактов, действие которых считалось у местных магией, ученые пришли в дикое возбуждение, безапелляционно утверждая, что ни с чем подобным еще не сталкивались, что это, похоже, лептонное воздействие.
Системные врата росли не по дням, а по часам — строители опасались, что червоточина вскоре закроется. Следовало получить свой, независимый доступ на Арду. И как можно быстрее. Впрочем, даже если пространственная аномалия схлопнется сейчас, ничего страшного — врата все равно вырастут, разве что немного медленнее, чем планировалось. За три месяца, а не за три недели. Все необходимые материалы завезены, только вовремя подавай их в зону роста.
Постройкой жилья никто пока не заморачивался. Обошлись комфортабельными палатками с климатизаторами. Впрочем, в империи жилье всегда стояло на последнем месте во время колонизации. Главное — запустить нужные для будущей колонии производства, а о себе можно будет подумать и позже. Молодая семья Семеновых получила одну из палаток и с удобством расположилась там, сожалея, что третья жена все еще на «Циолковском».
«Колибри» каждый день вылетал на сканирование поверхности Арды, которую требовалось как следует картографировать, раз уж приняли решение не уходить с нее. Понятно, что с ходу включать планету дикарей в империю никто не собирался, это будет происходить постепенно, в течение пары сотен лет. Для начала следует изъять с улиц городов и селений беспризорных, никому не нужных детей, и воспитать их в имперском духе. Никто не обратит внимания на их исчезновение, сдохли где-то в канаве, не лезут под ноги и не воруют все, что плохо лежит, вот и отлично. Прагматичная жестокость средневекового мира, от которой имперцев коробило.
За две недели полетов над самым большим материком Арды экипаж корвета насмотрелся таких ужасов, что девушки ночами плакали и вскрикивали во сне. То, что творили друг с другом местные жители, не поддавалось описанию. Особенно поражала зверская жестокость друг к другу эльфов и орков на границе степи и леса. Если кто-то из них попадал в руки к враждебному племени, то умирал такой несчастный очень долго и страшно. Особенно отличались остроухие. Они заставляли пленного проглотить семя какого-то растения, и оно медленно прорастало через его тело, постепенно раздирая беднягу на куски. Орки были попроще, они использовали обычные пытки, сдирали кожу, жгли, ломали кости, сажали на колья и прочее в том же духе. Но результат в любом случае был один — мучительная смерть.
— Куда полетим искать? — хмуро спросил Витька, утешая плачущую Леночку, вчера ставшую свидетельницей того, как зеленые орки бросают собакам на растерзание двух очень красивых, совсем еще юных эльфиек, и с тех пор никак не могущую успокоиться. Слишком страшное зрелище предстало перед ее взором. А вмешиваться пока было запрещено.
— Думаю, на южную границу Большого леса, — ответила Кэргынавыт. — Мы там еще не были, а стычки, по слухам, там куда более яростные, чем где бы то ни было. Правда, там живут красные, а не зеленые орки, но нам какая разница? Хоть серо-буро-малиновые.
За прошедшее время лингвисты смогли создать и внедрить всем колонистам на базе упрощенные гипнопакеты местных языков — так называемого торгового, который худо-бедно понимали все разумные на Арде, эльфийского квэнья и орочьего гархыз-ра. Правда, словарный запас был очень беден, но кое-как объясниться можно будет. Тем более, что словарь ежедневно расширяли, но Леночка, Кэргынавыт и Витька просто не успели установить последнюю версию пакетов и сейчас очень сожалели об этом. Но делать было нечего, и корвет стартовал с крохотного космодрома базы, взяв курс на юг.
Местные техники помогли с изменением посадочной системы корабля, и теперь «Колибри» мог легко садиться, где угодно. Даже в болото. Почему сразу так не сделали? А кто его знает! Безалаберность, наверное. Витька с Леночкой, невзирая на уговоры Кэргынавыт, считающей, что это не их дело, даже отослали отчет о переделке корабля в штаб системного флота, сообщив, что производить новые корветы без внесенных техниками изменений просто глупо. Как вскоре стало известно, программа их постройки действительно была изменена, и ребятам об этом сообщили, поблагодарив за неравнодушие.
— Кстати, совсем забыла сказать! — вскинулась эскимоска. — Китра переводится на нашу базу! Так что дня через три будем встречать.
— Ура! — обрадовался Витька, вспомнив потрясающую фигуру индонезийки, которой грезил в свободное время.
— Отлично! — вторила ему Леночка. — Я по ней страшно соскучилась!
— Одно плохо, — вздохнула Кэргынавыт. — Вместе с Китрой сюда переводится Алесия, она нам тут устроит кавардак…
— Вот только этой хитрой проныры и не хватало! — поморщилась пилот. — Уверена, что она в первую же ночь к нам в постель залезть попробует, она, зараза такая, не одну семью уже разрушила…
— А зачем ей это? — удивился Витька.
— Нравится, наверное, ссорить людей между собой, — пожала плечами Леночка. — Если честно, я давно подумываю сообщить о ее выбрыках в Психологическую службу. Есть в этой ее страсти рушить чужие семьи что-то ненормальное, скорее даже патологическое.
— А и сообщи, — кивнула Кэргынавыт. — Я ей нашу семью разрушить не позволю! Если что, и морду набью. Вить, будь готов, что Алесия сразу к тебе прилюдно в штаны полезет, я ее тебе заранее покажу. Если пожелаешь, можешь ее поиметь, красивая сволочь, но она постарается, чтобы это обязательно произошло на наших глазах. Не понимает, дуры кусок, что нам это безразлично, что мы сами, в случае чего, ее к тебе притащим и раком поставим. Только не слушай то, что она тебе в уши лить станет!
— Не буду… — растерянно пробурчал
