— Отличная философия, — сказал Вир. — Благодарю вас за то, что вы раздавили эту… это…
— Спящего. Оставшийся образчик биотехнологии Теней. Он был посажен в него, — он толкнул тело Рема носком ботинка, — стер его память и затаился до тех пор, пока не настало время выполнить свое задание.
— Убить Шеридана.
Кейн кивнул.
— Да. Ланасу нужно было всего лишь подойти поближе, и тварь сделала бы свое дело. Оно очень хорошо прыгает. Приземлившись на Шеридана, оно бы его ужалило. Шеридан умер бы еще до того, как его доставили в клинику.
— Прямо как Кран.
— Кто?
— Неважно. Но почему именно сейчас? И почему именно Ланас?
— Не только сейчас. Попытки предпринимались и раньше. Наверняка последуют и другие, хотя способы будут иными. Почему именно Ланас? — Кейн пожал скрытыми под мантией плечами. — Чистая случайность. Им был нужен кто-то. И поймали его.
— Кто «они»?
— Об этом — усмехнулся Кейн, — чуть позже. Вам не стоит знать об этом… пока.
— Но…
— Скажите мне, — Кейн подошел поближе, задумчиво рассматривая его, — почему вы решили сами всем этим заняться, почему вы не вызвали охрану?
— Я… у меня не было доказательств. Ничего определенного. У меня были предположения, подозрения, и только. С другой стороны, я не хотел, чтобы все вокруг узнали бы о том, что центаврианин замешан в попытке убийства. Даже если бы я ошибся, началось бы расследование, и информация дошла бы до других членов.
Альянса. Я не хотел этого. Центавру это ни к чему. У нас и без этого хватает проблем.
— Так значит, вы рисковали своей жизнью, чтобы спасти репутацию Центавра?
— Я… полагаю, что так, — согласился Вир. А потом беспокойно добавил: — Вы ведь никому об этом не скажете, да?
— Зачем мне это делать?
— Я… я не знаю. Я многого не знаю, — ответил Вир, — Начиная с…
Кейн поднял руку, призывая его к молчанию.
— Нет. Не начинайте. Ибо на многие вопросы ответа я вам дать не смогу.
Пока. Но, скажу я вам, Вир… ваши действия были весьма впечатляющими. Я следил за вами, и вы меня не разочаровали. Очень похоже, что тьма вас не коснулась.
— Приятно узнать, что… — Вир запнулся, а потом сказал: — Э-э… тьма?
Кейн шагнул к нему, и его взгляд стал жестким.
— Она протянула свои нити сюда с Примы Центавра. Здесь она лишь бродит, но процветает в вашем мире. В знании — сила, Вир. Я ищу знание от имени техномагов, а они, в ответ, ищут знания о вашем мире, потому что темная сила продолжает расти там. Скоро вам предстоит сделать важный выбор. Очень, очень скоро.
— Я… не понимаю, о чем вы говорите.
— Хорошо, — сказал Кейн, по-видимому, довольный реакцией Вира. — Меня послали загадывать загадки.
— В этом вы преуспели.
— Наконец-то. Наконец-то мне удалось найти что-то новое. Теперь мне нужно поработать над магией. А… ваш приятель проснулся гораздо раньше, чем я предполагал.
Вир повернулся и взглянул на Рема Ланаса.
Тот уже достаточно уверенно сидел, держась рукой за голову, как будто испытывал серьезную головную боль.
— Что… случилось? — спросил он.
— Я сейчас вам все расскажу, — сказал Вир и оглянулся на Кейна.
Но тот исчез. Как будто его здесь и не было. Лишь на полу осталось кровавое месиво от раздавленной им твари.
— Ну, ему неплохо удается и магическая часть, — пробормотал Вир.
Лондо знал, что это была проверка. Он ни секунды в этом не сомневался.
— Знаете, Шеридан умрет, — сказал дракх.
Это высказывание мгновенно вывело Лондо из состояния глубокой задумчивости. Услышав раздавшийся из тени, этот знакомый до боли голос здесь, в тронном зале — месте, являвшемся символом его власти, хотя для него оно, скорее, было символом обмана, в который превратилась его жизнь, — он непроизвольно вздрогнул. Но это было не самое ужасное. Самое ужасное заключалось в том, что хотя Лондо знал о том, что Шив'кала следит за ним, по крайней мере, подсознательно ощущал, это его совершенно не беспокоило.
А вот одна только мысль о том, что он сможет привыкнуть к такой, половинчатой жизни, которую его вынудили вести, — и даже получать от нее удовольствие, — приводила Лондо в ужас.
Прошло некоторое время, прежде чем до него дошел смысл фразы.
— Что? — сказал Лондо.
Дракх выложил ему все. Посвятил в детали плана, рассказал о Реме Ланасе и о твари, что жила внутри него. Он был выбран на эту роль случайно, они просто схватили первого встречного. В случайном выборе, считали они, таится величайшая сила. Ланас не испытывал особой ненависти ни по отношению к.
Шеридану лично, ни к Межзвездному Альянсу в целом. Он был никем. Не обладал ни силой воли, ни развитым интеллектом. Но все, что он собой представлял, в итоге, можно было неплохо использовать.
Когда дракх, наконец, замолчал, Лондо покосился в его сторону. Шив'кала неподвижно стоял там, во тьме, и глядел на него, не мигая, со своей неизменной пугающей улыбочкой на лице.
— Зачем… вы мне все это сказали?
— Он был вашим другом. Мне хочется, чтобы вы знали о том, что его ожидает… на случай, если вам захочется с ним попрощаться… что ж, даю вам такую возможность.
Проверка. Нет… не просто проверка.
Ловушка.
Лондо знал это, и не просто знал, а был в этом уверен.
С такой же легкостью дракх мог сказать: «Шеридан скоро умрет. Пошлите ему миленькую записку» и покончить с этим. Нет, он сообщил Лондо все, что ему было известно, потому что хотел, чтобы Лондо узнал об этом…, чтобы посмотреть, что он предпримет.
Лондо не мог заснуть. Он не спал двое суток. Он все время думал, пытаясь представить Шеридана своим величайшим врагом, лидером Межзвездного Альянса, который безжалостно разгромил его любимую Приму Центавра. Тем, кто отвернулся от них. А Деленн, его жена…, с какой оскорбительной жалостью она смотрела на него.
Но, как Лондо ни пытался, он не мог стереть память о том времени, когда.
Шеридан помогал ему. Те годы, проведенные на Вавилоне 5, были лучшими годами его жизни. Тогда он этого не понимал. Тогда он считал, что это просто период медленного, но неумолимого падения во тьму. На самом деле, Шеридан и Деленн много раз выручали его. Более того, он не сомневался, что по-своему они были ему опорой, надеясь, что когда-нибудь с ним все станет хорошо. В том, что все завершилось так ужасно, что он стал одновременно самой могущественной и самой беспомощной личностью на Приме Центавра, явно не было их вины. Он сам вершил свою судьбу.
Он пытался уснуть, но забывался лишь на мгновение, после чего снова приходил в себя. В течение этого времени он чувствовал, что Страж недовольно шевелится. Очевидно, создание тоже нуждалось в отдыхе, и подстраивало свой сон под биоритм Лондо. Поэтому, когда Лондо уставал, Страж тоже испытывал дискомфорт. Мысль об этом принесла Лондо хоть какое-то удовлетворение.
