— Вот и я… — удивленно ответил, Шекки.
В этот момент дверь перед ними отварилась. Из нее вышел пузатенький мужчина с кружкой кофе в руках. На его плечах виднелись погоны. Он довольно глянул на троицу, сидящую на снегу.
— Нарушаете скоростной режим? Не дело, — он отпил теплого кофе, после чего заметил стеклянный взгляд Шефа. — Ох, ты! Так еще и под алкогольным опьянением. Дак еще и с избыточными осветительными приборами, — указал он на светильник Большого Ке. — Ну дела… Пройдемте, будем во всем разбираться.
— Вот те и новый год… — тихо сказал доктор Хейтл, вывалившийся из кармана Шекки.
***
Ключ в замочной скважине с хрустом прокрутился, и теперь решетка была заперта. Человек, которого Шеф назвал «начальником», ушел по особо важным делам и сказал, что еще вернется для разговора с ними.
Каждый устроился на отдельной лавочке, приняв естественное положение для отдыха — лежачее. Ке уже, кажется, дремал, разморившись в тепле, после такого долго пребывания на морозе.
— А ну выпусти меня! — взъерошился металлический шарик в руках Шекки, выскочив на пол. У него вдруг появились четыре ножки. Шекки внимательно наблюдал за искусственным интеллектом. — Олухи! Да как с вами жить можно?! Каждый раз одно и тоже: все через одно место! Что на Ишкуриане, что здесь, что где-либо еще. Не зря о вас слухи пускают всякие.
— Какие? — поинтересовался Шекки.
— Всякие. Не суть, — об их неудачливости ходили разговоры по всем галактикам, но они никогда не доходили до самих космо-пиратов. Доктор Хейтл взял за приличный тон: не разрушать их идиллию жизни и не осведомлять о таком пустяке. — Ну говорю же: “Давай сам посажу корабль по координатам”. Нет, мы все сами, сто раз сажали здесь, — съязвил Хейтл. — С усами черт подери! И где мы? Сидим в обезьяннике, а на носу новый год так-то! Слышите?
Шарик прокрутился на месте, обдав своим взором каждого.
— Эй! Я с кем разгова… — каждый член команды сладко посапывал, разглядывая мимолетные сны. Их не остановил даже возмущенный Хейтл, с которым Шеф был всегда не прочь поспорить. — Тьфу ты. Ну вас. Достали!
Железный шарик на четырех ножках, украшенный пупырками разного размера, пролез сквозь решетку и, цокая лапками по бетонному полу, удалился прочь.
Глава 4
Шекки резко открыл глаза, с ужасом поняв, что уснул. Большой Ке валялся на лавке напротив, свесившись и почти упав с нее. Шарообразного Хейтла нигде не было. Шефа тоже не наблюдалось. Первым пришло в голову Шекки, что Хейтл и Шеф могли сбежать вместе. Но потом, опомнившись, он выбросил эту мысль из головы подальше. Решетчатая дверь комнаты, в которой их держали, оказалась приоткрытой. Аккуратно подойдя к ней, Шекки прислушался.
— … Ты, по-има-эшь. Ха-аждый ход, тридцать первого… И-ик! Декабря, мы собираемся у дедушки Ш-ш-ш… Ш-ш-е-е… Ш-ш-ш-ш-ш-екхки.
— Ну вот опять… — тихо произнес молодой человек. — Нализался, что мое имя произнести не может, как в первый раз.
До его уха донеслось позвякивание, после которого последовало причмокивание чем-то вкусненьким.
— Слушай, хто такой этот Ш-ш-екккки, о котором ты с-столько говоришь? — спросили у Шефа. По голосу можно было понять, что интервьюер ничуть не в лучшем состоянии.
— Как же, па-арень наш! Пой-дем по-окажу!
— А давай!
Послышался дребезг, кажется, они уже не доверяли своим ногам на столько, что, встав, снесли половину стола. Шаги стали приближаться, поэтому Шекки аккуратно прикрыл дверь и сел на лавочку, делая вид как ни в чем не бывало. Через мгновение ее дернули.
— А вот и они! Мои бравые ко-осмо-пираты! — видок, конечно, был так себе у Шефа и его товарища.
— Так это вы ш-што ли? Ну эти… Как их там… Неудачники? — запинаясь спросил тот самый пузатик, появившись в проходе. Оказывается, его голову украшали короткие рыжие кудри — этого не было видно под шапкой-ушанкой при первой встрече. Хотя о том, что они именно украшали, можно было еще поспорить.
Шеф гордо выровнялся и, пошатываясь, заявил:
— Не-ет, это… И-ик! Ко-смо-пи-ира-аты-ы-ы. Дружище, как-к-кие не-у-удачники?
Лицо госслужащего захватила тяжеленная гримаса. Видно было, как он с трудом пытается обработать так тщательно поступаемую ему в уши информацию, которая, по всей видимости, перегрузила основной процессор.
— А-а… Эх… — полицейский сдался и поднял глаза. — О! Ламантин! — он вскинул указательный палец в угол камеры.
От этого возгласа во сне дернулся Ке, после чего открыл глаза. Он сонно глянул на Шекки, пытающегося найти хоть одну живую тушу в комнате, кроме них двоих. Проследив за его взором, Большой Ке тоже ничего не нашел. В теории здесь могли завестись крысы, тараканы, но ламантин… Простите, но я бы такое никак не придумал.
— Нет, Шеф, это белочка. А, ой… Простите… — Ке повернул голову в сторону кричавшего и осознал поспешность своего вывода.
— Та-ак! Вы, кажется, говорили, что нас х-хотите отпустить? — Шеф танцующим от опьянения голосом прервал полицейского, пытающегося разобраться в ситуации, напрягая остатки функционирующего мозга.
— Я-я?
— Вы-ы.
Ох уж эти пьяные диалоги в дверном проеме… Эти двое какое-то время смотрели друг на друга, пока пузатик не изменился в лице ближе к просветлению.
— А-а… Вы же там… И-ик! Скам-пираты.
— Космо-пираты, — поправил Шекки.
— О-о… Это как Бобин Гуд что ли? — полицейский пошатнулся и облокотился на дверной косяк плечом, опустив голову. Видимо так земля не убегала из-под ног, заставляя балансировать на ровном полу.
— Ти-ипа того, но в к-кубе! — Шеф поднял палец вверх, который качался из стороны в сторону вместе с ним. После чего качественно подмигнул своей команде, чтобы заметил каждый, даже смотрящий в потолок, участник данной странной процессии, кроме, конечно, собутыльника.
Шекки давно заподозрил что-то неладное. Слишком уж терпелив Шеф и неподвижен. Когда он по настоящему пьян, его тянет на приключения. Ну, как в прошлый раз… Разы… Какие? А читать надо! Ке, видимо, не сразу понял что к чему, потому что его брови приняли странную форму. А потом он ка-ак понял и напрягся еще больше, потому что понял наш большой приятель, к сожалению, что ничего не понял.
