Они вернулись вскоре и заставили ее полоскать горло какой-то розовой гадостью и дышать в трубку аппарата, потом убрались снова, громко переговариваясь на ходу. Медсестра принесла Корделии завтрак, к которому та не притронулась.
Наконец в палату явилась врачебная комиссия: трое с мрачными лицами. Тот, что приезжал сегодня ночью из дворца, теперь был аккуратно причесан и одет в штатское. Рядом с ним шел личный врач Корделии, а сопровождал их мужчина помоложе, темнобровый, в военной форме и с капитанскими кубиками на воротнике. Корделия поглядела на три физиономии и подумала про Цербера.
Личный врач Корделии представил незнакомца: - Капитан Вааген, из исследовательской лаборатории Имперского госпиталя. Он - наш местный эксперт по боевым ОВ.
- Изобретаете или дезактивируете их последствия, капитан? - уточнила Корделия.
- И то и другое, миледи. - Капитан держался в некоем агрессивном варианте стойки "вольно".
Хотя на губах личного врача Корделии была улыбка, но выглядел он как человек, вытянувший короткую соломинку. - Милорд Регент попросил меня сообщить вам график лечения и все такое прочее. Полагаю, - он откашлялся, - было бы желательно запланировать аборт на ближайшее время. Вы уже на крайне позднем для этой операции сроке беременности, поэтому для вашего же выздоровления необходимо освободить вас от физиологической нагрузки как можно скорее.
- И ничего нельзя сделать? - безнадежно спросила Корделия, уже зная ответ по их лицам.
- Боюсь, нет, - печально ответил личный врач. Дворцовый согласно кивнул.
- Я провел поиск по литературе, - неожиданно произнес капитан, глядя в окно, - там упомянуты эксперименты с кальцием… Конечно, результаты были не особенно обнадеживающими…
- Я полагал, мы договорились не поднимать больше этот вопрос, - свирепо воззрился на него дворцовый медик.
- Вааген, это жестоко, - добавил терапевт Корделии. - Вы рождаете у миледи ложные надежды. Вы не можете превратить жену Регента в одного из своих несчастных подопытных кроликов, на которых вы перебираете варианты вслепую. У вас есть дозволение Регента на аутопсию плода - ограничьтесь этим.
Вселенная Корделии снова перевернулась, на сей раз - в правильное положение. Вот человек, у которого есть Идея. Она знала этот тип людей: наполовину правы, наполовину заносчивы, наполовину добиваются успеха, мечутся от одной одержимости к другой - точно пчела, перелетающая с цветка на цветок: нектара соберет мало, зато оплодотворит. Она как человек для него ничто - лишь сырой материал для монографии. Ее риск его не смущает; для него она не человек, а лишь редкостное заболевание. Она медленно расплылась - или оскалилась? - в улыбке: вот ее союзник в стане врага.
- Рада познакомиться, доктор Вааген. Хотите написать уникальную научную статью?
Дворцовый доктор рассмеялся. - Вааген, она знает, куда бить.
Он улыбнулся в ответ, изумленный, что его моментально раскусили: - Вы же понимаете, я не могу гарантировать результатов…
- Результатов?! - возопил личный врач Корделии. - Бог мой, вы бы лучше сказали ей, что вы имеете в виду под результатами. Или показали бы снимки… хотя нет, лучше не надо. - Миледи, - обратился он к ней, - лечение, о котором он говорит, в последний раз пробовали применить двадцать лет назад. Оно наносило непоправимый вред матерям. А что до результатов… самый лучший, на какой можно надеяться, - это скрюченный калека. А может и хуже. Неописуемо хуже.
- "Медуза" - вполне подходящее определение, - сказал Вааген.
- Вы бесчеловечны, Вааген! - рявкнул терапевт Корделии, покосившись на нее, чтобы проверить, какой урон нанесли его пациентке эти слова.
- Жизнеспособная медуза? - напряженно спросила Корделия.
- Хм. Быть может, - ответил тот под сверлящими его гневом взглядами коллег. - Но сложности в том, что происходит с матерями при проведении лечения in vivo.
- Так почему бы вам не провести его in vitro? - задала очевидный вопрос Корделия.
Вааген триумфально взглянул на терапевта. - Будь такое возможно, это определенно открыло бы дорогу множеству новых экспериментов, - пробормотал он, глядя в потолок.
- In vitro? - озадаченно переспросил терапевт. - То есть как?
- Что значит "как"? - возмутилась Корделия. - Где-то у вас в чуланах стоят семнадцать маточных репликаторов эскобарского производства, привезенных с войны. - Она обернулась к Ваагену и взволнованно добавила: - Вы случайно не знакомы с доктором Генри?
Вааген кивнул. - Мы работали вместе.
- Значит, вы и про репликаторы все знаете!
- Ну… не совсем все. Но, э-э, на самом деле, он мне говорил, что они есть. Но вы понимаете, я же не акушер.
- Определенно не акушер, - вмешался терапевт. - Миледи, он даже не врач. А только биохимик.
- Но вы-то акушер, - парировала она. - Вот нам и команда в сборе. Доктор Генри и, э-э, капитан Вааген займутся самим Петром Майлзом, а вы - его пересадкой.
Врач поджал губы, и в глазах его появилось очень странное выражение. Корделия не сразу узнала страх. - Я не могу сделать пересадку, миледи, - признался врач. - Я не умею. Никто на Барраяре никогда этого не делал.
- То есть вы операцию не рекомендуете?
- Решительно нет. Возможность необратимых повреждений… в конце концов, вы можете сделать еще одну попытку через несколько месяцев, если рубцевание мягких тканей не распространилось на яички… гм, да. Можете попробовать еще раз. Я ваш врач, и вот вам мое обоснованное мнение.
- Да, если за это время Эйрела не прикончит кто-нибудь другой. Я должна помнить, что это Барраяр: здесь настолько любят смерть, что хоронят людей еще живыми. Так вы не желаете делать эту операцию?
Врач с достоинством выпрямился. - Нет миледи. И это окончательное решение.
- Прекрасно. - Она наставила на терапевта палец. - Вы выбываете. - Потом перевела его на Ваагена. - А вы - в игре. Теперь вы - ответственный. Доверяю вам найти для меня хирурга - хоть студента-медика, хоть коновала, кого угодно, кто согласится попытаться. А потом проводите ваши эксперименты, сколько душа пожелает.
У Ваагена вид был торжествующий, хоть и не слишком; терапевт выглядел разъяренным. - Сперва посмотрим, что скажет милорд Регент, пока вы окончательно не увлекли его супругу по дорожке своего преступно ложного оптимизма, - выпалил он.
Торжествующий вид капитана подувял.
- Хотите идти к нему прямо сейчас? - спросила Корделия.
- Извините, миледи, - ответил дворцовый врач, - но я считаю, этот вопрос надо решить немедля. Вы не знаете репутации капитана Ваагена. Извини за прямоту, Вааген, у тебя вечно наполеоновские планы, но на сей раз ты зашел слишком далеко.
