И дальше он смотрел в молчании, слушая шепчущую скороговорку операторов у дисплеев. И наконец, поглядев битву не меньше, как показалось всем, пяти циклов, он вздохнул и встряхнул головой.
— Никогда, — сказал он, — ни на одном поле смертельной битвы не было так много людей столь многим обязано столь немногим.
Эти слова каленой сталью вошли в мозг Брима. Онрад сам бывал в огне битвы. Он сам видел, как разлетаются на элементарные частицы лучшие друзья, как ловят хрипящим ртом воздух люди в разорванных скафандрах. И потому он был одним из немногих в истории Императоров, который шкурой чувствовал, что такое война. И он подсознательно понимал, какой эффект будут иметь его слова. Брим всегда верил, что этот человек будет хорошим Императором, но бывали случаи вроде этого, когда он чувствовал почему.
Считанными мгновениями позже целая эскадрилья «Захтвагеров» ГА-87Б воспользовалась ситуацией, чтобы атаковать сам пункт БКАЕВ, и Бриму тут же стала ясна одна из самых страшных сторон службы на новых станциях раннего предупреждения. Обитатели станции были вынуждены беспомощно смотреть на дисплеях, как несутся к их спутнику военные корабли Лиги. И отстреливаться абсолютно нечем!
— Великая Вселенная, Онрад! — выдохнул восхищенный Бейяж. — Вот это пьянка! Весь чертов флот Лиги, разве что самого Гота Оргота нету, да и то я не удивлюсь, если он сейчас заговорит из коммуникатора!
Но, несмотря на браваду посла — или это было просто непонимание? — в тесном отсеке стало нарастать напряжение, когда стало ясно, что сама станция будет следующей целью.
— Мне кажется, будет разумно, — спокойно произнес Исмей, — если каждый из присутствующих наденет шлем. И немедленно!
Понимающий опасности войны в космосе Брим успел застегнуть шлем еще до этого предупреждения и герметизировал швы в момент, когда обозначилась прямым попаданием в один из двух силовых шаров первая атака. Вся конструкция бешено затряслась, местная гравитация запульсировала, сбивая людей с ног. Брим от удивления скрипнул зубами. Как эти тытьпроклятые облачники добились прямого попадания с первого залпа? Они еле-еле сбросили скорость ниже световой, но стрельба… просто великолепная — другого слова не подберешь. И тика не прошло, как новый залп разлагателя встряхнул конструкцию, заглушив все дисплеи ослепительной вспышкой света. И насколько Брим мог судить, облачники дали не более дюжины залпов. И два прямых попадания! Они же шли на такой скорости, что системы прицеливания никак не могли сработать…
Третье, более дальнее прямое попадание с оглушительным треском оторвало начисто одну из сфер. Местная гравитация бешено запульсировала и исчезла, разбросав обитателей станции по стенам, как тряпичных кукол. Люди метались по объему неописуемым переплетением рук, ног и разбитой мебели. Схемы голосовой связи наполнились какофонией выкриков страха и боли. И в этом хаосе четвертое попадание пробило трещину в бронированной оболочке зала управления. Бухнул взрыв разгерметизации, и целые консоли — вместе с операторами — понесло в черноту космоса. Брима прижало к бывшей когда-то потолком кривой поверхности рядом с креплением светильника. Рядом с ним мотал головой под шлемом скафандра Император Онрад с кровавой ссадиной на лбу. В мерцании аварийного освещения Брим видел, как дергает крыльями Арам в специальном скафандре. Он был оглушен, хотя, несомненно, жив. Но где…
— Бейяж! — гаркнул он по голосовой связи. — Куда вы, к Вуту, запропастились?
— Я здесь, — ответил посол, перекрыв звуки чьей-то рвоты в шлеме.
Брим резко повернулся, увидел руку, бессильно болтающуюся рядом с руинами дисплея всего в нескольких иралах от огромной трещины, сквозь которую был виден болтающийся на конце причальной трубы ССРТ. Его экипаж, защищенный только скафандрами, выжить при взрыве не мог, но сам корабль был невредим. Обернувшись к Императору, Брим увидел за стеклом шлема наморщенную в неимоверном гневе бровь.
— Как вы, Ваше Величество?
— Хреново, как еще! — рявкнул Онрад. — Я зол как черт! — Он повернулся к Бриму как раз в момент очередного попадания, которое встряхнуло пол — на этот раз беззвучно, потому что воздуха уже не было. — Добраться бы до этих гадов!
Брим усмехнулся вопреки отчаянным обстоятельствам. В этом весь Онрад. Ни одной мысли о бегстве, о собственной безопасности — только в драку!
Вдруг Император взглянул наружу и впился взглядом в ССРТ. Бровь его задумчиво приподнялась.
— Брим! — сказал он, кивнув в сторону кораблика. — Хотели бы вы задать перцу этим гадам, если бы была возможность?
Еще одно попадание. — А то как же! — рявкнул Брим. — Но чем…
Онрад кивнул в сторону ССРТ.
— А как насчет сунуть им в задницу торпеду? — шепнул он с улыбкой. — Куда тытьчертовски лучше, чем сидеть тут, изображая для облачников мишень в тире. Как вы думаете, Брим, эта коробка еще летает?
Брим задумался лишь на мгновение.
— Не узнаем — не попробуем, Ваше Величество.
— Вы на таких летали? — спросил Онрад.
— На Шеррингтонских верфях. Ваше Величество, — кивнул Брим. — Много раз.
— Вута ради, Брим, — рявкнул Онрад, и его рык пронесся по замолкшей сети голосовой связи, — бросьте вы на хрен это «Ваше Величество» хоть ненадолго. Если этот кораблик еще летает, командуете вы. Вам ясно?
— Попытаюсь, Ва… ясно. Идем, Арам! Ты слышал разговор?
— Есть, капитан, — ответил Арам. — Я готов.
— Отлично, — сказал Брим. — Занимай правое сиденье. Удам, ты как?
— Зол, как мокрая саблекошка! — зарычал посол. — Давайте им врежем! Когда-то я был чертовски хорошим торпедистом.
— Разлагатель беру на себя, — заявил Онрад. — Стрелять я умею.
Брим оглядел разбитый зал. Здесь им ничего не сделать. А облачники, кажется, временно прекратили атаку.
— Тогда пошли! — скомандовал он. — Пока эти паразиты не зашли на новый заход.
Передвигаясь в отсутствие тяготения рука за рукой, он пошел к новому выходу, организованному для него облачниками.
Снаружи станция превратилась в обломки. Одного шара не было вообще, только оборванные концы трех труб напоминали о нем. Другой горел адскими отсветами радиационного пожара. Система огромных антенн безнадежно перепуталась, и было ясно, что еще долгое время станция Вентнор предупреждений передавать не будет.
Подтягиваясь по скобам, вделанным в стену переходной трубы, все четверо увидели по дороге свой шаттл, тоже разбитый вдребезги. ССРТ уцелел по чистому везению, закрытый самой переходной трубой от того взрыва, который разнес стену зала. По отношению к Бриму он стоял кормой вперед и вверх ногами, зачаленный только аварийным швартовым лучом, активированным, очевидно, в момент отключения питания станции. И хотя в районе носа слева был виден оплавленный вспышкой кусок, сам корабль был с виду в относительно хорошем состоянии. Конечно, его несчастного экипажа и видно не было.
