Сердце девушки заколотилось, словно ускоряясь вместе с несущимся через небосвод «седлом», пальцы стиснулись до хруста, дыхание, кажется, вовсе остановилось…
– Стреляй… – прошептали губы. – Ну, пора, стреляй же!
Дистанция была уже вполне убойной, Эдуард, однако, медлил. Не спешил разряжать излучатель и его куда более опытный противник. Еще секунда…
Два выстрела ударили почти одновременно. Не в силах более выносить этого напряжения, Александра, было, зажмурилась, тут же рассердившись на себя, заставила глаза вновь открыться, но теперь взор заволокла предательская пелена, рассмотреть через которую что-то было решительно невозможно.
– Кто? – отчаянно воскликнула она. – Кто победил?
Оруженосец впереди – тот самый, которого она недавно так неосторожно ткнула в спину, – обернулся, видно, чтобы ответить, но в следующий миг все вокруг заглушило громогласное объявление герольда:
– Честь и слава победителю этой схватки, благородному рыцарю сэру Эдуарду Драконья Кровь!
Издав истошный вопль, Александра подскочила на месте и стиснула в объятиях вконец растерявшегося соседа.
Над трибуной под приветственные крики зрителей неспешно совершало круг почета «седло» с номером двенадцать тридцать девять на борту.
Эдуард
– Процедура уплаты победителю выкупа рыцарем, проигравшим в турнирной схватке, одинакова по всему Королевству, – рассказывала Алекса. – Законом она детально не регламентирована, только обычаем, однако серьезные отступления от общепринятого порядка случаются крайне редко. Ровно через полчаса после завершения последней схватки дня прозвучит гонг, его будет слышно в любом уголке лагеря. По его сигналу проигравший должен войти в палатку победителя и символически предложить хозяину свое «седло». На что тому полагается отметить доблесть, проявленную неудачником в ходе поединка, и сообщить, что из уважения к последней он готов удовлетвориться скромным денежным выкупом. Сумма, как правило, вслух не называется, а записывается на бланке, например вот на таком, – девушка показала Эду лист бумаги, украшенный по краям замысловатым орнаментом. – Проигравший благодарит хозяина за проявленное великодушие, забирает бланк и откланивается. Вот, собственно, и все. До полуночи деньги должны быть зачислены на счет победителя. По завершении турнира они ему будут выплачены наличными либо вместо злата-серебра можно взять вексель Торговой Гильдии. Многие, кстати, предпочитают вексель – Гильдия по нему платит хорошие проценты, а надежностью он практически ничем не уступает наличным. Подделать его, как говорят, невозможно – бумага используется специальная, с множеством степеней защиты, секрет которых тщательно охраняется от посторонних. За всю историю был единственный случай кражи бланков – так Гильдия объявила настоящую охоту на похитителей с баснословными призами за их головы, неофициально, конечно. В итоге лишь одному из преступников удалось найти спасение в королевской тюрьме, остальные, как гласит молва, закончили свои дни в страшных мучениях. Бланки, естественно, были возвращены Гильдии.
– Надо же! – покачал головой Эд. – Но я бы все-таки предпочел наличные.
– Никаких проблем, – пожала плечами Алекса. – Так сколько будем писать? – она занесла перо-самописец над бумагой.
– А ты как думаешь? Сколько просить?
– Здесь главное – соблюсти разумный баланс, – принялась рассуждать девушка. – Мало потребуешь – останешься внакладе, слишком много – прослывешь скрягой, что для репутации рыцаря не есть хорошо. Триста-четыреста золотых рублей за победу для странствующего рыцаря нормально. Но с учетом вызывающего поведения нашего сэра Дмитрия, думаю, легко можно и пятьсот попросить, никто не осудит.
– Отлично! – кивнул юноша. – Пиши пятьсот! Пусть это будет ему уроком. Проигрывать надо достойно! Да и нам сотня не лишняя! – усмехнулся он.
– Решено: пятьсот, – кивнула Алекса, склоняясь над бланком.
* * *
О недостойном поведении сэра Дмитрия с Царры, сулящем вылиться невеже в дополнительные сто золотых рублей, Эду еще днем поведал его давешний знакомый сэр Тристан по прозвищу Северный Ветер.
Развалившись в нешироком, но удобном – с откидывающейся спинкой, чтобы не приходилось слишком сильно задирать голову, наблюдая за поединками в небе – кресле, Эд блаженствовал на трибуне для чистой публики.
Алекса скромно стояла рядом – сидячего места оруженосцу по статусу не полагалось – и вполголоса комментировала ему происходящее на ристалище.
– Благородные рыцари сэр Арчибальд с Флоры, сэр Гильом, барон Борский, проявите свою доблесть! – прогрохотал голос герольда.
– Сэр Арчибальд, второй капитан герцога Флоренци, – прошептала девушка. – Не слишком жалует турниры и никогда не выступает нигде, кроме родной Флоры, да и сюда заявился лишь по настоятельному требованию герцога. Хороший боец, но регулярной турнирной практики ему, конечно, не достает. Против барона Борского, к слову, закадычного приятеля нашего знакомого Андрея Карского, – услышав это имя, Эд невольно поежился, – шансов у него не много.
Подтверждение словам Алексы явилось незамедлительно: пара секунд, и бело-синее «седло» сэра Арчибальда безвольно клюнуло носом, а окрашенное в красно-черные цвета баронства Бор направилось совершать круг почета. Часть местной публики недовольно загудела, но немало было и тех, кто аплодировал красивой победе.
– Честь и слава победителю этой схватки, благородному рыцарю сэру Гильому, барону Борскому! – провозгласил герольд.
– А ведь почти успел, – шепнула Алекса. – Сэр Арчибальд. Правильно рассчитал, что барон не станет бить сразу, выждал – какой-то доли мгновения не хватило! Впрочем, Борский, конечно, все отлично видел…
Эд едва заметно усмехнулся. Ты сама-то в «седле» сидела когда-нибудь, подруга? Нет, разумеется, куда тебе… Что там можно успеть увидеть?! Он опустил веки, и перед глазами тут же – в который раз уже за сегодня! – предстала картина его собственного поединка. Он заранее решил, что большую часть энергии зальет в щит, оставив на долю излучателя процентов двадцать-двадцать пять, после чего осталось только ждать, когда «седла» достаточно сблизятся. Судя по всему, его противник поступил аналогично, по крайней мере, попыток расстрелять Эда с дистанции сэр Дмитрий не предпринял. И вот, когда решающий момент настал, с сэром Драконья Кровь едва не приключился обиднейший конфуз: одеревеневший от напряжения палец – откуда оно только взялось, юноша был уверен, что абсолютно спокоен! – скользнул по кнопке излучателя, не нажав! Похолодев, Эд всем телом дернулся вперед, вдавив-таки кнопку уже едва ли не ладонью, – мигом позже, чем следовало. В это же мгновение выстрелил и сэр Дмитрий. Экраны «седла» озарило алое зарево – они мигнули лишь на долю секунды, но юноша успел поверить, что сбит, – и тут же зажглись вновь, во всей красе демонстрируя поверженного противника, которого неумолимая автоматика уже влекла вниз, на Площадку Позора.
