Ну да, с таким волчьим взглядом, только и шутить.
И здесь я увидел, сдерживаемую улыбку на лице командира, похоже я становлюсь нашим.
Переоделись, вышли на татами и здесь мужичок (почти ровесник моего выдающегося землячка Ощепкова В.С.) мне так ввалил, буквально размазав меня по залу. Ухо напоминало сливу, нос потек, губы вареники, суставы на руках и ногах, потянуты, кадык…нет не раздавлен. Вообщем повоевали. Сенсей был неимоверно быстр, на грани человеческой быстроты, а техника. скупая и невидная — была идеальна. Про опыт я просто промолчу. — Зайдешь в санчасть. Женя передай Кириллову мои наилучшие пожелания. А с тобой еще увидимся и неожиданно обозначил длинный прямой удар. Я конечно ему не чета, но подляны ощущаю, а то, что этот мужичок…коварен до предела и не успокоится, понял сразу. Поэтому в противоход, швырнул в него сапог и пробил в коленную чашечку. Он ушел, но я его все же достал в голень. Скривился.
— Так… придется вам задержаться.
"Ну вот и песец", подумал я.
Однако обошлось, он заставил меня метать в щит весь холодняк, что был у него в большом количестве, причем с обеих рук. Саперную лопатку и муляж АКМа с пристегнутым штык-ножем, оставил напоследок. Попробовал меня в ножевом бою и скривился:
— Бандитский стиль. Ладно отправляйся в санчасть, а то мне весь пол заляпаешь кровью. И все таки кто тебя учил?
— Депортированный из Японии на Сахалин, кореец, с семи лет.
— А ты не знаешь, не с Кито ли его депортировали?
— Не знаю.
— Кореец, как же, — хмыкнул инструктор. Ладно, валите.
Два раза просить меня не следовало и я рванул к двери, забыв про сапоги. И только хохот двух командирских глоток, напомнил мне о допущенном ляпсусе. На улице спросил:
— Товарищ капитан, кто это?
— Инструктор… старший.
— И в каком он звании?
— Полковник.
Дальше расспрашивать не имело смысла.
Утром посмотрел в зеркало и возрадовался — все таки санбратья были на уровне. Почти человеческое лицо.
С утра ожидался поход в парк техники бригады и я думал, что же отцы командиры мне преподнесут?
Вообщем, как оказалось, ничего особенного, зампотех погонял меня, практически, по всей отечественной технике парка, вплоть до: выведи из бокса и припаркуйся назад. После полигона Инженерных войск, я чувствовал себя уверенно, не ас конечно, но очень близко к середняку. Так, что к обеду был свободен и рассчитывал проехаться по окрестностям съездить в Минск…
— Лобанов, поступаешь в распоряжение Кириллова, на выходные дни.
Развернулся и ушел, наверное домой к семье.
— Вот, бля…закон курятника, — пожаловался я лейтенату.
— Язычок то, прищеми. Ты еще молодой. на тебе пахать и пахать еще лет десять можно.
— Мастер, я знал, что инициатива всегда наказуема, но от вас такого не ожидал.
— Если сделаешь, как нужно у тебя проблем с оружием не будет никогда, пока ты в этой части. Капитан кудесник золотые руки, его знают во всех оружейных КБ. Почему ты "Тишину" отстреливал, ведь она еще не принята на вооружение? А Валерию Александровичу Пермякову — пожалуйста, а он нам передал на испытание комплексы — на все первое отделение.
Вообщем в мастерской собрался цвет оружейной мысли бригады в количестве пяти человек.
— Значица так, товарищи офицеры, старшины и сержанты…сверхсрочной службы. Я конечно молодой, но отдыхать все же хочу. Да и вы наверное на воскресенье план семейных мероприятий наметили?
— Спокойно, спокойно, товарищи золотые руки. Предложение простое — работаем пока не сделаем. Я все сказал. — И карикатурно встал в гордую позу Гойко Митича.
— Ну Чингачгук, погоди. — сказал, Пермяков и все грохнули.
В четвертом часу утра, закончили. Как всегда, куча мелочей, которая в совокупности привела снижению класса точности. Слабая культура производства, ну я то и на АЭС крутился, а там не забалуешь. Насмотрелся.
Штатный токарь, протачивая вал, долго мудрил с микрометром, пере затачивал резцы, а потом проверил калибрами — норма. Выбрал отверстие, под калибр пробку — норма. Принялись за резьбы, но здесь я их покинул, по английски. Они даже не заметили, натерпелись бедолаги.
Все, спать.
Планета Зифари. Атолл Нежданный.
Утром собрали большой совет общины, пригласили главного эсбиста, Винка и я поставил всех в известность, что через четверо суток мы подвергнемся нападению. А затем, вопросительно посмотрел на Гильта.
— За час до рассвета, — сказал он.
Странно, что общинников это не особо удивило, видно они и раньше замечали за Гильтом его необычные способности.
То, что это будут люди от корпорантов, не вызывает сомнений. Хотелось бы знать какой тактики они будут придерживаться, что скажешь Винк?
— Сведения о нападении точные?
— Да, — сказал Гильт.
— Тогда это будет тотальный удар на уничтожение, всеми наличными силами корпорации, нанять наемников они не успеют. Похоже руководство пытается опередить нашу попытку вооружиться.
— Ну с этим они опоздали. И с каких направлений нам ждать удар? — включился я.
— Со всех, боюсь, что они нанесут удар и из космоса.
— Какими силами?
— Под водой, пойдут амфибии с управляемыми торпедами. С поверхности мобили с ракетами и штурмовики с воздуха, не менее трех. Так уже было и не раз.
— А из космоса, чем атакуют?
— Переместят космическую боевую платформу на подходящую стационарную орбиту и ударят нейтронным пучком. Тихо и смертельно.
— Кто отдаст приказ о перемещении платформы в новое положение, ведь сейчас ее над нами нет?
— Кто то из высшего командования сил самообороны планеты.
— Значит это будет не коллективное решение командования, а просто волевое некого высшего чина.
— Да, не настолько корпорация всемогущая, что бы указывать Главному штабу сил самообороны.
— Кто из руководства сил самообороны будет поставлен в известность о проводимой операции?
— Вот этот Чин и будет. Никого другого не посвятят в секрет.
— Ну, что же, основные моменты ясны. Конкретные указания каждый получит позже. Всем спасибо, все свободны. А вас Гильт, Лирг, Хис, Варух, Кирх — я попрошу остаться.
Я ясно дал людям понять, что время коллективных решений прошло. Война. И волевым решением утвердил свое единоначалие, возражений не последовало.
— Друзья, — начал я свой экспромт, над которым работал значительную половину ночи. Несмотря на очевидную мощь корпорации, у нас есть серьезное преимущество: мы знаем, что враг не знает, что мы знаем. Осталось всего ничего — это наше преимущество воплотить в победу. Победа или смерть, выбора у нас нет. Предлагаю следующие основные пункты плана действий:
