"Гражданская Служба... – понял Даннор. – Здесь... Они же схватят отца и его товарищей за их деятельность! Кто-то выдал их... Теперь заговорщиков накрыли!"
Тирдайния-младший не мог двинуться с места от испуга. Отец же, напротив, без колебаний перевернул столик на пути агентов Гражданской Службы и приготовился к драке.
Почти сразу же его ударили по голове, а затем – в живот. Даннор почувствовал, как внутри все сжалось от негодования и сочувствия. Он бросился на помощь, но кто-то сзади удержал его. Даннор повернул голову.
Лицо оказалось знакомым... А, это один из тех людей из задней комнаты, чье имя так и не удалось узнать. Младший Тирдайния стал вырываться, но мужчина явно обладал большей силой, а в его глазах читалось предостережение, которое Даннор стал понимать через одну-две секунды.
"Ты не должен вмешиваться, – прочел Даннор во взгляде незнакомца. Ты должен молча позволить Гражданской Службе делать все, что они найдут нужным в данный момент..."
В Армии Тирдайнии пришлось знакомиться с тактикой, и он запомнил крепко одно из правил:
"Сократи потери до минимума, чтобы иметь возможность воевать в следующий раз." Но нелегко следовать этому постулату, когда теряешь отца.
Даннор снова развернулся. Триеннор уже лежал на полу, а на него навалились шестеро агентов, не давая встать. Но попытка отца не пропала даром:
Ма'алор и еще несколько человек убегали в коридор, направляясь в заднюю комнату. Посетители, возбужденные смелостью старика, тоже старались помешать вторгшимся агентам. Слышались крики открытого неповиновения, разбивались бутылки, трещала мебель... Как только один из посетителей получал удар прикладом бластера, тут же на его место вставал другой.
Сумятица усиливалась, – и обещание о всеобщем восстании все более приобретало реальные черты. Агенты расступились, и Даннор смог увидеть своего отца. Лицо Триеннора покрывали синяки и ссадины, изо рта текла кровь. Глаза отца и сына встретились, и Даннор ощутил чувство, которое не приходило к нему с самого младенчества; в горле появился комок, который никак не удавалось проглотить.
Из той части таверны, где скрывались товарищи Триеннора, раздался еще больший шум. Из коридора появились новые служащие Гражданской Службы, толкая перед собой нескольких заговорщиков. Одного из них Даннор узнал сразу; агенты вели Занккова. Но Ма'алора не было, как и многих других.
Видимо, им удалось убежать.
Приток новых сил служителей закона застава посетителей разойтись по сторонам. В конце концов, они не участвовали в мятеже, а просто немного обалдели от известия о разрушении видеоцентра Когда сегодняшний день позабудется, эти люди, более чем вероятно, станут такими же покорными, кат и всегда.
"Если только, – добавил про себя Даннор, – не последуют новые дни, подобные сегодняшнему, Новые случаи саботажа, новые налеты Гражданской Службы на подозрительные сборища..."
Толпа окончательно расступилась и отошла от стойки. Человек, державший Даннора, ослабил хватку, так как все равно через стену посетителей, образовавшуюся между отцом и сыном, пройти никак нельзя.
Тирдайния стоял спиной к экрану. Человек, схвативший его, просто купался в зловещем свете Конфликтов, разворачивавшихся на видео. Шла битва, которая служила прекрасной декорацией к сцене насилия перед ними в зале таверны.
Через несколько минут люди полностью успокоились. Настроение у всех упало: агенты Гражданской Службы мастерски поймали лидеров подполья, самых ярых бунтовщиков.
Даннор многое не видел из-за голов в толпе. Но шум утих, и стал слышен голос, ровный, тренированный голос, принадлежавший офицеру:
– Сегодня вас избавили от присутствия в вашей среде преступников.
Очевидно, вы не знали о них и об их преступлениях, иначе никогда бы не стали защищать, как это произошло. В будущем все законопослушные граждане проявят содействие при задержании, иначе их самих будут считать преступниками, следовательно, обойдутся как с таковыми.
Открылась дверь, и раздались шаркающие звуки, будто кого-то тащили по полу. Затем число голубых мундиров сократилось, видимо, они последовали га арестованными, наконец, никого из агентов не осталось.
* * *
Этой ночью рабочие развели огни на другой стороне моста. Обычно они спали на месте, где сейчас разместились воины, но, словно повинуясь тайному сигналу, решили оставить сегодня между собой и незваными гостями пропасть.
Перемена места, тем не менее, вряд ли на кого-нибудь повлияла. Все заснули еще до того, как стемнело. Все, кроме Джорди. Он долго лежал и ждал, когда остальные закроют глаза и провалятся в небытие.
Затем, поднявшись, он начал осторожно действовать.
Джорди отполз в сторону от угасающего костра и как можно тише прокрался на мост. Пересек его, прижимаясь к веревочным заграждениям и стараясь оставаться незамеченным. Он слышал гул ветра, чувствовал легкое колебание конструкции, показывавшее выверенную до мелочей прочность; заглянул в пропасть, глубокую, черную и ждущую жертв.
Приблизившись к краю моста, Джорди скользнул к груде камней. Напрягая мышцы рук и ног, он прополз метров десять и спрятался за выступом скалы, на которой располагались повозки. Теперь огни лагеря находились почти прямо под ним, заметные по кострищам и дыму. Ветер уносил искры вдаль быстрее, чем обычно, и они терялись среди огромного количества звезд.
Джорди слышал, как трещали дрова и ворочались люди.
В отличие от рабочих, воины не спали. Он давно приготовился к подобной ситуации – это лишь добавляло ему осторожности.
Затаив дыхание, Джорди взобрался повыше, прижимаясь к склону и надеясь, что не заденет ненадежный камень, который может выдать его шумом своего падения. К счастью, ему приходилось раньше лазить по этому самому склону, хотя тогда и в голову не приходило, что понадобится знание окрестностей.
Вскарабкавшись на нужную высоту, Джорди разместился у причудливого выступа и постарался охватить взглядом местность.
Воины разожгли огонь из валявшихся досок в стороне от повозок.
Кажется, они находили общество своих пленников ниже своего достоинства; фактически, ниже, чем общество тягловых животных, стоявших рядом, накормленных, напоенных, довольных и привязанных к скале.
Джорди не стал долго осматривать повозки. Их положение соответствовало его воображаемой картине, которую он представлял себе раньше, готовясь к этой операции. Он все внимание сосредоточил на охранниках и отметил в уме, что какая-то часть из них еще продолжает разговоры, но некоторые уже дремлют; к сожалению, спавших было меньше.
