медленно движется вперед, продираясь сквозь вязкий черный кисель.
Темнота вокруг рассвирепела. Она рычала, била в лицо, царапала кожу, словно не хотела отпускать меня.
Я зажмурилась изо всех сил и вцепилась в подлокотники кресла. Воздуха не хватало. Тьма тормозила нас, не выпуская из своих объятий. Дыхание хрипами вырывалось изо рта.
— Еще немного, — прозвучал голос. — Терпи. Просто дыши!
— Не могу! — прошептала я, — Не могу больше.
— Не сдавайся, иначе ты никогда не вернешься на Землю. Луэс уже ждет тебя там.
Луэс. Это имя откликнулось болью. Радостью. Надеждой. Я с трудом вздохнула, набирая полные легкие колючего холодного воздуха. Луэс ждет. — Поехали.
— Земные женщины все-таки примитивны, — усмехнулся голос в моей голове.
Мне было все равно, что он думает. Сейчас я видела перед собой только черные непроницаемые глаза, в которых искрились смешинки. Пусть весь мир рухнет в черноту и исчезнет. Мне плевать. Луэс ждет меня, и я вернусь к нему, во что бы то ни стало.
Казалось, что прошли часы, прежде чем тьма начала рассеиваться и неохотно отступать. Стало легче дышать.
Я повернула голову влево, чтобы увидеть своего спасителя. В метре от меня замерла большая серая тень. Хранитель.
— Мы почти вырвались, — мысленно произнес мой спутник.
Я кивнула, пытаясь понять, кто это. Мы знакомы?
— Крон, — усмехнулся он, видя мое замешательство. — Мы уже встречались.
Я снова кивнула и закрыла глаза, медленно проваливаясь в сон. Что-то говорить сейчас не было сил. Я не знала, сколько времени провела одна в этой темноте, но только сейчас поняла, как сильно выдохлась.
— Все закончилось, — тихо произнес Крон. — Скоро мы будем на Земле.
Сквозь слипающиеся веки мелькнул светлый луч.
— Проснись, Милла, — послышался рядом тихий голос.
Это не сон. У меня получилось вырваться из тьмы… При воспоминании о ней мороз пробежал по коже.
— Ты уже дома. Все позади.
Я с трудом приоткрыла веки. Белая круглая комната, прозрачный экран, диван с высокой спинкой. На меня смотрела пара черных глаз, в которых сейчас явно читалось облегчение.
— Вы нашли меня? — хрипло прошептала я, все еще не до конца веря в реальность происходящего. — Как вам это удалось?
— Тебя искали все Хранители, — Луэс помог мне приподняться и сесть, — Один бы я не справился. Ты помнишь что-нибудь?
— Да, — я наморщила лоб. — Помню. Я летела домой… все было нормально, но потом Прыгун потерял управление. На экране была воронка, в которую меня затянуло. А после стало темно…
— Тебя занесло за край вселенной, я не смог туда проникнуть. Для этого нужен более взрослый и опытный Хранитель. Какая она, тьма?
— Холодная. Скользкая… Словно живая. Она шевелилась и царапалась.
— Не бойся, — он сел рядом и обнял меня, — Все уже закончилось. По крайней мере, я на это надеюсь.
Он выглядел обеспокоенным.
— Что случилось, Лу? Все не так хорошо, да?
— Твое облако, — тихо ответил он. — Оно стало черным.
Я подняла на него непонимающий взгляд.
— Посмотри сама…
Я закрыла глаза и сделала медленный вдох. Сосредоточилась, пытаясь увидеть знакомое белое облачко. Его не было. Как бы я ни старалась, оно не появилось. Зато появилось другое. Огромное, кружащееся, оно было черней, чем темнота сомкнутых век.
— Это плохо? — прошептала я, открывая глаза.
— Да. Это значит, что теперь ты не сможешь ничего создать. Не сможешь лечить растения и животных. У тебя получится только разрушать…
— Но… Как же так? — я растерялась.
Это был удар ниже пояса. Я ведь так старалась, училась, преодолевала свои страхи. Все это было зря…
— Я помогу тебе справиться с этой силой. Ее можно контролировать, — ответил он.
— От нее получится избавиться?
Он покачал головой. — Нет.
— Так нечестно! — в душе клокотала обида.
Почему это случилось со мной? Я ведь ничего плохого не сделала! Меня затянуло во тьму, и я едва не лишилась жизни. И что теперь? Я стала монстром, способным уничтожить все, до чего смогу дотянуться…
Луэс молча сжал ладонью мои дрожащие пальцы.
* * *
Шумная река гнала свои воды между зеленых холмов, крутила воронки, набрасывалась на прибрежные валуны, словно стараясь унести их с собой. Казалось, что она чем-то недовольна.
Я подняла маленький прохладный камешек и с силой бросила его в воду. Внутри кипело раздражение, требующее выхода. Луэс попросил пока не пользоваться силой. Он обещал, что научит контролировать ее, держать внутри и не выпускать. Я должна теперь вести себя, как обычный человек: не создавать предметы и не пытаться общаться мысленно. Так же стало нельзя прикасаться к чему-то живому. Мне казалось, что я внезапно стала инвалидом. Это было невыносимо.
Еще один камень полетел в воду, подняв каскады мелких брызг. Я словно вымещала на них злость, кипевшую внутри.
Мне хотелось летать, чувствовать дуновение прохладного ветра, развевающего волосы, вырастить цветы, которых раньше никогда не было. Я так хотела создать единорогов и поселить их на Леоне…
На глаза навернулись слезы, стоило мне вспомнить о ней. Маленький рай, сотворенный моими руками. Теперь он для меня недоступен. Я даже не смогу попасть туда, пока не изолирую свою черную энергию, не посажу ее под замок.
Обида клокотала вулканом. Луэс запретил все. Лучше бы запретил дышать! Он снова бросил меня одну и улетел домой, сказав, что скоро вернется. Он находился в другом конце галактики, а я вынуждена оставаться здесь, не имея возможности выбраться с этой жалкой планеты, словно я пленница.
Что-то прожужжало над ухом и упало на землю возле моих ног. Я опустила взгляд вниз. Стрекоза. Одно ее крыло было разорвано и не позволяло нормально взлететь. Она барахталась на песке, пытаясь подняться в воздух, но у нее ничего не получалось.
Я села рядом с ней на корточки, наблюдая за ее безуспешными попытками.
— Я ведь могу помочь, — мелькнула мысль. — Это всего лишь стрекоза, ничего плохого не может произойти.
Я протянула к ней руку и зажмурилась, представляя, как порванное крыло срастается, становясь целым. Пришлось сосредоточится изо всех сил, зная, что теперь моя энергия ведет себя не так как раньше. У меня все получится…
Я открыла глаза. На месте, где сидела стрекоза, дымился маленький горячий уголек. Она сгорела… Мне не удалось вылечить ее. Я почувствовала, как темнеет в глазах. Это была всего лишь стрекоза, но я убила ее, вместо того, чтобы помочь.
Еще никогда злость не была столь жаркой и липкой, словно черная смола. Она затмевала рассудок, плавила его, как горячие угли плавят железо.
Последнее, что я помнила — это черное облако, окружившее мое тело. Оно взметнулось
