Будь честен с самим собой. Ты в любом случае поступил бы точно так же.
Он с усилием оторвался от переборки и уныло уставился в одну точку. Больше чем когда-либо ему сейчас хотелось домой.
С каждым днем он все больше убеждался, что Удо является серьезным источником неприятностей. Например, зачем было говорить Оортхаус, что ее наняли не для той работы, которую пообещали. И это в тот момент, когда он угрожал ее убить. Вполне возможно, что теперь Мала попытается исчезнуть, как только они доберутся до изыскательского судна. И тогда… им придется искать другую машинную башку, какого-нибудь глупца или совсем отчаявшегося, чтобы принять их условия, или изобретать другой способ спасения реликта Магов, когда придет время.
Корсо уже достаточно узнал о реликте, чтобы понять, что без Малы их шансы спасти его равны нулю.
Чувствуя, что дрожь не унимается, Дакота отправилась в свою каюту, где приглушила свет и позволила «госту» успокоить себя с помощью эмпатогенов. Через некоторое время она уснула, свернувшись клубком и затерявшись в теплом океане своего подсознания.
Немного позже ее разбудил мягкий голос «Пири Рейса».
— Дакота, мне удалось добиться успеха в расшифровке некоторых сложных кодов, используемых в базах данных корабля. Теперь я могу сообщить тебе информацию об остальных пассажирах. Тем не менее она не будет полной из-за некоторых особенностей кода.
— Меня это вполне устраивает, — безмолвно ответила Дакота.
В ее мозг тут же ворвалась масса информации, на мгновение полностью дезориентировав девушку.
Судя по тому, что обнаружил «Пири», Лукас Корсо был историком. Ксеноархеологом, точнее, хотя она понятия не имела, что это такое…
«Гост» тут же проинформировал ее, что ксеноархеологи собирают информацию, чтобы прийти к пониманию супернауки шоулян, в основном с помощью дистанционного анализа. Корсо, в частности, изучал языки программирования Шоула.
Все это выглядело достаточно скучным, но Дакота никак не могла найти связь с исследованием новой солнечной системы. Ее не покидала уверенность, что где-то в этой информации находится ключ к тому, что не так давно сорвалось с языка Удо.
Что он сказал? Если бы ты только знала…
Может быть, она не хотела знать.
Сейчас ей требовалась конкретная компрометирующая информация на Манселлов, особенно об Удо. Со смешанными чувствами она углубилась в море новых данных в слабой надежде найти что-нибудь полезное. В крайнем случае, может быть, удастся обнаружить подсказку, как себя вести в следующий раз, когда Удо…
— Черт, — вдруг громко сказала она, хотя ее голос прозвучал несколько приглушенно из-за ограниченного пространства каюты. — Так вы меня дурачите.
— Расшифровка именно этих данных оказалась на удивление несложной, — проинформировал ее «Пири». — Обрати внимание, это касается открытых финансовых трансакций между Удо Манселлом и некой влиятельной личностью на борту корабля, к которому мы приближаемся.
Дакота никак не могла разобраться, потрясена она или воодушевлена. Скорее всего и то, и другое. Я полагала, они здесь для того, чтобы осуществлять операции по безопасности. Как же тогда…
— Способы кодирования, используемые Удо Манселлом, давно устарели, — объяснил «Пири». — Виной тому скорее ограниченные возможности властей Редстоуна, чем халатность с его стороны. Тем не менее…
— Да-да, я поняла. Они вынуждены довольствоваться тем, что могут получить. Но думаю, он предпочел бы хранить деньги у себя в штанах на протяжении всей экспедиции, чем позволить кому-то раскопать его секрет.
Дакота не смогла удержаться от широкой улыбки. Если бы кто-то наблюдал за ней в этот момент, он наверняка подумал бы, что она немного не в себе.
Дакота быстро просканировала дополнительную информацию и нашла еще несколько сообщений, где использовались устаревшие способы кодирования. Удо, Удо, Удо.
— Обращаю твое внимание на ссылки о взыскании, касающиеся Удо Манселла.
«Гост» Дакоты переворошил массу закодированной информации, хранящейся в базах данных «Гипериона». Несомненно, очень интересной, но, несмотря на это, ни она, ни «Пири» не нашли ничего, что могло бы объяснить слова Удо, сказанные на мостике. Кроме того, Дакота не смогла обнаружить ровным счетом ни одной детали, касающейся системы, которую они намеревались посетить, даже ее названия.
Девушка чувствовала, как нарастает тревога. Она явно ввязалась во что-то очень плохое.
— Пири, что произошло бы, если бы вся эта информация стала известна на Редстоуне?
«Пири» тут же подкинул ей новую порцию данных. До чего же все запутано в обществе фриголдеров.
— Обрати внимание, насколько разрознена социальная структура Фриголда, и на их кодекс чести, — добавил он.
Дакота кивнула, прикусив губу, чтобы сдержать довольный смешок. Если все, что она нашла на Удо Манселла, станет достоянием гласности на Фриголде, покончено будет не только с ним самим, но и со всеми теми, кто имел к нему хоть какое-то отношение.
Обнаруженных сведений вполне хватало, чтобы скомпрометировать сенатора навсегда.
Это я и называю самым верным способом воздействия на человека, с удовлетворением подумала Дакота.
Днем позже они наконец встретились с изыскательским кораблем.
Его изображение появилось на всех экранах «Гипериона». Дакота сидела в интерфейсном кресле на мостике, а «гост» передавал ей информацию, касающуюся энергии, окружавшей корабль шоулян.
Сам корабль имел сферическую форму, не менее ста километров по периметру. Под огромной изогнутой крышей, поддерживаемой опорами, толщиной в километр можно было обнаружить внушительное, предназначенное для жилья пространство вокруг центральной части, в глубине которой располагался загадочный транслюминальный двигатель, способный переносить корабль сквозь космическое пространство на сверхсветовой скорости.
Ходили слухи, что в центральной части находится еще и жидкость — не пропускающий свет абиссальный океан, в котором живет команда шоулян. Благодаря какому-то трюку их планетарного двигателя «Гиперион» не испытал значительного гравитационного воздействия, когда Дакота в результате маневров, соответствующих стандартным инструкциям, пристыковала его к судну.
Хотя Дакота и не видела Арбенза и Гарднера, у нее не было сомнений, что они очень внимательно следят по мониторам на мостике за стыковкой, в то время как она сконцентрировалась на многослойных данных, передаваемых ее имплантатами.
