Я улыбаюсь. Уголки губ приподнимаются, и словно маленькие трещины разбегаются по щекам. Мышцы не слушаются, застывшие гримасой боли. Нужно усилие, чтобы совершить донельзя привычное движение. Странное ощущение. Это моя первая улыбка здесь.
Василий удовлетворенно кивает.
— Вижу, тебе лучше. Может, тебе что-нибудь этакого принести? Скучно, поди?
— Ты прав. Мне бы что-нибудь о вашем мире узнать. Глобальное.
— Из истории? Это можно. Спрошу у доктора — разрешит ли вход в сеть, и пароль возьму. Сейчас сделаем.
Вася улетает, минут десять отсутствует и возвращается, сияя лицом и неся в руке толстый блокнот черного цвета.
— Вот! Договорился. Это ридер. Доступ тебе дали. Правда, на уровне школьника старших классов, но на первое время достаточно. А то закопаешься в нашей истории, не выберешься. Мы ее и сами толком не знаем. Многое специально скрыто. Читай, сравнивай. Подключать — вот здесь, интерфейс — человеческий, разберешься. Если какие неясности — можно вопрос в систему послать, ответят. Ну, думаю, до этого не дойдет. До вопросов.
Василий прав. Мне бы вообще разобраться. Понять, где я и как. Странно, что свое нахождение в чужом мире я воспринимаю так спокойно. Будто я давно к этому готовился. Лишь ждал удобного момента для перемещения.
Нет, не верно. Есть две реальности. Та, где Вика умерла. И вторая — эта. В этой ничего подобного не происходило, и мозг цепляется за нее, чтобы забыть об ужасе смерти любимой. Вот поэтому мне и комфортно здесь. Ведь настоящий мир где-то там, за гранью. Ее не преодолеть. Я спрятался от реальности в удобной скорлупе, где всё хорошо и где ничего не будет напоминать мне о смерти.
— Э-э-й… Клим! — голос Васи возвращает меня к реальности. — Я смотрю — ты увлекся. Не буду мешать. До завтра!
Он улыбается и машет рукой на прощание.
Летоисчисление не от Основания Рима. Поэтому даты путаются, я постоянно забываю их пересчитывать, прибавляя семьсот пятьдесят три. Но в остальном история похожа, насколько я ее помню. Но ведь должен быть момент, когда всё пошло не так! Почему-то для меня важно его найти. Но если подумать, то к чему он мне? Я и так вижу разницу, а выяснять, какая история правильнее, — глупо. Нет правильных историй. История просто есть, и прошлого не изменить.
Конечно, увлекательно читать о неведомых героях, великих полководцах и мудрых государственных деятелях, ведущих свой народ к неизбежному процветанию. Их помнят в этом мире. Они действительно сделали много для людей. Но не для тебя. Тебя с этим народом не связывает ничего. Пока не связывает. До тех пор, пока я лежу здесь и ничего не делаю, пока меня лечат, просвещают и развлекают, пока я не стал приносить пользу.
Да, я не хочу быть нахлебником. Это логично. Здесь в ходу товарно-денежные отношения. За блага надо расплачиваться трудом. Больше работаешь — больше получаешь. Простые правила, к которым надо привыкнуть. Будем надеяться, что с гибкостью мышления у меня всё в порядке, и я сумею адаптироваться. Непонятные и противоречивые факты отбрасываем, как не стоящие внимания, понятные — принимаем к сведению. Со всем странным разберусь потом, когда привыкну к обыденному. Обыденное — это что? Настоящее. Реальное окружение. Повседневные проблемы. Жизнь, одним словом. Простая человеческая жизнь. Неважно, где она проходит. Важно, как ее прожить.
— Лежишь?!
Я удивленно поднимаю взгляд на Василия и нехотя отвечаю:
— А что делать-то?
— Что-что? Осваиваться! Не боись, врач разрешил. Кое-чего с тебя снимем, и ты немного полетаешь. Прямо здесь. Не переживай, аппаратура за тобой всё равно дистанционно следить будет. Если что не так — немедленно сигнал подаст.
Влетает врач и действительно отлепляет от меня почти все трубочки и проводки. Вежливо кивает и удаляется.
— Значит, так, — говорит Вася, заложив руки за спину и наклонившись ко мне. — Сначала небольшая лекция. Ты в невесомости не жил, нет? Значит, опыта не имеешь. Следовательно, начинать с азов надо. С первых движений, как младенец. Младенцы, кстати, к невесомости, как раз, привычные. Им тут просто. Ну, не тут, а в других местах, если они в космосе рождаются.
Василий волнуется и от этого становится излишне многословным.
— Думаю, что младенцы не поймут твоих объяснений.
— А им и не надо, — отмахивается Вася. — У них навыки врожденные. Но. С течением времени человек эти навыки утрачивает. Твоя задача — вспомнить момент, когда родился. Ощутить себя младенцем. Тогда всё само получится.
— Это как — младенцем? Подгузник нацепить?
Вася на секунду замолкает, а потом хмыкает. Видимо представил, как я по станции в подгузнике ползаю. Вернее, летаю.
— Ну, не хочешь младенцем, тогда пловцом. У них движения тоже в чем-то сходные с нашими.
— А тебе не кажется, что плотность среды для плавания несколько иная, чем у воздуха?
— Не кажется. Это так и есть. Поэтому все эти брассы, кроли и баттерфляи тебе не помогут. Тут, скорее, прыжки в воду подойдут. Значит, стоишь ты на трамплине, отталкиваешься и летишь… Э! Стой, стой! — Вася хватает меня за ногу и мягко опускает вниз, к медицинской кровати. — Я же не говорил прямо сейчас прыгать. Так и убиться можно с непривычки. Главное — контролировать силу толчка. Физику учил? Действие равно противодействию. Или как-то так. Как толкнешься, так и полетишь. С первого раза, конечно непонятно, потому что своей массы не знаешь, не чувствуешь ее. Поэтому тренироваться летать надо в длинных коридорах — чтобы травму не получить. А тебе лишние травмы не нужны.
— От стенки толкаться?
Вася просиял.
— Точно! Именно от нее. Перед толчком надо иметь три точки опоры: две руки и нога. Если четыре, то это временно, всё равно толчковую ногу надо будет от поверхности отрывать. Для рук у нас поручни есть и петли. Смотри.
Василий подлетает к стене, хватается за поручень, поднимает ноги и ставит их на стену. На мой недоуменный взгляд говорит:
— Следов не останется. Нет здесь грязи. Разделение на пол — потолок — стены условное, у них даже покрытие одинаковое. Те переборки, которые по торцам коридоров, принято стенами считать. Еще стенами считают те поверхности, на которых видовые экраны висят. Для ориентации. Человек без ориентации в ступор впадает и координацию теряет… Давай, пробуй.
— Что пробовать?
— Смещай ориентиры. Незабываемые впечатления гарантирую.
Я хватаюсь за поручень возле моего ложа, подтягиваюсь и… ударяюсь ступнями о стену. Ноги отскакивают, и я еле удерживаюсь, чтобы не улететь.
— Осторожнее… Зафиксируй ступни. А теперь смотри вверх.
