Стараясь не паниковать, Гигемеш прислушался к себе.
Что-то неуловимо изменилось в нём, но вот что?
А где Первый? Почему он один? Где все Ши?
Шейма⁈
Тут пульсирующий шум в голове усилился перейдя в сплошной гул, и резкая нестерпимая боль пронзила всё тело. Теряя сознание, он почувствовал, как снова проваливается в спасительную темноту.
Повторное пробуждение было не таким стремительным, как первое.
Сначала послышался тонкий, сверлящий голову писк, затем генерал почувствовал, как во всём теле поднимается нестерпимый зуд, сопровождаемый жестким покалыванием в затылке.
Он с трудом открыл глаза. Какая-то сумасшедшая карусель ритмично меняла местами потолок с полом. Мельтешение перед глазами было настолько быстрым, что Гигемеш зажмурился и, судорожно во что-то вцепившись, шумно задышал, стараясь разогнать по венам застывшую кровь.
Надо дышать, дышать и не останавливаться!
Глубокое дыхание должно помочь! Так его учили наставники, и так его учили мучители в храме Шахри — будь он проклят…
Чуть приоткрыв глаза, он продолжал дышать полной грудью, стараясь унять боль и бешено скачущие перед ним образы.
И о чудо… это помогло, и потолок с полом постепенно заняли свои места. Боль исчезла. На смену зуду пришло приятное щекотание и легкое, чуть заметное покалывание в кончике хвоста.
Зрение еще не восстановилось полностью, и ему приходилось смотреть на всё, как сквозь мутную пелену.
Постепенно пришло осознание того, что он сидит в своем кресле в рубке управления «Шио» и смотрит на свое подразделение, находящееся в креслах напротив него.
Одновременно с тем как к нему начало возвращалось сознание, на него всё больше и больше накатывало какое-то внутреннее чувство опустошения или, скорее, ощущение потери чего-то очень важного, без чего уже он никогда не станет прежним.
Он, как ни старался, никак не мог поймать ускользающую от него мысль. Чем больше он стремился осознать, что же с ним не так, тем ему становилось хуже. В голове снова всё окончательно перемешалось, боль стала острой и разрослась с такой силой, что казалось, еще немного и она разорвет ему голову на части.
Пришлось откинуться на спинку кресла и повторить дыхательные упражнения.
— Удаление неизвестного чипа из Гугеш-ра прошло успешно, — услышал он громыхающий голос Первого — Теперь ты свободен. Никто больше не управляет Гугеш-ра, и ты волен совершать поступки по своему усмотрению и в границах Устава подразделения Ши.
Услышав это, Гигемеш осторожно кивнул. Острая боль снова пронзила затылок, но генерал стерпел, подавив в себе стон. Нельзя перед ними показывать свою слабость. Он Гугеш-ра, и этому званию надо соответствовать.
Затем он повел головой сначала вправо, затем влево и, прищурившись, вновь посмотрел на говорившего с ним Первого.
— Я признателен вам за это…
Генерал по-новому осмотрелся вокруг. Теперь всё видно четко, зрение восстановилось полностью.
Он в своем капитанском кресле, все семеро воинов Ши сидят на своих местах, замерев неподвижными статуями.
В рубке управления полумрак. Единственным источником света была синеватая подсветка оснований кресел.
Генерал полностью обнажен, его Зур в виде куска материи кем-то заботливо разложен у подножья кресла. Чуть в стороне бесформенной кучей валялся ворох его митхарианских одежд.
Гигемеш наступил обеими ногами на квадрат Зура и, расставив руки в стороны, замер.
Превратившись в жидкую лужу, доспех начал окутывать тело, и очень скоро генерал почувствовал легкий укол в затылок. На фоне постепенно угасающей боли он был почти незаметен и даже приятен. По телу вмиг разлилось расслабляющее тепло, в голове прояснилось, и жизнь заиграла новыми красками.
Гигемеш вернулся в свое кресло и окинул взглядом воинов Ши.
— Первый, доклад! — выкрикнул он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно тверже.
Кресло Первого засветилось ярче, и он произнес:
— Наш «Шио» в полной боевой готовности. После прошедшего боя повреждения отсутствуют. Боезапас истрачен на двадцать четыре процента. Воины подразделения Ши готовы к выполнению нового приказа.
Генерал удивленно повел головой.
Уровень технологий расы Айпато поражал. До этого генералу и близко не приходилось видеть хоть что-либо подобное. Их военная мощь не знала себе равных. То, с какой легкостью «Шио» уничтожал вражеские корабли, произвело на него самое неизгладимое впечатление, и как потом доложил Первый: они истратили на это всего-то каких-то там двадцать четыре процента боезапаса.
Невероятно!
Крейсеру уровня «Иншан» не раз пришлось бы пополнять свой арсенал, чтобы достичь такого же результата, да и кто бы позволил ему это сделать…
— Где мы сможем пополнить боезапас? — спросил он.
На какое-то время в рубке воцарилась тишина. Затем то, что произнес Седьмой, окатило генерала ледяной водой с головы до кончика хвоста.
— Неизвестно! Нет отклика ни от одной из наших баз. В дальнейшем нам стоит расчитывать только на то, что есть у нас на борту.
Гигемеш скрипнул клыками и задумался.
Не всё так радужно, как показалось на первый взгляд, боезапас-то надо, оказывается, беречь… Но это ладно… предупрежден, уже хорошо.
Гигемеш исподлобья посмотрел на Первого и нехотя спросил:
— Что вы там изъяли у меня из головы? Можете показать?
Возле руки Первого красным комком засветился какой-то пульсирующий сгусток и прямо по воздуху плавно поплыл в сторону Гигемеша.
Внутри сгустка генерал обнаружил тончайшую нить с миниатюрными приплюснутыми уплотнениями на концах.
— Что это? — во все глаза рассматривая нить, спросил он.
— Это то, что было в твоей голове и влияло на твои действия и поступки, — ответил Первый.
— Откуда это у меня?
Кресло Первого погасло, а Второго, наоборот, засветилось.
— Неизвестно, — добавил он. — Определенный отрезок твоей памяти стерт и заменен на искусственный.
— Как… на искусственный? — пораженно переспросил удивленный генерал. — Кем?
— Неизвестно, но уровень развития технологий той расы, которая тебе это внедрила, намного выше той, против которой мы вели бой.
Генерал мотнул головой.
— Ничего не понимаю!
Кресло Второго погасло, вместо него засветился Четвертый.
— Мы чуть не упустили нить твоей жизни. Те, кто установил тебе это, знали, что ты умрешь.
Тут все кресла погасли, осталось светиться только кресло Первого.
— Мы ждем новых приказов.
Новых приказов?
Генерал на миг задумался, затем решительно кивнул. С тем устройством и теми, кто ему это установил, он разберется позже, а сейчас действительно надо действовать.
— Покажите мне карту этой галактики.
Темнота сгустилась еще больше, и всё пространство рубки заполнилось тысячами звезд местной галактики. Генерал быстро нашел созвездие Гидэр и при помощи Зура увеличил карту, отмечая на ней планету Заггаш.
Крупно выделив ее на фоне остальных, приказал:
— Шестой и Седьмой, обеспечивая мне охрану, перемещаются со мной на «Иншан». Остальные на корабле «Шио» отправляются на планету Заггаш в храм Шахри. Приказываю уничтожить там всех. Никто их этого храма не должен выйти живым. Настоятель Пармаш должен умереть первым.
Пятеро из семи воинов Ши, стукнули себя ладонями в грудь, а двое встали со своих кресел и направились к выходу из рубки.
В трюме «Шио» находилась стационарная телепортационная установка, позволяющая всем троим одновременно перенестись на борт крейсера «Иншан». Там, в каюте генерала предусмотрительно были оставлены маяки.
Гигемеш поспешно поднялся с кресла и, прихватив с пола митхарианскую одежду, направился вслед за ними.
* * *
Материализовавшись в своей каюте, первое, что увидел генерал, так это безмятежно спящую Шейму. Она лежала, свернувшись клубком на краю широкого ложа, и тихо посапывала, уткнувшись в дорогое покрывало.
Гигемеш с нежностью посмотрел на нее. С тех пор как Шейма надела на палец кольцо из зуританского дежина, она еще больше расцвела и стала ослепительной красавицей, от которой просто невозможно отвести глаз. И без того ее прекрасная и безукоризненная чешуя заиграла новыми красками, красиво переливаясь под искусственным освещением каюты. Ее клыки немного удлинились, что придало ей больше привлекательности, а капюшон на голове стал шире, намекая на родовитость.
