– Что ты, куда уж мне, – принял правила игры Голицын. – Вот вы – другое дело…
– Может быть, наконец, приступим к переговорам? – хмуро перебил его Мейер.
Любезные улыбки с лиц обоих китайцев словно ластиком стерли.
– Времени у нас мало, а обсудить нужно многое, – заявил между тем американец.
Чан Бяо и Чжу Пэн молчали, очевидно, ожидая продолжения.
– Итак, какова ситуация на данный момент, – не дождавшись ответа, снова заговорил Майкл. – Вам удалось захватить контроль над «Бетой». Что же из этого следует? Я вам скажу, что…
Особо не прислушиваясь к вещанию американца, Иван положил на стол правую руку ладонью вниз и, полуприкрыв веки, потянулся сознанием к Кольцу, а уже от него – к Чжу Пэну. Вздрогнув, китаец быстро перевел взгляд с Мейера на Голицына.
«Говорить будем так», – «произнес» Иван.
«Хорошо», – не замедлил последовать ответ. – «Но не могу удержаться от вопроса: зачем ты притащил сюда этого невежливого типа?»
«Это еще кто кого притащил. Он сам по себе, я сам по себе. Черт с ним, не обращай на него внимания».
«И не собирался! Как можно всерьез что-то обсуждать с таким грубияном?»
«Повторяю: черт с ним. Скажи лучше: зачем ты это сделал, Чжу?»
«Ради Китая», – правильно понял его вопрос собеседник.
«Ты же знаешь, Альгер все равно не позволит Китаю сохранить у себя корвет».
«Возможно. Но мы еще поторгуемся с ними!»
«Сомневаюсь, что это хорошая идея».
«Можно подумать, что если бы на «Альфе» был русский экипаж, ты не поступил бы точно так же?»
«Определенно нет. Мне такое даже в голову не приходило», – Голицын был совершенно искренен.
«Это лишь потому, что русских там не было… На самом деле, должен признаться: от меня во всей этой истории мало что зависело. Я провалился. Попался, даже не дойдя до рубки. Пришел прямиком в руки Чана. Вот он был удивлен! И тут… Очевидно, мятеж зрел уже давно, мое появление лишь послужило ему катализатором. Мне только и оставалось, что присоединиться… Впрочем, ты, я смотрю, также потерпел неудачу, раз пришел сюда в компании с этим идиотом Мейером? «Альфа» же в порядке? Или… нет?»
«Это сейчас не главное», – поспешно поставил в своем сознании блок Голицын. Попыток преодолеть его китаец не предпринял. – «Речь о «Бете». Мы должны довести дело до конца и вывести ее из строя. Исправная, она не принесет пользы никому, и в первую очередь – Китаю. Альгер не станет шутить. Да и хунта на Земле в стороне не останется. Поэтому… Чжу, я мог бы тебя заставить…»
«Мог бы», – ответ последовал после короткой паузы.
«Мог бы. Но не хочу. Ты должен сам. И ты знаешь это».
«Ты… Ты не оставляешь мне выбора».
«А его и нет – выбора. Ни у тебя, ни у меня».
«Я не боюсь смерти. И готов пожертвовать жизнью ради блага Китая! Но то, чем ты мне угрожаешь – стократ страшнее смерти».
«Я ничем тебе не угрожаю!»
«Ты и сам многого не понимаешь… Хорошо. Я сделаю это».
«Сейчас».
«Сейчас».
Склонившись к уху Чана Бяо, Чжу что-то едва слышно прошептал своему товарищу. Тот кивнул.
– …это намного более выгодное предложение, чем вам могут сделать русские или кто бы то ни было еще, – ворвался в сознание Голицына монотонный голос Мейера. – Ну, так, что скажете?
– Прошу прощения, – Чжу Пэн с виноватой улыбкой встал из-за стола. – Я вас оставляю ненадолго.
– Вам необходимо с кем-то обсудить мое предложение? – спросил американец.
– Нет, нет, небольшое личное дело, – заверил его Чжу. – Чан пока продолжит беседу без меня. Еще раз прошу меня извинить.
– Итак, каков же тогда будут ваш ответ? – не обращая более внимания на Чжу, повернулся Майкл к Чану.
В кают-компании, где остались теперь лишь трое, повисла долгая пауза. Казалось, китаец размышлял.
– Итак? – не выдержав, напомнил о себе американец через минуту.
– Как вы смотрите на то, чтобы передать нам всех находящихся на базе граждан КНР? – неожиданно спросил Чан. – Разумеется, тех, кто сам этого пожелает?
– Э… – вопрос застал Мейера врасплох. – Наверное, это можно было бы обсудить…
– Так давайте обсудим, – предложил китаец.
– Ну… – Майкл замялся. – Все это немного неожиданно… Сколько их у нас всего? Шесть первокурсников, шесть второкурсников, двое с третьего, с четвертого… С четвертого четверо… – взгляд его беспокойно заметался, он посмотрел на Ивана, словно ища у того поддержки, затем, разумеется, не найдя ее там, повернулся в другую сторону… – А это еще что такое?! – воскликнул американец внезапно указывая пальцем на экран.
Голицын поднял глаза: монитор транслировал панораму рубки «Беты», в которую как раз в этот момент входил Чжу Пэн. Навстречу ему шагнул вахтенный матрос, но пятикурсник отстранил его решительным жестом. О чем они говорят, слышно не было. В следующий миг в руке у матроса появился бластер.
– Что там происходит? – заорал Майкл, воззрившись на Чана Бяо.
– Сейчас выясню, – судя по виду китайца, он был поражен увиденным не менее Мейера. – Оставайтесь пока здесь, никуда не выходите! – Вскочив, Чан опрометью бросился вон из кают-компании.
Кольцо на руке Голицына раскалилось, казалось, еще секунда, и пламя прожжет палец насквозь. Однако боли Иван не чувствовал – только мощнейший, всес-метающий поток Силы, уходящий сквозь переборки в рубку. Тем временем на экране Чжу Пэн, не обращая внимания на вахтенного, двинулся к командирскому креслу. Матрос что-то прокричал и выстрелил, но Чжу даже не покачнулся. Второй выстрел – и вновь никакого эффекта. С противоположной стороны к пятикурснику подскочил еще один вахтенный – также с бластером в руке. Только теперь Чжу, получивший к этому моменту уже не менее трех попаданий в упор, неспешно, словно бы с ленцой, перевел в боевое положение свой «Шилк». Матросы повалились на пол, и пятикурсник беспрепятственно шагнул к креслу.
– Α-a! – заверещал Мейер. – Я понял! Это все ты! – рванувшись к Голицыну, он обеими руками схватил его за грудки и принялся бешено трясти. Иван не сопротивлялся: все его внимание было сейчас сосредоточено на Чжу. – Ты его психотехникой обработал! Закодировал! Не знаю, как ты это сделал, но это точно ты!
Иван не ответил. Чжу в рубке уже вводил с пульта цифры кода.
– Это все ты! – рявкнул американец, отскакивая.
Бластер еще только начал появляться в его руке, но Голицын уже понял, что никак не сможет помешать Мейеру выстрелить прежде, чем Чжу в рубке нажмет кнопку блокировки. И тогда – Иван знал это абсолютно точно – никто уже не сможет контролировать, направлять китайцу поток Силы, поддерживающий того в сознании несмотря на бластеры вахты.
Чжу требовалось еще всего несколько секунд. Несколько секунд времени.
