– Остановите гвардейцев, мы сдаемся.
Раненому лейтенанту оказывали помощь медики, а сержант уже затих в большой луже собственной крови. Взявший себя в руки Тасселер подошел к столу технического персонала, откинул панель, под которой оказался коммуникатор, и набрал номер.
– Полковник, остановите свои танки. Да, они сдаются. Осталось только обговорить условия. И еще, отключите глушилки, теперь от них один только вред.
Убедившись, что стрельбы и новых трупов не предвидится, из-за кресел вылез Вольдемар. Пистолет из руки он не выпустил, хотя понимал, что от расправы над ним спецназовцев удерживает только присутствие командира батальона и сенаторов. Ни адмирала, ни сержанта ему не простят. После сегодняшних событий батальон наверняка расформируют. Тех, кто не сильно замазан, просто выкинут на улицу без пенсии и с «волчьим билетом», а тех, кто сильно, отправят на нары. Но рано или поздно кто-нибудь попытается свести с ним счеты за все.
Вскоре заработала связь, прибыли оба командира десантных батальонов, а чуть позднее и гвардейский подполковник. Переговоры о порядке сдачи и дальнейшей судьбе мятежников длились еще минут тридцать, после чего спецназовцы начали покидать здание сената. На несколько минут в огромном зале остались только двое сенаторов и Вольдемар. Тасселер обратился к Нейману и Дескину:
– Вы, пожалуйста, не распространяйтесь, как я тут визжал. Как поросенок, точнее, как старый недорезанный свин. Впервые в жизни испугался так сильно, думал, поджарят нас, как барбекю к праздничному столу.
– Буду нем как рыба, – пообещал Нейман. – Я сам чуть не умер от страха, своим ви… криком вы нас спасли.
– Хорошо, сенатор, – согласился Вольдемар. – Только услуга за услугу: не очень приятно вспоминать, как я тут скакал по рядам пятой точкой кверху.
Все засмеялись, но как-то натянуто.
– Пора открывать убежище, – вспомнил Нейман. – Ой, что сейчас начнется…
– Да-да, – заторопился Тасселер. – Сегодня нам еще многое предстоит сделать. Или вы думаете, что достаточно разогнать солдатню по тюрьмам и казармам? Нет! Еще надо разобраться с вдохновителями заговора. Так разобраться, чтобы еще на тысячу лет у них подобных мыслей не было. Жаль, адмирала уже не спросишь, но ничего-ничего, всех найдем.
– Вы только не очень увлекайтесь, – притормозил его Нейман. – А то не заметите, как сами окажетесь диктатором.
– Я?! – возмутился Тасселер. – Никогда! Впрочем, вы правы, увлекаться не стоит, нам все-таки нужна реальная, а не опереточная оппозиция. А вы сейчас чем займетесь?
Вот об этом Вольдемар не подумал. Теперь, когда все, или почти все, закончилось, делать ему было совершенно нечего. Мятежниками займутся военная полиция и прокуратура. А что делать ему? Заметив колебания Дескина, Тасселер предложил:
– Если вам куда-то надо добраться, то могу вам дать свой лимузин с шофером. С моим пропуском вас никто не остановит, даже гвардейцы и военная полиция.
Хорошее предложение, только куда поехать? В штаб флота? Или в офицерское общежитие? Очень его там ждут после сегодняшних событий. Для многих офицеров он предатель, пошедший против своих, против касты флотских офицеров, и вряд ли ему найдется место среди них в дальнейшем. Дескин тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли.
– Спасибо за предложение, сенатор, но ехать мне некуда. Лучше я попрошу у господина Неймана ключ от его приемной и до утра задержусь там. Посижу подумаю, может, до чего-нибудь и додумаюсь. А диванчик там вполне удобный.
– Конечно, подумайте, – поддержал его Тасселер. – Но если надумаете уйти в отставку, то место в гражданской жизни мы вам найдем. Очень хорошее место. Я обещаю.
– А может, все-таки останетесь? Еще не поздно отыграть назад. Необязательно в штабе, такие офицеры, как вы, сейчас очень нужны, особенно ввиду предстоящих чисток.
Олвиц еще не привык к новому мундиру с контр-адмиральскими погонами.
– Нет, с меня хватит, – отказался Вольдемар. – Я ничего не должен Республике, а Республика ничего не должна мне. Попробую начать все сначала.
– Жаль, очень жаль. Тогда возьмите.
Олвиц протянул Вольдемару его удостоверение личности уже без всяких военных отметок. Увольнение с флота капитана второго ранга Дескина было оформлено в течение одного рабочего дня, да еще и в его отсутствие. Вольдемар покрутил карточку в руках.
– Трудно было?
– Нет. Я ведь теперь в штабе главный. К тому же все напуганы, в том числе и кадровики, все ждут предстоящих увольнений, поэтому готовы сделать для меня все что угодно, а уж такую мелочь, как увольнение капитана второго ранга без его личного присутствия…
– Спасибо, господин контр-адмирал.
– Не за что, вы сделали для нас всех намного больше. Желаю удачи. – Олвиц направился к выходу, но уже в дверях обернулся: – Еще один момент. Пока вы были офицером, на наличие летального оружия смотрели сквозь пальцы. Сейчас вы гражданский, и это уже уголовное преступление.
– Спасибо, я учту этот момент. С пистолетом в кармане полиция меня не поймает.
Дверь за Олвицем закрылась, Дескин положил карточку в карман мундира и подошел к окну. На площади гвардейцы загоняли БМПД на трейлер-танковоз. Машина была на ходу, но городская администрация потребовала вывезти гусеничную технику на трейлерах. Машины десантников и танки гвардейцев здорово повредили покрытие столичных дорог, несмотря на специальные резиновые подушки на гусеницах. Тягач сдернул трейлер с места и потащил его с площади. Дескин задумчиво проводил его взглядом. Надо было где-то найти гражданскую одежду. Впрочем, эта проблема не была самой большой.
– Держи!
Пухлый пакет с одеждой плюхнулся на стол перед Вольдемаром.
– Я смотрю, ты хорошо устроился – сенаторов себе за шмотками гоняешь.
– Ладно-ладно. Можно подумать, вы сами за ними ходили.
Дескин засунул нос в пакет.
– Да твой размер, не волнуйся, – успокоил его Нейман.
– А тенденциям современной моды соответствует?
– Еще как! Наденешь – увидишь.
– Непременно. Где здесь у вас примерочная?
– Наглец! Марш в приемную, там переоденешься.
– А если кто-нибудь войдет?
– Ничего нового он не увидит. Да и некому входить, заседание закончилось, все разъехались.
– И что решили? – заинтересовался Вольдемар.
– Национализации не будет, но перышки Биллу Кагершему повыдергивают основательно. Ты представляешь, у них уже было готово параллельное правительство!
– Черт с ним, с этим правительством. Это уже история. И не перышки надо щипать, а зубки ядовитые выдергивать, чтобы кусаться потом было нечем.
