За две недели пришлый освоился и стал сам походить на настоящего кузнеца: покрытый копотью и бронзой кожи не отличался от сына и троих помощников, разве что приметно невысоким ростом. К Саеру дважды захаживали слуги владыки и подробно расспрашивали о виденном кузнецом гневе богов, а через восемь дней к управителю владыки прилетела лодка с характерным знаком — саблезубым — от бессмертного владыки Скея и тогда за кузнецом прибыли двое солдат-провожатых. Пришлось временно отложить исполнение заказа и наскоро помывшись и намастившись благовониями проследовать во дворец владыки и подробно рассказывать о случившемся. Иной подумает — кузнец и… ошибется. В этом городе у рудником много кузнецов, но имеет славу и богатство и право быть приглашённым во дворец редкий не только кузнец, но и горожанин. И господь Скей не стесняется сидеть и даже отобедать за одним столом с кузнецом, ибо Саер имеет золотые руки и учеников-помощников: его умом и руками выкованы изящные решётки оград парка господа Скея. Но, многочисленные второстепенные работы могут выполнить ученики, а вот создать и воплотить инкрустированное холодное оружие, которым любят забавляться и уметь применять по назначению, господы — он создаёт исключительно сам и говорят что нет ему равных не только в землях господа Скея.
Слуга богов Моря, одетый в тонкие прочные доспехи — чёрнокожий статный гигант с презрительно-тонкими губами и пронизывающим взглядом, выпытывал мельчайшие подробности о так вовремя и кстати оказавшем помощь подорожном. На десятый день, от имени бессмертного Скея, в городище под страхом пожизненной ссылки в рудники запретили на два месяца паломничество к священному кедру. Саер, будучи неглупым, стал замечать слоняющихся поблизости кузни и заходящих якобы приценится к работе, подозрительных имитирующих опьянение лиц, источающих праздность, из дворца владыки, а потом по городищу поползли слухи о якобы виденном в горах саблезубом. Слухи распространились с быстротой полёта стрелы и вызвали ропот и пересуды среди населения, но подозрительные лица не исчезли.
Как-то под вечер, когда чужак возвратился с реки, а уходил на реку он каждый день искупаться, старик подозвал его в пустую кузню:
— Я не знаю, кто ты, но тебе лучше уйти, — сказал он, глядя в глаза.
— Спасибо, отец, я как раз собирался тебе сообщить, что мне пора. Спасибо тебе за еду и сон, на рассвете я уйду и… — гость замялся. — Спасибо что не выдал меня солдатам Управителя.
— Ты оказал помощь м не и я не хочу быть должником, но теперь мы квиты, — сказал Саер. — Когда увидишь Тор-ала, — Кузнец усмехнулся, сделав паузу, а гость широко раскрыл глаза, — передай твоему вождю что Саер помнит неоценимую услугу великого охотника на саблезубых и ещё скажи ему что пророчество сбылось. А вот этот нож передай в знак моей дружбы. Сталь очень хороша. И вот этот наконечник копья.
— О чём ты, Саер? — притворился простаком Егор. Кузнец усмехнулся в ус и кликнул сына. Тот появился, будто ожидал. Молчаливый Кар принёс лепёшки, холодную козлятину и сохе.
— Пророчество сбылось — таинственно повторил старик и едва пригубил сохе. — А ты уйдёшь сегодня ночью. Жена соберёт всё необходимое в дорогу — путник. Я догадался, что ты из тор-а не только по вкусу и крепости сохе, которым ты унял мне боль и по твоей манере передвигаться.
— Дорогой подарок, Саер… Спасибо тебе. А вот завтра я хотел попасть к рудникам, а уйду я сейчас, — озадачил хозяев гость.
— Отец, приглашай гостя к трапезе, — сменил тему молодой кузнец. Он разлил в серебряные кубки молодое вино, пододвинулся к тлеющему горну.
— Собаки неспокойны, — насторожился Саер, прислушиваясь. Кубок остановился на полпути ко рту. В кузне повисла тягостная пауза ожидания, нарушенная лаем снаружи. Наконец, псина, видимо забрехавшись, выдала успокоительную тираду. Егор, следуя примеру хозяина и его сына, одним махом опорожнил кубок и крякнул. Сохе оказался не просто обжигающе крепким, но и неуступающим тор-анскому. Егор занюхал рукавом.
Проживание в племени охотников не прошло даром. Чувство опасности не подвело Егора. Прежде чем снаружи раздался приказной окрик оставаться на месте, Егор успел швырнуть клещи в завешенный камышовой циновкой дверной проём, где появился первый солдат и одновременно ударил сына кузнеца в голень. Нерасторопный солдат закрылся но поздно и взвыл, поплатившись за беспечность, а ничего не подозревавший дюжий молодец — сын кузнеца, зарычал от боли и злости и повалился ничком, обхватив голень. В дверях уже оттолкнули невезучего и ворвались враги. Егор, не оборачиваясь, громко крикнул: — Получи и ты — кузнец! — и ткнул подобранным на столе ножом в кузнеца. Промахнулся. Кузнец оказался на высоте, ловко отклонившись, но подвело незажившее плечо, которым он ударился о край рычага вспомогательных кузнечных мехов. Егор воспользовался и этим, пнув бедолагу ногой.
— Падаль, — заскрежетал от злости, опускаясь на пол Саер.
— Угу, — согласился Егор, кивнув, и неожиданно подмигнул опешившему кузнецу!
Тем временем, оттолкнув товарища и освободив проход в кузню, внутрь ворвались двое солдат в латах с короткими мечами.
"Подготовились", — хмыкнул Егор и попятился к углу за прутом-кочергой. Как раз этот угол стены составляла совсем свежая глиняная кладка дикого камня.
— Живым! — закричали снаружи, и голос показался Егору знакомым.
— Снт! — Егор взмахнул прутом, но солдат оказался начеку и отбил удар. Второй тотчас нанёс колющий удар в плечо. Егор отклонился, прочитав замысел солдат и отметив подготовленность и слаженность. Отвлекающим маневром, почти без взмаха, кистевым броском он швырнул прут между солдатами. Если бы прут целил в кого из них, то среагировать не успел бы даже подготовленный воин, но направление броска было иное. Нападающие ухмыльнулись глупости противника, но если бы они могли проследить за полётом прута! В центре кузни, как раз над столиком, где стояли серебряные кубки, качалась подвешенная — немая и равнодушная к происходящему, масляная лампа. Кистевому броску его научил Сол в перекрёстке, где охотники провели без малого месяц. Прут угодил в цель и сорвал лампу с крючка. Огонь погас, и в кузне остался виден багровый рот горна.
— Слон тебя возьми, — ругнулся один из нападавших, но к чести сказать солдаты и тут оказались на высоте: будто подчиняясь невидимой команде совершили выпады, норовя поразить плечи Егора. В полутьме раздался звон стали, сопровождающийся грохотом камней упавшего участка стены.
— Где он! — в дверном проёме нарисовался высокий плечистый негр с зажженным факелом и тонкими кривыми губами и зажжённым факелом — Снт. Ответ пришёл снаружи криками и звоном скрещивающихся мечей.
