— Ты прав, глупая рожа, но ты бессилен против космического корабля.
Все- таки было что-то чертовски приятное в том, что тебя ненавидит Клингон. Может быть, даже не столько приятное, сколько приносящее своеобразное удовлетворение. Если, бы у меня так не пересохло во рту, я бы наверняка плюнула в его уродливую рожу. А в это время стоявшие рядом Маккой и Скеннер все еще пытались справиться с собственным изумлением.
Губы Гелта побелели от ярости, он вскинул вверх свою свободную руку и издал победный клич.
Этой же рукой Клингон расстегнул свой пояс и достал кинжал, при одном виде которого жертва должна была замереть от ужаса. А ведь он находился еще в ножнах! Гелт, однако, захотел посмотреть на сам клинок. Резким движением он сбросил ножны на пол, и прямо перед моим лицом заблестел холод металла.
— Считай, что твои друзья уже трупы, — зарычал он. — А ты сама… ты будешь… это на нашем языке называется "мясо для обряда мести", — он еще крепче сжал мое горло, скрипя зубами и шевеля губами.
Лезвие кинжала оказалось с зазубринами в форме когтей. Без сомнения, Клингонам всегда неплохо удавались драматические роли.
Я напряглась, ожидая своей, участи. Неужели меня ждет смерть от ножа Клингона, который он вот-вот воткнет мне между ребрами?
Вдруг комната превратилась в арену горячей схватки. Из укрытия заработал фазер. Сначала один Клингон, а за ним второй оказались обездвиженными и лежащими на полу. Не понимая до конца, что же происходит, я тоже решила действовать и ткнула пальцем в правый глаз Гелта. Клингон взвыл и ослабил давление на мое горло.
Еще двое его соотечественников пытались открыть огонь из дезинтеграторов, получая в ответ фазерные залпы. Сарда, спрятавшись под столом, дожидался удобного момента, затем внезапно вскочил и ударил одного из Клингонов ногой по голове. Тот начал оседать вниз, но вскоре, пошатываясь, снова встал в боевую позу, и его добил только фазерный выстрел. Он упал прямо под ноги Гелту, и оба Клингона оказались на полу.
Теперь я была уже свободна и попыталась встать на ноги. Гелт тоже старался подняться из неудобного положения: ему мешал его коллега, находившейся уже в бессознательном состоянии. Я поняла, что у меня в запасе не так уж много времени. Подпрыгнув вверх, я достала довольно внушительный кусок решетки от кондиционера, который лежал в разломе стены, напряглась и двумя руками ударила им Гелта по голове, сложив воедино в своем ударе тяжелый металл и собственную злость. Гелт несколько раз вздрогнул, но затем затих.
Прислонившись к стене, я переводила дух, пытаясь разобраться в том, что происходит с последним из Клингонов. В моих ушах звенело.
Я поняла, что медленно соскальзываю вниз, только тогда, когда услышала голос Маккоя и ощутила, как он пытается удержать меня от падения.
— С вами все в порядке?
Скеннер тоже выглядел обеспокоенным.
— Он не задел вас ножом, Пайпер?
Я покачала головой и, жмурясь, перевела свой взгляд в сторону дезинтегратора, который все еще крепко сжимал Клингон.
— Ну что ж, неплохо, — прохрипела я. — Оказывается, только мы следовали аргелийским запретам на ношение оружия.
У Скеннера вырвался вздох облегчения. Он сначала посмотрел на Гелта, потом на меня. Механик покачал головой, удивленный моей зоологической ненавистью к Клингонам.
— Наверное, у вас должен быть какой-то пунктик, — заметил он.
Ко мне постепенно возвращалось мое обычное восприятие мира. Я откашлялась, пытаясь понять, не буду ли выглядеть дурой, отвечая им. Я довольно резко встала и выпрямилась.
— Скеннер, возвращайтесь к своей работе.
— С вами все в порядке?
— Вполне… Занимайтесь своим делом.
Я легонько подтолкнула его в сторону панели устройства связи. Но мои слова не очень-то убедили механика, поскольку меня до сих пор удерживал на ногах доктор Маккой. Я удивилась немалой физической силе, обитавшей в не очень внушительных формах доктора.
Что же все-таки произошло? Неужели капитан Кирк и мистер Спок поднимались вверх с помощью транспортационного луча только в моем воображении? Или на самом деле они были здесь?
Я заморгала и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь стряхнуть пелену с собственных глаз.
Однако в нише, в которую упиралась комната, где все мы сейчас находились, не было ни Кирка, ни Спока.
Оттуда медленно, почти торжественно вышел Перрен. Он все еще держал фазер в своей руке, разглядывая последнего клингона, превратившегося сейчас в кусок лежащей на полу бесформенной плоти. В левой руке Перрен сжимал металлический кейс. Он посмотрел на нас и поочередно встретился взглядом сначала с Сардой, потом — со мной. Крепко прижимая к себе этот таинственный чемоданчик, вулканец вышел из своего укрытия, продолжая держать правой рукой свой фазер наперевес.
Я с трудом шагнула в сторону, лишаясь — такой необходимой поддержки Маккоя: после удара Гелта продолжала болеть спина. Вскоре за мной выстроилась вся моя команда.
Сарда тоже встал в их ряд, и я знала, что ничто не может заставить его изменить свое решение.
— Спасибо, — поблагодарила я.
Перрен коротко кивнул.
— Добро пожаловать.
Перед нами вихрем пронеслись воспоминания о нашем недавнем заточении: мы подумали о том, что, возможно, снова стали пленниками. Впятером против одного вулканца с фазером наготове… совершенно неравные силы.
Перрен, видимо, почувствовал это и ответил соответствующим образом.
— Я не собираюсь бросать вам вызов, — произнес он, не сумев, однако, смягчить предостережение в своем голосе. Вулканец раскачивался взад-вперед, зелень его формы хорошо смотрелась на фоне серого камня.
— Мне очень жаль, что наши цели нельзя объединить.
— Так же, как ваши с целями профессора Морни, — ответила я, тоже медленно двигаясь в сторону двери и надеясь, что он не ощутил угрозы в моих словах. — Морни собирается использовать «Энтерпрайз» в качестве корабля-лаборатории для испытания сверхускорителя. Ее не волнуют системы безопасности или жизни членов экипажа.
— Вся команда будет высажена, когда мы доберемся до пункта нашего назначения, — ответил Перрен. — Они останутся живы.
— Возможно, их уже сейчас нет в живых, — вмешался Маккой. В его голосе звучала убежденность, которую давали ему его профессиональные знания и опыт. — Морни или лжет, или обманывает сама себя, считая, что она так легко сможет воспользоваться антидотом. С наркотическими газами шутки плохи, а для нее даже это может служить предметом игры, — он стрелял словами в Перрена, словно пулями: это была неотразимая правда.
