— Хорошо сказано. — Девочка, чтобы приблизиться к гиду, бесцеремонно отодвинула впереди стоящего мальчугана.
— Ты чего толкаешься? — возмутился школьник. Он собирался толкнуть нахалку в ответ, но девочка взяла его за плечо и тряхнула так, что у того щелкнула челюсть.
— Слушай, пацан, отвянь, — подкрепила она свои действия словами, — дай взрослым поговорить.
Парнишка просить себя дважды не заставил. Видимо, крепкой хватки юной любительницы археологии оказалось вполне достаточно. Но за своего воспитанника вступилась учительница.
— Девочка, как ты себя ведешь? Кто ты такая? Ты не из нашего класса.
— Я имею такие же права, как все. А тыкать мне не надо. Экскурсия проводится для всех.
— Невоспитанная маленькая мерзавка, как ты разговариваешь!
— Если я невоспитанная мерзавка, то ты — старая швабра. Надела костюм в обтяжку и думаешь, что стала привлекательной? Хрен там — грудь плоская, зад обвисший. Тебе, тетя, надо сбросить пяток килограммов на заднице, иначе так и останешься девственницей.
Воспиталка замахнулась, но в последний момент, встретившись взглядом с грубиянкой, отчего–то передумала. Она обратилась к мужчинам, стоявшим за девочкой:
— Кто занимается ее воспитанием?
Все трое промолчали.
— Сделайте что–нибудь со своей дочерью! — потребовала воспитательница у пилота. Но мужчина лишь сильнее вжал голову в плечи и отвел взгляд. Не дождавшись желаемой реакции, женщина решила взять инициативу в свои руки. Она вновь замахнулась, однако девочка ловко перехватила руку училки.
— Будешь возникать, сука, получишь рукояткой бластера промеж глаз, — пообещала девочка. По тону, с которым были сказаны слова, сомнений, что так оно и будет, не возникло; к тому же из бумажного пакета, находящегося в руках девочки, и в самом деле торчала рифленая рукоятка.
Воспитательница на мгновение потеряла дар речи. Замерли все, включая самых непоседливых детишек. В повисшей тишине слышалось, как в ангаре гудит неисправная лампа освещения.
Женщина изумленно посмотрела на сопровождающих девочку мужчин.
— И вы позволяете дочери выражаться такими словами?! — скорее пожаловалась, чем спросила она внезапно утончившимся голосом.
Но мужчины не прореагировали на этот призыв. Все трое старательно делали вид, что они не имеют никакого отношения к девочке и происходящее их не касается.
Не добившись от мужчин реакции, воспитательница вернулась к своим школьникам.
— Так, дети, экскурсия закончена. Мы уходим. Не отставайте. — Она повела класс к выходу.
— Подождите, — попытался остановить их экскурсовод, — вы еще не осмотрели зал с генетическими экспериментами! — Он чуть не сорвался вслед удаляющейся группе, но девочка в розовой блузке остановила его, схватив за рукав халата.
— Пусть уходят, — сказала она.
— Что ты себе позволяешь? Будешь безобразничать, я позову охрану.
— Извини, я немного не в себе. — Девочка отпустила рукав. — Но воспиталка сама напросилась. Без обид?
— Что вам надо?
— Нам надо получить консультацию, профессор.
— Я не профессор.
— Разве вы не Зарабу Арах?
— Нет. Я первый помощник смотрителя музея при институте — Эргин Нусаб.
— Как? — Его ответ явно расстроил девушку. — А где Зарабу Арах?
— Профессор сейчас в экспедиции на планете Эрцер–12.
— Дьявол! — выругалась в сердцах девочка. — Не везет так не везет. Как нам найти его?
— Спросите в поселении геологов на Эрцер–12. Думаю, там всем известно о проводимых раскопках.
— Спасибо за информацию, Нусаб. — Девочка кивнула сопровождающим и отошла в сторону. Мужчины безропотно последовали за ней.
Смотритель решил не выпускать странную компанию из вида, пока она не покинет находящийся на его ответственности музейный зал. Он сделал вид, что протирает пыль с надгробной плиты, а сам втихаря стал наблюдать за посетителями. И хотя они остановились на почтительном расстоянии, благодаря прекрасной акустике в помещении Нусаб слышал весь разговор, случившийся между ними.
— Какая незадача, что старого пердуна не оказалась на Аруме, — сказала девочка, не скрывая досады.
— Что теперь будем делать? — спросил бородач.
— Наших планов это не меняет. Мы полетим за профессором на Эрцер–12. Возвращаемся на корабль. — Девочка собиралась пойти к выходу, но тут мужчина с пустой кобурой на поясе, которого воспитательница приняла за отца девочки, извиняющимся голосом пролепетал:
— Я хочу в туалет.
— На звездолете сходишь, — возмущенно ответила девочка.
— Я не могу терпеть.
— Что, совсем?
— Совсем.
— Ладно, тогда иди, — разрешила девочка.
Но тот остался стоять, переминаясь с ноги на ногу. Девочка некоторое время делала вид, что не замечает приплясывающего рядом мужика.
— Ты еще здесь? — наконец не выдержала она.
— Ну, пожалуйста, — проскулил здоровяк.
— Сколько можно! Пора бы уже научиться. — Девочка скорчила недовольную гримасу. — Ладно, пошли. Но учти — это в последний раз.
— Я тоже хочу, — сообщил бородач.
— Ну а тебе что от меня надо?
— Где находится туалет?
Девочка в изнеможении от тупости попутчиков простонала и направилась к смотрителю.
— Где у вас туалет? — спросила она.
— Пройдете мимо саркофагов, — указал дорогу Нусаб, — повернете налево. Увидите проход в технические помещения, там, на стене, висит указатель.
— Спасибо, — поблагодарила девочка и повела свиту в указанную сторону.
Раздираемый не на шутку разыгравшимся любопытством, Нусаб собирался проследить, чем собирается заняться странная компания в туалете, но не смог — в зал вошла новая группа экскурсантов, и ему пришлось вернуться к прямым обязанностям.
Технический коридор нашелся без труда, указатель с буквами «М» и «Ж» — тоже. Скайт повел жаждущих по направлению стрелки. Хаксли остался ждать у входа в зал с надгробиями.
Ребекка, хоть и находилась в теле взрослого мужчины, наотрез отказалась идти в мужской туалет, и Уорнеру пришлось вести свое тело в женскую уборную. Проблем с этикетом не возникло: кроме них, в данный момент туалетом никто не пользовался.
— Встречаемся здесь же, — условился Скайт с Леонардо.
Кивнув, Леонардо забежал в дверь с буквой «М».
Приплясывая, Леонардо заскочил в кабинку и закрылся на щеколду. Синтетическая корабельная пища даже на луженый желудок бомжа действовала послабляюще. Или все же это скорее была психологическая проблема, ведь его собственное тело сейчас не испытывает подобных проблем, а два дня назад все было наоборот.
Как ни терпелось администратору облегчиться, он все же тщательно обложил сиденье унитаза туалетной бумагой. И только после того, как на ободке не осталось ни одного непокрытого сантиметра, снял штаны. Усевшись на унитаз, Леонардо в предвкушении прикрыл глаза.
