Висенда взглядом предложила подростку дать ответ.
– Это Аллира, – сказал тот. – Она не богиня.
– По крайней мере, не в обычном смысле, – добавил подошедший Турам.
– Тогда кто она?
Турам объяснил, что Аллира воплощает свободу мысли. Свободу познания.
– В присутствии Аллиры рушатся любые догмы, – сказала Висенда. – В свое время она почти в одиночку выступала против людей, не сомневавшихся в том, как нам следует себя вести и жить, кто должен за все отвечать. Она – безжалостный враг уверенности.
– Конечно, это мифическая фигура, – добавил Турам. – Но Аллира воплощает ценности нашей общины.
Никто не предложил нам забрать статуэтку, но, когда мы остались одни, Алекс заметил, что семя, похоже, упало на благодатную почву.
Спать на Эхо III было нелегко. Планета вращалась слишком медленно, дни и ночи были слишком длинными, и мы так и не приспособились к этому. Я засыпала после ужина и просыпалась до восхода солнца. Назавтра я засыпала в середине дня и просыпалась около двух ночи. Община располагала собственной системой времяисчисления, здесь были заводные часы, но я никогда не знала в точности, сколько сейчас времени.
Мы оба спали посреди дня, когда на связь вышла Белль.
– Я не хотела будить Алекса, – объяснила она, – поскольку знаю, что он еще не вполне здоров.
– Спасибо, Белль. Что у тебя?
– Помнишь, Алекс спрашивал о кратере?
– Да. Ты его нашла?
– Он находится практически на другой стороне планеты, на тридцати пяти градусах северной широты, в джунглях. Похоже, кратер образовался не так давно – вероятно, в последние полвека.
– Большой?
– Примерно пять с половиной километров в диаметре, и при этом достаточно глубокий. Видимо, он возник в результате сильного взрыва. Следы в джунглях простираются на сотни километров.
– Ясно. Спасибо, Белль.
– Думаешь, виновата Рэчел?
– Да. Так или иначе.
– Что мне делать – вернуться на прежнюю орбиту?
– Да, пожалуйста.
Когда проснулся Алекс, я ему все рассказала. Он лежал, уставившись в потолок.
– Бедная женщина, – сказал он.
К еде я толком не привыкла, поскольку помнила, что мы едим мясо настоящих животных. Однажды вечером нам подали нечто вроде жаркого из свинины и говядины с овощами и фруктами, а также хлеб, превосходно сочетавшийся с местным джемом. Я обошлась хлебом и десертом – разнообразной выпечкой с незнакомым привкусом. Думаю, в первый же день я прибавила в весе фунта три, – только этого мне и не хватало, в придачу к другим семнадцати.
Поначалу местные жители относились к нам подозрительно, словно мы представляли для них опасность, и говорящие украшения вряд ли могли помочь. Но к концу четвертого дня большинство их, похоже, решили, что нам можно доверять. Мы говорили на языке, которого никто не знал, но, несомненно, были такими же людьми, как и они сами. И даже если мы прилетели на летающем корабле, в небе его больше не было. Более того, он разбился, и это могло сыграть свою роль: стало ясно, что мы вполне уязвимы. Дети больше не прятались за спины матерей. Взрослые здоровались и даже иногда останавливались, чтобы поговорить.
– Как давно вы живете на этой планете? – спросили мы у Турама.
Похоже, вопрос привел его в замешательство. Мы сделали еще одну попытку:
– Когда здесь впервые появились люди?
– Здесь? – Он огляделся. – Вы хотите сказать – в Камараско?
– Что такое Камараско?
– Местность, где мы находимся сейчас.
– Нет-нет. Когда вы впервые прибыли на эту планету?
Он улыбнулся, словно я пошутила.
– Это что, вопрос религиозного свойства?
– Я серьезно.
– Алекс, мы всегда здесь жили. Ты о чем?
Алекс довольно улыбнулся: люди жили на этой планете так долго, что успели забыть, кто они такие на самом деле.
– А может, они действительно инопланетяне? – сказала я Алексу.
– Как это?
– Что, если их цивилизация действительно возникла здесь? Разве не может быть другой человеческой расы, не связанной с нашей?
– Вряд ли, – ответил Алекс, однако мое предположение явно заинтересовало его. – Только представь, какое это будет открытие!
Алекс спросил, как далеко простирается их история.
– На несколько тысяч лет назад, – ответил Турам.
– Что говорится о мире в самых ранних источниках?
– Трудно сказать. Порой сложно отделить миф от истории. В древних летописях рассказывается о золотом веке, о людях, которые жили несколько столетий и обитали в роскошных дворцах. Еды было в избытке. Похоже, кое-что является правдой. Сохранились руины, происхождение которых никто не может объяснить.
– И что случилось потом?
– Надежных сведений нет. Мир рухнул. Некоторые религиозные группы утверждают, будто мы оскорбили Господа. Люди отвернулись от Него, и Он просто покинул нас, сказав: «Посмотрим, как вы проживете без Меня».
– Это цитата?
– Из Вановы. – Поняв, что мы вообще не слышали о Ванове, Турам продолжил: – Это священное писание. Вижу, вы сомневаетесь. Многие считают, что в древности технологии были намного более развиты. Так это или нет – кто знает? Но в любом случае, какими бы технологиями мы ни обладали раньше, мы жили прекрасно – до недавнего времени. И пожалуй, не ценили этого как следует до наступления Темных времен. А теперь… – Турам вздохнул. – Теперь мы лишь тень нас самих в прошлом.
Алекс сказал, что в мое отсутствие приходил Сипа.
– Он снова хотел померить мне температуру.
– Зачем?
– Говорит, что, когда я оказался здесь, у меня была лихорадка. И слишком частый пульс.
– Понятно.
– Он проверил еще раз и сказал, что у меня до сих пор жар, пульс выше нормы.
– Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно.
– Ну, не стоит волноваться. Слишком уж примитивное у них оборудование.
Позже, в столовой, где собралось семь или восемь человек – одни сидели за столом, другие стояли вокруг него, – Алекс сообщил новость.
– Возможно, для вас это окажется потрясением, – сказал он при помощи Белль, – но, так или иначе, знайте: вы не уроженцы этой планеты.
– Глупости, – сказала симпатичная молодая мать с двумя детьми. – Вы что, из этих чокнутых хорганов?
– Нет, конечно, – ответил Алекс. – Но откуда, по-вашему, вы взялись?
– Первых мужчин и женщин прислали сюда из Морнавы, – сказала она.
Я посмотрела на Турама.
– Это рай, – объяснил он. – Дом Господа.
– И для чего их прислали?
– Как говорится в Ванове, им дали шанс показать, что они добродетельны и достойны составить компанию Всемогущему.
– А что за цивилизация существует на Окраине? – спросил Сипа, явно рассчитывая сменить тему. – Как вы там оказались?
Мы рассказали о Земле, о наших технологических достижениях и исследованиях и, наконец, о том, как человечество распространилось по многим планетам в Рукаве Ориона. Наверное, они не поняли, что такое Рукав Ориона, но суть уловили, хотя многие отвергали подобную возможность. Некоторые рассмеялись, один или двое вышли.
– Человечество возникло здесь, – сказал кто-то из пожилых. – Не хочу никого обидеть, но любая другая идея – это полный бред.
Алекс посмотрел на меня. Мы теперь редко разговаривали на стандартном, считая это невежливым, но бывали исключения, как в этот раз.
– Вот тебе и Аллира с ее непредвзятостью. – Помолчав, он добавил: – Забавно, как мы назвали их систему.
– Ты о чем, Алекс?
– Эхо. Все, что осталось.
В поселке имелось нечто вроде библиотеки; она помещалась в задней части здания, в маленькой комнатке, где стояли два стола и четыре или пять стульев. На полке выстроились в ряд семнадцать книг. Прочесть их мы, конечно, не могли, но Туран показал нам каждую книгу и объяснил, о чем в ней говорится. Вот история Калаана, государства, существовавшего три тысячи лет назад и оставившего после себя грандиозные каменные монументы. А это – роман о человеке, который ни в чем не знал меры и сваливал все свои проблемы на других. Сборник поэзии. Разбор одной из религий. Еще один роман – о «путешествиях в космос». Белль попыталась перевести слово, употребленное Турамом, и остановилась на прилагательном «выдающийся». Кроме того, два сборника пьес, несколько книг по истории и три труда, посвященных «научным исследованиям».
– Полагаю, когда-нибудь напишут книгу и о вашем визите, – сказал Турам. – Если все обстоит так, как вы говорите, он станет историческим событием.
Вечерами к нам постоянно приходили гости: одними двигало любопытство, другие просили поговорить с их детьми, третьи хотели, чтобы мы приняли их взгляд на мир и перестали прикидываться дурачками. Некоторые заглядывали просто для того, чтобы поздороваться.
Алекс принимал участие в беседах, полулежа на диване. Сперва он делал это с увлечением, но потом стало ясно, что наши хозяева мало что знают об истории своего мира, и Алекс испытал разочарование. Он еле скрывал свои чувства, по крайней мере наедине со мной. Разговоры – даже с теми, кто просто хотел пожелать нам здоровья, – как и следовало ожидать, свелись к набору банальных фраз: «Рад познакомиться», «Нет, уже не болит», «Большое спасибо Тураму и Сипе». Иногда нас спрашивали, есть ли у нас дети, не супруги ли мы. Некоторые, узнав, что мы путешествуем одни, не могли поверить, что мы не женаты.
