Заметив их, Инга сменила решение.
«Воргейз» и «Ворон» все еще двигались в границах раскаленной туманности, «Апостол», едва различимый в облаках декомпрессионных выбросов, постепенно терял ход. Мгновенный анализ ситуации вел к неутешительному выводу — ни флагман эскадры, ни сопровождавший его фрегат не успевали выйти на позицию атаки. Репликаторы завершат воссоздание объектов намного раньше, и даже произведенный тяжелыми кораблями массированный ракетный запуск не спасал положения. Реактивные снаряды, движущиеся сквозь туманность на малых скоростях, уже зафиксированы сканирующими комплексами противника: модули, ожидающие стыковки, вдруг начали перестроение, явно готовясь отразить ракетную атаку.
Два звена «Стилетто», невзирая на противодействие зенитных подсистем разрозненных сегментов, прорвались сквозь заградительный огонь, начиная атаку на репликаторы; истребители Роя, заходя им в тыл, маневрировали в данный момент у границ туманности, еще две сигнатуры «Стилетто» появились из глубин источаемой газопылевыми облаками тепловой засветки.
Инга ждала.
За время боя ее машина израсходовала весь ракетный боекомплект, в распоряжении пилота остались лишь электромагнитные орудия да зенитные лазеры, работающие в режиме «полный автомат».
Механоформы приближались. Их сканеры не сумели распознать «Стилетто», затаившийся в клубящемся газовом выбросе, дистанция до целей стремительно сокращалась, и Инга, не дожидаясь, пока установится устойчивый канал связи с двумя появившимися из глубин туманности машинами, начала атаку.
Первые же очереди, выпущенные из электромагнитных орудий, уничтожили два истребителя Роя — один разлетелся на куски, второй, потеряв носовую часть, беспорядочно вращаясь, врезался в обшивку дрейфующего неподалеку сегмента.
От резких смен курса на миг потемнело в глазах, сложные противоперегрузочные системы едва справились со своей задачей. «Стилетто» Инги, уклоняясь от ответного огня, проскочил сквозь скопление вражеских модулей, прикрываясь ими, словно щитом, и вновь вырвавшись на оперативный простор, устремился на истребители Роя, атакуя их построение с верхней полусферы.
Гаусс-орудия работали непрерывно, отсутствие ракетного боекомплекта не позволяло действовать по схеме «выстрелил и забыл», каждый элемент боевого маневрирования проходил на уровне визуального контакта с целями, и сознание мнемоника вдруг странным образом отреагировало на острую новизну ощущений — Инга практически перестала воспринимать сигнатуры, словно кибермодули имплантов не успевали обсчитывать ситуацию.
Два истребителя Роя внезапно появились на встречных курсах, они неслись в лобовую атаку, обгоняя выпущенные ими же плазменные сгустки, лишь лазерные лучи били точно в цель, жаля броню «Стилетто». Сближение происходило настолько стремительно, что Инга не успела даже испугаться — она машинально отработала по целям из курсовых орудий и лишь в следующую секунду, пролетая сквозь сдвоенное облако взрывов, наполненное мелкими обломками, она ощутила ледяной озноб.
— Продолжай атаку! Я прикрываю! — Голос Саши Иноземцева ворвался в рассудок, фраза промелькнула на фоне докладов, идущих от аварийных подсистем: часть брони, размягченной лазерными попаданиями в буквальном смысле срезало при прохождении сквозь облака мелких осколков, оставшихся на месте уничтоженных механоформ, разом отказали все датчики носовой полусферы, два из четырех курсовых орудий выдали сигналы неисправности, но она справилась с мгновенными шоковыми ощущениями, разворачивая «Стилетто» на новую группу целей.
Сейчас главное — не дать репликаторам завершить начатое…
Продержаться до момента выхода «Воргейза» и «Ворона» из границ туманности.
Что-то случилось с сознанием в момент стремительной лобовой атаки. Инга как будто провалилась в иное измерение. Ощущение, сравнимое с внезапной контузией, было трудно обосновать, да она и не пыталась сейчас понять суть неожиданного явления. Машинально управляя «Стилетто», она вывела машину на атаку целей и вдруг, когда моральное напряжение вновь достигло пиковых величин, разум опять начал проваливаться в бездну…
Гиперсфера…
На краткий миг она отчетливо увидела сложную ткань энергетических линий аномалии, и вдруг ее рассудок скользнул в сеть, образованную линиями напряженности, — наваждение или погружение длилось едва ли секунду, но и этого оказалось достаточно, чтобы поймать слабый сигнал, похожий на смутный образ — ей показалось, что она ощутила нематериальное присутствие Вадима Рощина!..
Моральный удар оказался настолько силен, что Инга едва справилась с управлением.
Линии гиперсферы, словно отпечатались в рассудке. Пылающие нити курсов, ведущие к нескольким удаленным на десятки световых лет звездным системам, выжгло в сознании, казалось, закрой глаза — и на фоне опущенных век увидишь только их…
Вадим…
Она даже не задумалась над тем, что ее рассудок выдает желаемое за действительное, нет, Инга безоговорочно поверила внезапному наваждению, словно это был долгий, осознанный, целенаправленный поиск, пусть не увенчавшийся абсолютным успехом, но подаривший несколько опорных точек…
Вернувшись в реальность, она уже с трудом воспринимала события. Все, что минуту назад казалось главным, обязательным, внезапно поблекло. Пылающие в рассудке курсовые нити манили, они как будто искушали ее, а внутренний голос нашептывал — ты уже сделала здесь все, что могла…
Нет.
Она встряхнула головой, отгоняя наваждение.
За несколько секунд, проведенных в иной реальности, ситуация радикально не изменилась.
Два звена «Стилетто», уничтожив пять репликаторов, перестраивались для новой атаки. Со стороны ожидающих стыковки модулей противника по ним били лазерные батареи систем противокосмической обороны. Группы кристаллов, собранные управляющими подсистемами, выбрасывало на перехват штурмовиков, но те маневрировали, на миг заслонялись активными щитами, оставляя в космосе бледные пятна медленно затухающих гравитационных искривлений, и вновь с упорством обреченных бросались в атаку.
На краю клубящихся газопылевых облаков появилась сигнатура «Ворона».
Фрегат двигался с постоянным ускорением, его орудийно-ракетные комплексы работали без остановки, и Инга, едва вырвавшись из плена болезненных, не до конца осознанных ощущений, вдруг почувствовала, что в битве вновь наступает перелом — ни один из полутора десятков репликаторов так и не сумел завершить начатое, прикрывавшие их модули разлетались обломками, а из глубин туманности медленно, но неумолимо выдавливало контур «Воргейза».
